Любовь к трем ананасам
Шрифт:
– Лучше с ней не спорить, – проговорил Валентин Петрович. – Я ее знаю, она действительно запросто может всех поубивать! Законченная психопатка!
И он первым опустился на пол, показывая остальным пример.
– Способная девушка, – произнес Слон, с интересом взглянув на Ангелину, и последовал примеру профессора. Последним, крайне неохотно, лег на паркет Утюг.
– Ну что, – проговорила Ангелина, удовлетворенно оглядывая присутствующих, – кажется, все в сборе. Теперь вы мне быстренько отдаете камешек, и я, так и быть, могу сохранить вам жизнь. При условии хорошего поведения, разумеется!
– Мы бы и рады, – спокойно проговорил Слон, – да заминка за малым: камня у нас нет.
– Так я вам и поверила! – прошипела Ангелина. – Раз уж такая славная компания собралась в этой квартире, то и камень наверняка здесь! Иначе что бы вы все здесь делали?
– Лично я здесь живу, – подал голос профессор. – Кое-кого из присутствующих пригласил в гости, другие явились без приглашения… Вас, например, я точно не приглашал!
– Бла-бла-бла! – перебила его Ангелина. – За кого вы меня принимаете? Я сюда пришла за камнем и без него не уйду!
– Боюсь, что в таком случае вам придется провести в этой квартире остаток своей жизни, – проворчал Валентин Петрович. – Хотя я, как хозяин квартиры, не согласился бы на такое соседство! Лично я предпочел бы делить жилплощадь с парочкой африканских львов или с целым племенем австралийских аборигенов!
– А ну заткнись, старый зануда! – рявкнула Ангелина и пнула профессора носком туфли.
– Не прикасайся к нему, мерзавка! – вскрикнула Катя. – Иначе ты… иначе я…
– Иначе ты – что? – Ангелина шагнула к Кате и направила на нее ствол автомата.
Ирина лежала на полу чуть в сторонке от главных действующих лиц. Прямо перед ней красовалось прикрепленное к стене чучело огромного нильского крокодила – того самого, о чей хвост споткнулась Катя, удирая от пылкого Ованеса. Крокодил был прикреплен к стене несколькими веревочными петлями. Одна из этих петель оказалась прямо напротив Ирины. Пошевельнувшись, чтобы устроиться поудобнее, она почувствовала под своим боком что-то жесткое. Стараясь не привлекать к себе внимание, сдвинула левую руку и нащупала случайно оказавшуюся в кармане пилочку для ногтей.
Ангелина была занята перебранкой с Катей, и Ирина, воспользовавшись этим, осторожно вытащила пилочку, немного приподнялась и принялась пилить петлю, на которой держался крокодил.
– Последний раз спрашиваю: где камень? – проговорила Ангелина, оглядывая своих пленников. – Вы меня знаете: я вас всех на кусочки порежу, но свое получу!
– Но мы действительно не знаем, где камень! – подал голос Ованес Степанович.
– А ты кто такой? – Ангелина повернулась к нему, и вдруг ее глаза хищно заблестели. – Я знаю, ты – покупатель! Тогда я и без камня получу свои деньги! Ты мне их заплатишь за свою поганую жизнь!
– У меня при себе нет денег! – поспешно сообщил Ованес. – Неужели вы думаете, что я таскаю при себе миллионы?
– Нет, я так не думаю! – промурлыкала Ангелина. – Но я думаю, что ты найдешь способ решить эту маленькую проблему! Ведь ты хочешь остаться в живых?
Вдруг дверь квартиры снова распахнулась, и в нее влетел Ашот. Окинув прихожую взглядом, он увидел лежащую на полу Жанну и завопил высоким истеричным голосом:
– Жанна Георгиевна, кто посмел так вас унизить? Вы такая удивительная женщина…
– Это еще что за попугай? – Ангелина удивленно повернулась к нему. – А ну на пол!
Но Ашот издал индейский боевой клич, пригнулся, закрыл глаза и кинулся на Ангелину, как разъяренный бык на тореадора. Ангелина не успела поднять ствол автомата, как он с разбега боднул ее головой в живот, вопя что было сил:
– Жанна Георгиевна – это поразительная женщина! Тот, кто посмеет ее унизить, будет иметь дело со мной!
Ангелина, не ожидавшая такого стремительного нападения, потеряла равновесие и с размаху грохнулась на пол. При этом она все же нажала на спусковой крючок автомата, однако выпущенная ею очередь ушла в стену, точнее, в многострадальное чучело крокодила.
Одну из петель, на которых держалось это чучело, к этому времени перепилила Ирина, вторую перебила автоматная пуля, третья лопнула под тяжестью крокодила, и огромное чучело с жутким грохотом сорвалось со стены.
Ирина успела откатиться в сторону, и крокодил всем своим весом обрушился на подручных Ангелины – Штыря и Пельменя.
Неудачливые бандиты как подкошенные свалились на пол, придавленные огромной рептилией.
В ту же секунду Утюг вскочил как подброшенный пружиной, подбежал к беспомощно барахтающейся Ангелине, пытающейся сбросить с себя Ашота, и вырвал у нее автомат.
Ангелина наконец оттолкнула Ашота, вскочила на ноги и отпрыгнула в сторону. Но тут прямо перед ней возникла Катя. Глаза ее пылали, волосы были всклокочены, красная кофта полурасстегнута, Катя горела жаждой мести.
– Так это ты пытала моего мужа?! – воскликнула она, левой рукой вцепившись в волосы Ангелины. – Так это ты тушила об него сигареты?! Так это ты хотела скормить его крокодилу?! – Она размахнулась свободной правой рукой и ударила злодейку в скулу, приговаривая: – Вот тебе крокодил! – Немного отстранившись, чтобы выбрать место для следующего удара, она воскликнула: – Вот тебе бегемот! Вот тебе целое стадо носорогов!
– Уберите от меня эту ненормальную! – закричала Ангелина, пытаясь увернуться от сыплющихся на нее ударов.
– Вы уж, девушки, как-нибудь сами разберитесь! – проговорил Утюг. – Поболтайте о своем, о девичьем!
Он вместе со Слоном разоружил и связал Ангелининых подручных и теперь с интересом наблюдал за поединком двух женщин. Увидев, что Катя начинает выдыхаться, он схватил Ангелину за руки и связал ее запястья куском провода.
– Так-то будет спокойнее! – проговорил он, оглядев результаты своего труда.