Любовь по ошибке
Шрифт:
– А вот и есть.
Он полез за телефоном, но я хлопнула его по рукам:
– А ну без читерства! Я скажу на Ы, а ты тогда все равно на А. Ыныкчан. Заметь, даже в России.
– Аддис-Абеба!
Нет, как хотите, а умный ребенок - бич для родителей!
82
Кирилл
Нет, это, конечно, было лучше, чем «извини, мы не приедем» или «извини, мы задерживаемся», но все равно ничего хорошего я не ждал. Что-то определенно случилось. Без веской причины в гости на час раньше не приезжают, а уж если еще предупреждают таким тоном, как будто разом скончались все родственники.
– Что, пап? Они не приедут?
– уставилась на меня Ксю.
– Приедут. Прямо сейчас. Скоро. Уже едут.
– Ой.
Она убежала в дом, видимо, наводить последнюю красоту. Я ходил взад-вперед по саду, поглядывая на мангал, которому передалось мое нервное состояние: ольховые плашки то и дело выплевывали языки пламени, не желая превращаться в правильные красные угли.
Наконец с улицы донесся шорох шин, Буратина подползла к воротам. Лена пыталась улыбаться, но видно было, что недавно плакала. Обычно у нее краснели веки, и это не могла скрыть никакая косметика. И Тим - мрачный, словно напуганный.
Поругались? Но тогда вряд ли сорвались бы раньше времени. Может, мама наговорила чего-нибудь?
– Здравствуйте, - из дома лебедем выплыла Ксю, от которой разве что искры не летели от напряжения.
– Привет, - буркнул ей Тим.
– Лена, что случилось?
– я обнял ее, и она молча уткнулась носом в плечо.
– Так, товарищи,
– я посмотрел на Ксю и Тима, - вам ответственное поручение. К мангалу близко не подходить, но следить, чтобы сильно не горело. Полезет огонь - зовите меня. Пойдем, Лен.
Мы поднялись на веранду и сели на качели. Ксю и Тим отодвинулись друг от друга подальше и уставились на мангал так старательно, как будто оттуда могли вылезти не огненные всполохи, а парочка инопланетян.
– Тимкин папаша заявился, - вздохнула Лена.
– Мы с мамой у нас были после школы, она ему зачем-то открыла. Хочет через суд добиваться признания отцовства. Тест на ДНК и все дела. Он всегда был настырный и говнистый. И вряд ли за десять лет сильно изменился.
– Нормально...
– это было, конечно, здорово неприятно, но я опасался чего-нибудь похуже.
– А Тим как?
– Тим молодец. Ясное дело, в шоке был, но сразу сказал, что общаться с ним не желает -мол, раньше надо было. Павел уходить не собирался, мы с Тимом ушли сами. Мама потом написала, что он свалил, но настроен решительно. Специально за этим и приехал. Будет упирать на то, что о ребенке ничего не знал, а как узнал, так сразу захотел. блин, быть частью его жизни.
– Солнце мое, давай без паники. Забрать Тима у тебя он точно не сможет, а насчет остального будем бодаться. До победного конца. Олег уже апробирован, сегодня же ему позвоню и. тсс!
– я прижал палец к губам и кивнул в сторону сада.
– Смотри!
Меня всегда удивляло, что дети между собой не могут разговаривать тихо. Особенно на эмоциях. Иногда это здорово раздражало, но сейчас оказалось очень даже кстати.
Ксю неуклюже, бочком подобралась поближе к Тиму и попросила:
– Тима, ты меня извини. за тогда. Ладно?
Тот посмотрел на нее удивленно и кивнул: - Хорошо.
– У вас что-то случилось? Дома?
– она подобралась еще ближе.
Тим вздохнул и, помолчав, все-таки ответил:
– Мой отец приехал. Я его первый раз увидел. За всю жизнь. Лучше бы и не видел никогда. Ксю ойкнула и прижала руки ко рту.
– Я знаю... это плохо. У меня мама... тоже. Такая, что лучше б я ее не видела никогда. Но ты не расстраивайся. У папы есть такой здоровский знакомый адвокат, он нам помог. И вам тоже поможет, если надо.
– Спасибо, - кивнул Тим, по-прежнему глядя в мангал.
– А еще знаешь.
– Ксю осторожно дотронулась до его плеча.
– Твоя мама и мой папа поженятся, тогда у тебя будет нормальный папа. А у меня - мама. Наши общие. Давай мы их не будем делить, ладно?
Лена посмотрела на меня, изумленно покачала головой, и я сжал ее руку. Не так давно вспоминал о том, что добро без худа чудо, но тут как раз играла первая часть поговорки: банальнейшее «нет худа без добра».
– Хорошо, - Тим повернулся к Ксю.
– Только ты.
Что он хотел сказать, так и осталось тайной: в этот момент за забором раздался дикий кошачий вопль и мерзкий хохот.
– Это соседские мальчишки опять кошку мучают!
– Ксю прижала руки к груди.
– Они такие гады! И трусы. Но мне одной с ними не справиться.
– Бежим!
– Тим, не раздумывая, сорвался с места и понесся к калитке, Ксю за ним.
– Ни хрена себе!
– Лена вскочила.
– Идем?
– Подожди, - я остановил ее.
– Не так быстро. Пусть сначала сами попробуют. Успеем. Как ты думаешь, может, стоит купить братьям Шариковым кило конфет? Или бутылку вискаря твоему Паше? Без них все было бы дольше и сложнее.
– Обойдутся, - улыбнулась Лена.
– С Пашей нам еще придется пободаться, а этим засранцам маленьким давно надо было навалять. Но согласна, все получилось. неожиданно. Ксюшка молодец, если честно, я не рассчитывала. Когда она сказала «давай не будем их делить», у меня аж в носу защипало.
– Оба молодцы. Я сам не ожидал. Она, конечно, мне обещала постараться, но.
Побоище тем временем перешло на новый уровень. Четырехголосые вопли разрезал отчаянный Ксюхин визг.
– А вот теперь пора вмешаться, - я встал, но тут в хор добавился раздраженный женский голос.
Не успели мы с Леной дойти до калитки, как та распахнулась, пропуская живописную компанию. Первой шла Ксю в разорванном по шву платье, держа на руках серо-полосатого кота с окровавленным боком. За ней - взъерошенный Тим с поцарапанной щекой. Соседка Марина, злющая, как кобра, вслед за ними волоком тащила всхлипывающего сына. Свободной рукой тот размазывал по мордасам сопли и кровь из разбитого носа. Второй маячил где-то сзади.
– Полюбуйтесь!
– Марина показала на свое скулящее чадо.