Любовь и ненависть
Шрифт:
Лошади также были украшены лентами. Вслед за кортежем еха—
ли простые люди с воздушными шарами. Мужчины и женщи—
ны, представители двух кланов, держались за руки. Веселье пере—
полняло их. Мне было больно находиться рядом с ними. Я ехала,
не поворачивая головы в сторону Вурала, который время от
времени поглядывал на меня, хотелось реветь, словно меня зас—
тавляли идти купаться в крови. Мы въехали в Ван, и я не
смогла сдержаться, по моим щекам потекли слезы. Вурал вновь
взглянул на меня
проезда наших машин в городе остановили движение транспор—
та на дороге, открыв нам путь.
Наступил вечер. Мы вместе с Вуралом вышли из двухэтаж—
ного дома. У входа с обеих сторон стояли оружейники. Как
только мы начали спускаться по лестнице, народ закричал, ору—
жейники открыли огонь из автоматов в небо. По правую сторо—
ну от лестницы, по которой мы спускались, стоял стол, где сидел
мой отец с другими мужчинами из семьи Устюнов. По левую
сторону сидели женщины. Госпожа Белькиз вместе с госпожой
Фереде сидели напротив того самого свадебного стола, где мы
должны были дать свое согласие. Белькиз с улыбкой на лице
захлопала в ладоши, а госпожа Фереде сидела и плакала.
Пока мы шли к столу, оружейный салют так и продолжался.
Все нам аплодировали, свистели, играли народную веселую сва—
дебную музыку. В общем, было все как надо.
Я присела за стол на великолепное кресло. Стол был засте—
лен белоснежной длинной скатертью, свисавшей до самой зем—
ли, и украшен букетом из белых роз. Пожилой мужчина, мула,
в красном одеянии с золотой оборкой на воротнике открыл
брачную книгу, и вокруг все стихло, тогда этот величественный
человек начал свою речь:
– Согласны ли вы, Бихтер Сорал, дочка Мехмета, не нахо—
дясь ни под каким давлением, взять в мужья Вурала Устюна?
Госпожа невеста?
Мне подставили микрофон, чтобы я говорила, но у меня
язык не поворачивался. Я взглянула на своего отца и госпожу
Белькиз, на простых людей, которые ждали от меня помощи.
Мула снова задал мне вопрос:
– Госпожа невеста, еще раз спрашиваю. Не находясь под чьим—
либо давлением, согласны вы взять в мужья Вурала Устюна?
Вокруг меня стояла тишина, отчего я лишь смогла вымол—
вить одно слово:
– Да.
Все вокруг стали радоваться, смеяться и опять стрелять в небо.
Но среди этих радостных возгласов было три разбитых сердца,
которые уже потеряли всю надежду на будущее. Это были Ву—
рал, госпожа Фереде и я. Мы трое страдали, но никто словно
и не замечал этого.
Спустя час Вурал пошел танцевать со всеми. Фереде весь
праздник не сводила с меня глаз. Она ими словно пожирала
меня. Будто сначала срывала с меня кожу, а после рубила топо—
ром.
Ибрагим сидел с другом Джаном, они беседовали.
Джан спросил Ибрагима:
– Ну что, друг, выяснил приготовление сосисок в немусуль—
манской стране?
– Немного осталось.
– Узнай, наконец, ты нам нужен в Стамбуле. Ты сразу воз—
вращаешься в Венецию?
– Нет, сначала поеду в Ургуп,– ответил Ибрагим.
– Отдыхать? – задал вопрос Джан.
– Отдыхать,– ответил Ибрагим.
– Ты заслужил,– добавил мужчина.
Потом Вурал снова пришел и сел в кресло возле меня, на тот
момент все взоры были обращены в нашу сторону.
Перед тем как уйти в дом, я незаметно взяла нож со стола
и спрятала его под юбку платья. Вот и наступила наша первая
брачная ночь. Я стояла и смотрела на кольцо, обвела своим
взглядом комнату. Сзади ко мне подошел Вурал и с нежнос—
тью сказал:
– Как здесь хорошо, правда? Ты еще увидишь дом в Стам—
буле.
Я заулыбалась в ответ и спросила Вурала:
– Полагаю, ты гордишься собой. Сделал всех счастливыми,
а себя нет? Зачем ты сделал это?
– При чем тут это, Бихтер?
Тут я повернулась и дерзко прокричала:
– Увы, не получилось у твоего брата завладеть мной, но
получилось у тебя, верно?
– О чем ты?
– О том, что твой брат преградил мне путь и сказал, что,
живой или мертвой, но я буду его. Он ждал столько лет, чтобы
посмотреть на меня. Я сказала, что умру, но не выйду за драго—
ценного сына Устюнов. Как я ошибалась. Твой брат сдержал
свое слово! – разгневанно прокричала я.
Вурал посмотрел на меня, а после сказал:
– Хватит! Здесь нет моего брата! Нет! Но здесь есть я, твой
муж, и ты будешь моей!
Схватив меня за руку, он захотел свалить меня на кровать,
но не смог. Я резко вытащила нож и сказала ему, прижав лез—