Любовь и преступная ненависть
Шрифт:
– Возможно. Если я не ошибаюсь, вы уже давно мечтали завести шуры-муры с девочкой Конли. Это, вероятно, и стало причиной, по которой вам так захотелось избавиться от ее мужа, и поэтому-то вас покинула ваша жена?
– Не вмешивайте в это дело Джейн!
– Я должен был сказать экс-жена. Она вчера получила развод, не так ли? – гнусаво рассмеялся Келлер, не выпуская изо рта свою спичку. – Тогда вы приехали сюда, чтобы утешиться, и пробыли тут немало времени. Потом виски ударило вам в голову и вы пришли в ярость, не получив своего. Не знаю по какой причине вы стали ссориться. Все это
– Все это ложь!
Талбот качнул головой, и этот жест вызвал у него боль в плече. Врач наложил на рану тампон и заклеил сверху пластырем.
– Как теперь? – спросил Нельсон.
– Нормально, – буркнул Талбот.
– Девочка Конли лежит на столе в кухне, – продолжал Келлер. – Пойдите, доктор, посмотрите на нее. То, что она делала сегодня она не раз проделывала в своей жизни, так что нельзя официально заявлять о насилии, но я хочу знать, были ли у нее сегодня сношения с мужчиной. И конечно, мне необходимо получить пулю, прервавшую ее жизнь.
– Ясно.
Талбот проводил врача взглядом. Дверь кухни соскочила с петель. При ярком свете прожекторов, установленных техниками, Тэд смог увидеть на столе белоснежное тело Бет Конли. Когда Нельсон входил в кухню, один из лаборантов пытался обнаружить следы кожи под ногтями убитой. Талбот автоматически поднял руку к лицу.
Харман закурил сигарету.
– Ты понимаешь, что влип в дурную историю, Тэд? – спросил он, печально вздохнув.
– Понимаю.
– Тогда я считаю, что тебе лучше все рассказать.
Келлер был в восторге.
– Отличный совет!
– Что вы здесь делали? – спросил Харман.
– Это совершенно очевидно, – ухмыльнулся Келлер.
– Я задал тебе вопрос, – произнес Харман, не обращая на полицейского внимания.
Талбот попытался рассуждать, но сейчас это оказалось для него трудным делом. Правда может оказаться весьма неправдоподобной, и Харман вряд ли поверит ей. А Келлер не поверит наверняка.
– К чему с ним спорить? – проговорил Келлер. – Что он может нам сказать? Мы находим их обоих голыми в горящем доме. Его одежда валяется в комнате девочки. Его лицо исцарапано. В плече у него пуля, а девочка мертва. На столе мы нашли пустую бутылку. Сейчас мои люди сличают отпечатки пальцев. В запасе у меня есть еще два стакана, один из которых измазан губной помадой, что кое о чем говорит.
Талбот поднял голову.
– Где это?
– На столе возле бутылки.
Талбот задумался. Когда он вошел, он видел только один стакан. По всей видимости, убийца ничего не упустил из виду.
Талбот пытался вспомнить голос, звонивший ему по телефону. В голове его ясно отпечатались слова: "Это ваш друг, который хочет дать вам совет. Вас проучили".
И они действительно проучили его.
Келлер позволил ему одеться. Талбот пошарил по карманам своих брюк, потом поднял пиджак и рубашку. Бумажник, чековая книжка и сигареты исчезли.
– Мне хочется покурить, – объяснил он.
Один из полицейских протянул ему зажженную сигарету. Келлер хитро улыбнулся.
– Что, Тэд? Плохи дела?
– Бывало, что я чувствовал себя лучше, – признался Талбот. Сигарета помогла ему обрести хладнокровие. Он посмотрел на Хармана. – А теперь ты хочешь знать мои версию дела?
– Я жду, – осторожно прозвучал голос Хармана.
– Ты помнишь, когда ты ушел от мент вечером?
– Совершенно определенно.
– Разве я пил?
– Немного.
– Я был не один?
– Действительно.
– Кто это был? – заинтересовался Келлер.
Харман не обратил внимания на вопрос.
– Вы сможете узнать у него подробности в комиссариате. Тем не менее, я скажу следующее: в последний раз, когда я видел Тэда, ему не нужно было искать женского общества на стороне.
– Люди – странные существа, – буркнул Келлер, пожимая плечами. – Как вы сами сказали, любой мужчина моложе шестидесяти лет, из тех, что присутствовали на процессе, не отказался бы попытать счастья и переспать с Бет Конли.
– Продолжай, Тэд, – холодно проронил Харман.
Талбот поостерегся рассказывать про Джейн. Он решил, что не стоит упоминать о ней. Джейн уже достаточно пострадала по его вине и было бы нехорошо вмешивать ее в эту дикую историю. Возвращение Джейн в присутствии Вики не имело ничего общего с этим делом. И свидетельство Вики также ни к чему не приведет. Тело Бет Конли было еще теплым, когда он дотронулся до ее плеча. Она была убита за несколько минут, а может и секунд, до его прихода на кухню. Талбот облизал сухие губы.
– Итак, несколько часов спустя после твоего ухода зазвонил телефон.
– Кто это был?
– Не понял. Или соединение было очень плохим, или говоривший разговаривал через носовой платок. О тембре голоса тоже ничего не могу сказать.
В разговор вмешался Джек Пили, репортер "Таймс".
– Не тяните! Не заставляйте нас томиться! Чего он хотел? Узнать который час?
Келлер и его подчиненные рассмеялись. Талбот лишь вздохнул в ответ на эти слова.
– Нет. Мне дали один совет. Сказали, чтобы я приехал сюда как можно скорее. Меня даже предупредили, что Бет Конли попала в скверную историю и готова во всем признаться.
– В чем именно?
– Мой корреспондент не сообщил мне этого.
– Ты все-таки должен был что-то предполагать насчет того, что собиралась тебе объявить Бет Конли, – заметил Харман.
– Ты тоже кое-что предполагаешь. Думаю, дело касалось ее мужа. Мой таинственный собеседник даже сказал, что меня "проучили". Это я четко запомнил.
– А если бы вы нам точно повторили, что посоветовал вам этот таинственный голос. Только совершенно точно.
– Но вы же знаете. Сперва я спросил, кто у телефона, и мне ответили, что это не имеет никакого значения. Потом мне сказали: "Это говорит ваш друг, который хочет дать вам совет. Вас "проучили". Если бы я был на вашем месте, то поскорее отправился бы к Конли. Она попала в скверное положение и решила расколоться".