Любовь на руинах
Шрифт:
— А чего так? — не удержался парень, спросил первым.
— Да фанатики они. Говорят, что пороки человеческие нас довели до жизни такой. И что интересно, убийство грехом не считают! А вот пьянство — это да!
— А чем они живут? Чем кормятся?
— Скотоводством.
— Что?
Даже я, услышав это, спросила, в один голос с остальными. Я о таком не слыхала. И дело ведь даже не в том, что в городе негде держать животных — сейчас растительность практически не сдерживалась цивилизацией. И если деревья еще шли на отопление, так же, как впрочем, и здания деревянные, мебель, паркет, книги, то кустарники, травы, сорняки всякие, все больше заполоняли улицы, прорастали в фундаменте
— А кого выращивают — коров или свиней?
Странник загадочно улыбнулся:
— Увидишь скоро, чего слова тратить?
28
Внутренние часы, в тот самый момент, когда я то ли проснулся, то ли очнулся, подсказали, что времени прошло немало. Еще не открыв глаза, понял, что мы едем в машине. Услыхал голоса своих ребят, весело переговаривающихся, и только потом почувствовал, как моего лица касаются теплые ладошки, как бы украдкой поглаживают, большим пальцем задевают ухо, проводят по шее вниз. Глупую мысль подняться, показать, что очнулся, пришел в себя, я тут же отбросил — все же в порядке, едут, смеются, почему бы мне не побыть еще "без сознания"?
Да только недолго мне пришлось наслаждаться, лёжа на коленях у Зои. Буквально через пару минут машина остановилась и Странник вылез наружу, сказав перед этим:
— Я пойду договорюсь с ними, а вы побудьте здесь.
— Командир! Ярослав! — вдруг затормошили меня.
— Зачем ты его будишь? Пусть бы поспал еще!
Но скрывать ото всех, что я очнулся, больше не имело смысла. А вот узнать, чего хочет Димон, было необходимо. Открыл глаза, улыбаясь и встретился с ее зелеными глазами. Вот она рядом — руку протяни и коснешься лица! А если немного приподнять голову с ее колен, то можно было бы поцеловать… Как же жаль, что рядом мои бойцы! Хотелось сказать ей что-то в благодарность за заботу, за неравнодушие — держала меня, чтобы об сиденье твердое не бился головой! Давно уже никто не переживал, не волновался обо мне… Но не сейчас, не при всех, достаточно нам уже публичных отношений! На секунду только прижал ее ладонь к своему лицу, погладил своими пальцами, и сел, ощущая, как все еще вращается мир, как подкатывает к горлу неожиданная тошнота.
Я осмотрелся. Мы явно были в пригороде Москвы, скорее всего, рядом со входом в одну из конечных станций московского метрополитена, странным образом перестроенного, но тем не менее, узнаваемого. Никакой охраны видно не было, но и Странника никто вовнутрь пускать не спешил. Он маячил возле входа, и казалось, давал возможность рассмотреть себя со всех сторон, опознать, так сказать. При этом он не стучал и не пытался привлечь внимание.
— Димон, что ты хотел сказать? Чего встревожился? И куда он нас привез?
— Командир, что-то я как-то… переживаю, в общем. Смущает меня то, что Странник рассказал. Говорит, там у… сектантов, что здесь живут, животные какие-то разводятся. Какие, отказывается сообщать. А еще он проговорился, что там баба главная.
— Ну, раз животные
— А… та, что подковы гнула и на гориллу была похожа? Помню. Так-то разве баба? Форменный мужик!
— Так, может, и эта — такая же.
— Яр, я заметил, что проводник наш и сам какой-то взволнованный, напряженный стал, когда мы сюда подъезжали. Хотя, знаешь, сдается мне, что он просто к нашему Доктору неравнодушен, отсюда и злоба его, — Десантник с хитрым прищуром взглянул с водительского места на Рыжую. — Но в бою, когда мы вас от этих лысых мудаков отбивали, Странник молодцом себя показал. И для Степки он позицию выбрал удачную и, вообще, первым этих татуированных бить рвался.
Он умолк, потому что, переговорив с кем-то, приоткрывшим маленькое окошечко в высокой металлической, явно недавно сколоченной двери, возвращался Странник. В это же время открылись ворота, распахнулись сразу две створки и высокий мужчина в светлой, хоть и достаточно грязной, рубахе, заправленной а армейские брюки и бросающихся в глаза старинных кирзовых сапогах, шагнул навстречу, махая рукой.
— Заводи мотор, — Странник указал на ворота. — Разрешили заехать.
Он оглянулся, посмотрел на меня и добавил:
— Ярослав, они требуют за ночлег десять патронов. И за еду — по патрону на каждого из нас.
Я кивнул, соглашаясь с такими условиями. А он, осмелев, добавил:
— И еще раз повторяю. Пить спиртное здесь нельзя. И шашни разводить ни с местными, ни между собою — тоже. И постарайтесь сильно не удивляться тому, что здесь увидите.
Ну про шашни — это, естественно, камень в мой огород. В наш с Зоей. Намекает на мое обещание до конца нашей миссии не лезть к Рыжей. Прав Димон, злится проводник наш из-за нее.
Нас встречала дородная, не сильная и мощная, а именно дородная, женщина, этакая купчиха в цветастом платье и неком подобии меховой тужурки без рукавов. Сурового вида, с полными, оголенными почти по плечи, руками, она вела себя, как хозяйка большого богатого дома.
Вход в метро был окружен огромным огороженным двором. Построек почти никаких не имелось, кроме небольшой вышки, с которой, видимо, обозревались окрестности, будки привратника и огромного навеса на четырех столбах, под которым лежали ровными рядами дрова. И где же их питомцы, интересно? В метро получается? На поверхности ни самих зверей, ни сараев для их содержания, ни заготовленных кормов, видно не было.
Пытливые, хитрые, глубоко посаженные глазки хозяйки внимательно и придирчиво осмотрели каждого из нас, особо остановились на Димоне и Давиде. На Зою был брошен всего один и то — неодобрительный взгляд. Но при всем при этом, заговорила она дружелюбным, ласковым тоном:
— Здравствуйте, гости дорогие! Меня зовут — Элла Ивановна, я — комендант нашего скромного жилища.
Сразу бросалось в глаза некое несоответствие между ее несколько деревенским, расхлябанным видом и грамотной речью. А еще, когда она заговорила, я сразу почему-то понял, что ей всего-то лет сорок, ну от силы, сорок пять, а не за пятьдесят, как подумалось сначала.
— Элла, — Странник, стоявший чуть в стороне, и беседовавший с привратником, шагнул к ней навстречу. — Можно без церемоний. Мы проездом. Ненадолго. Не успеешь уговорить.
Она заметно сникла. Словно хотела до этого что-то важное сказать, а после его вмешательства, вдруг передумала.
— Ладно. Таксу нашу вы знаете. Оплата вперед, — она быстро взглянула на Валерку, а потом вновь скользнула глазами по явно приглянувшемуся ей больше всех Димону. — Но на наших малышей-то успеете посмотреть?