Любовь — обманная игра
Шрифт:
Он представил себе большую светлую комнату на шестнадцатом этаже, скупую по убранству, но оборудованную самой новейшей техникой связи. Потому что этому человеку, кроме связи с ним, теперь не нужно ничего другого.
Ощутив невероятную тяжесть ответственности, он вздохнул. Ну где же ты, отвечай скорей, — торопил он невидимого собеседника. У него есть что сказать.
— Слушаю, — прохрипело в трубку.
— Вы знаете?
— О катастрофе слыхал. Мы здорово подстраховались. Молодец, хорошо придумал.
Слава Богу, он отозвался.
— Она жива, он тоже.
— Я думаю. Они уже в Орландо.
— Нет, босс. Их перехватили.
— Кто?
— Экологические психи. Они в море.
— А груз?
— За грузом и охотились.
— Вот черт. И что ты делаешь?
— Работаю.
— Молодец.
— Вели Атвуду оттянуть начало выставки.
— Но это стоит...
— Неустойку плачу я.
— Понял.
— Конец связи. — Голос уже не хрипел, и кажется в нем слышалось больше жизни, чем в начале разговора.
Пока Христо не было, Ира немного вздремнула, убаюканная морскими волнами, во сне ей грезились меха, рысьи шкуры, пятнистые на спине и нежные белесые на бедрах. Голос отца говорил:
— Ира, как ты похожа на рысь. У тебя такие же широко расставленные глаза, такие же волосы и нежная белая кожа.
Потом ей мерещилось, что отец и мать вместе и она между ними, раскинув руки и уцепившись за родительские. Даже во сне она понимала, что такого не может быть. Не могло. Но почему не может? Маленькая девочка, похожая на нее как две капли воды топает между ней и... Христо?
Она потрясла головой и открыла глаза. Огляделась. И все вспомнила. Она на неизвестном судне, Христо нет.
Вдруг она замерла и холодный пот выступил на спине. Да как же это? А если показ пройдет без них? Потом — что она может предъявить в Орландо? Если они с Христо убегут отсюда без мехов?
Пальцы задрожали, и она ощутила легкое покалывание в подушечках, верный признак паники. Такое с Ирой Зотовой бывало очень редко, и всегда грозило катастрофой. Они были в ее жизни, катастрофы. Она сцепила руки, прижала пальцы подушечками друг к другу и ощутила, как успокаивается. Нет, погоди, погоди, Христо сказал, они попали к сумасшедшим экологам. Отец... и внезапно душа заныла в тоске. Казалось, он все продумал. Предусмотрел. На случай аварии он даже позаботился о жилетах... Как же может она его огорчить?
Она сама не подозревала, как сильно полюбила отца. Наверное, сильнее нельзя было полюбить, даже прожив бок о бок все эти годы от самого рождения. Она и не думала, что способна на такую любовь.
Без мехов она отсюда не побежит.
41
— Простите, здесь живет мистер Атвуд? — спросила Лина женщину, открывшую ей дверь, и поймала себя на том, что сердце ревниво кольнуло. А потом, приглядевшись, поняла: это экономка.
— Да, мадам. Как мне доложить о вас?
— Скажите ему, что его спрашивает Лина из Болгарии. — На всякий случай она улыбнулась, ее щеки порозовели.
— Хорошо, мадам, проходите, пожалуйста.
Лина втянула в себя воздух и шагнула в прихожую. Она была в темных теплых тонах, от мебели и ковров веяло вкусом и деньгами. Ну еще бы, у него свое меховое дело.
Лина была в летнем желтом костюме с желто-коричневой сумочкой через плечо в тон сандалий. Она оделась просто, но очень элегантно, простота стоила дорого, и Атвуд несомненно поймет это.
Торопливые шаги по лестнице взбодрили ее и успокоили — он спешит к ней. Она приготовила приятную улыбку.
Тони Атвуд появился внезапно, его лицо сияло счастьем, она не могла ошибиться.
— Лин, это невероятно. Я уже не надеялся, что ты найдешь меня.
— У меня были на то причины, Тони, — уголки губ ее опустились, — у меня большое несчастье...
Он закивал.
— Я слышал, Лин. Но мы с тобой, как говорят, товарищи по несчастью. Кажется, в том самолете потерпел крушение и мой бизнес с русскими. — Он недоуменно пожал плечами. — Хотя я послал за ними самолет. Но мои люди не могут связаться и с ним тоже. Что-то случилось. — Он покачал головой. — Проходите в гостиную, я сейчас распоряжусь.
В гостиной все было так, как и предполагала Лина.
Рога, столик на витых ножках из кривого ствола неведомого дерева, камин, перед ним медвежья шкура. Странно, но казалось, она все это видела. Неужели так волнуется, что все происходящее кажется уже случившимся?
Тони быстро вернулся и сел напротив нее в кресло.
— Так, Лин. Вы овдовели, — сказал он. — Мне очень жаль.
— Да... — она наклонила голову.
— Я хотел бы, я очень хотел бы вам помочь...
— Спасибо. Но я не за этим пришла...
— За чем бы вы ни пришли, я вам невероятно благодарен, Лин. Я не забывал вас ни на один день. Ложился спать с вашим именем и во сне был с вами.
— Н... нет, нет! — Она подняла руку, словно желая остановить его излияния.
— Да, да, милая Лин, и коль скоро судьба так распорядилась, я скажу вам прямо: я вас люблю. Я хочу быть с вами. Понимаю, вы сейчас не можете дать мне ответ, слишком сильна боль. Но боль пройдет, останется жизнь, и ее надо сделать как можно прекрасней. Я не знал вашего мужа, но завидую, что он прожил жизнь с такой женщиной. Как бы коротка ни была эта жизнь.
Слезы навернулись на глаза Лины. Она вынула платочек. Черный след от туши тонкими полосками отпечатался на тончайшем батисте.
Внезапно в гостиную влетела собака и кинулась прямо к Тони.
— Лин, это моя Топси, — голос его звучал необыкновенно нежно. — Правда, милашка?
Лина ошеломленно смотрела на черного гладкошерстного породистого щенка с рыжими подпалинами под глазами. Тот внимательно уставился на гостью, и Лине показалось, что в собачьих глазах мелькнула ревность.
Женщина улыбнулась и сказала: