Любовь или опека

Diana Panamis

— Уже поздно! — выкрикнула девушка.

Женщина замерла, потом медленно повернулась и посмотрела на внучку.

— Я знала, что ты не согласишься. И поэтому уже написала письмо от твоего имени. Прости меня бабуля, но у меня не было другого выхода. Я его уже отправила и сегодня, пришел ответ.

— О боже! — женщина вернулась в комнату и села в кресло, она почувствовала, что земля вот-вот уйдет у неё из-под ног.

Несколько минут они обе молчали. Но Шеридан не выдержала.

— Прости

меня, бабушка, я просто хочу спасти наше поместье.

— С помощью лжи? Через ложь ещё никто не был счастлив, ты это понимаешь? — выдержав паузу — Когда ты отослала письмо?

— Около 2-х месяцев назад, а тебе я ничего не говорила, потому что не знала, дойдёт ли мое письмо. А сегодня пришел ответ. Вот держи, читай: — девушка протянула женщине письмо. — В нем говориться, что Генрих Ровендейл скончался 11 лет назад. Но у него есть сын, которому уже около 30 — ти лет и он станет опекуном девочки, т. е. меня.

— Ты что, не написала, сколько тебе лет «девочка»?

Шеридан замотала головой.

— Отлично, значит они думают, что здесь маленькая девочка лет 14. И совершенно не подозревают что этой «девочке» уже почти 19 лет. Которую можно выдавать замуж хоть завтра: — выпалила Энн. — Когда они приедут за тобой?

— Недели через 3–4. Прошептала девушка: — и я не писала про маленькую девочку, я просто написала про дочь и…

— Хватит! — отрезала Энн: — когда они приедут, я расскажу всю правду. А теперь я хочу отдохнуть. — И направилась к двери.

Шеридан бросилась за ней.

— Бабушка не надо, пожалуйста, я тебя умоляю, не говори им правду.

— Всё! Разговор окончен. А поместье мы как — нибудь спасем.

— Но как? — разрыдалась Шеридан. — Я должна выйти замуж за Жилбера и всю жизнь мучиться и мечтать, чтобы он скорее умер? Я не хочу так жить! Не хочу, понимаешь!

Девушка громко плакала и её маленькие плечи сотрясались от рыданий. Леди Энн подошла и обняла внучку. Они плакали вместе, обнявшись. Они боялись потерять самое дорогое, что у них есть — замок, а самое главное друг друга.

— Хорошо, я поддержу тебя, скажу всё что нужно и подтвержу твои слова. Но если всё раскроется?

— Не раскроется, мы покажем папины письма.

— Ты должна будешь уехать. — С грустью сказала Энн. — А кто будет управлять поместьем? я уже слишком стара.

— Я оставлю Томаса, он хорошо совсем справится, я ему доверяю. А через пару лет я вернусь, совершеннолетней и по праву буду владеть поместьем.

— Дай то бог, девочка, дай то бог.

Глава 2

Ночные огни сменились солнечным светом, но город ещё спал, когда трое мужчин подъехали

к имению Ровендейл.

— Послушай Викториан, Элоиза возможно ещё спит. Думаю, будить её не стоит. И прошу тебя, не пори горячку, сначала выслушай, что она скажет, а затем возражай. Не забывай она твоя мать. — Отпарировал Сэмюэль.

— Это будет зависеть от того что она мне скажет.

— Сэмюэль прав. — Согласился Хью и хлопнул его по плечу. — Сначала выслушай; всё обдумай, а потом принимай решение.

— А нам расскажешь позже. Уже поздно… — начал было Сэмюэль, но посмотрев вокруг усмехнулся — вернее ещё рано, и я бы хотел немного поспать.

— Да и мне уже пора Каландра, наверное, вся извелась. — Поддержал его Хью.

— Спасибо друзья, что «бросаете» меня. И насмешливо поклонился. — Причем как всегда.

— Да брось ты Викториан, мы же не на поле битвы тебя бросаем. — Отшутился Сэмюэль.

— Мы считаем, что с матерью ты должен поговорить один. А ты нам потом расскажешь, как всё прошло.

— Ладно, катитесь отсюда. Предатели!

Карета отъехала, а Викториан всё ещё стоял и смотрел ей вслед. Тревожные мысли не покидали его «Что за история с опекунством? А может эти оболтусы придумали всё чтобы привезти меня сюда? Поэтому и сбежали сейчас?»

— Черт! Мне надо выпить и во всем разобраться.

Войдя в дом, Викториан пошел в библиотеку. Взял колокол, чтобы позвать дворецкого, но подумал, что тот может ещё спать, и положил его на место. Подошел к столу, налил виски и залпом выпил.

— К чёрту сон, пусть просыпается, — и схватил колокол.

Через некоторое время в дверях появился дворецкий маленький худенький старичок, казалось он вот-вот развалится, «всегда удивлялся, как он справляется со своей работой»

— О-о! Ваша светлость вернулся, Чего желаете? — и слегка наклонил голову, чтобы выразить своё почтение.

«Хм, не боится развалиться» — подумал Викторин.

— Моя мать уже проснулась?

— Нет, Ваша Светлость. Разбудить?

— Нет, пускай спит. Но как только проснется, скажите что я её жду.

— Да Сэр, — ещё раз поклонился — Вам что-нибудь принести?

— Ещё виски. — Отрезал Герцог.

— Сейчас Сэр. — Сказал дворецкий и ушел.

Викториан уселся в кресло с бутылкой виски, и попытался вспомнить был ли у отца друг в Вест-Индии. Но так ничего и не вспомнил. Зато перед его взором предстало лицо отца и он погрузился в воспоминания…

«Нет сынок, в седле нужно держаться прямо и бесстрашно иначе лошадь почувствует страх и скинет тебя. Ты сынок, будущий Герцог и в седле должен сидеть как «Бог», и чувствовать себя как рыба в воде.