Любовь с первого ритуала
Шрифт:
Вилард только хмыкнул, но ничего не сказал.
Неужели наконец-то начал верить в мои дедуктивные способности?
Глава 7
Уже битый час я сидела перед зеркалом с расческой, гребнем, шпильками и заколками. Никогда еще не тратила на прическу столько времени и сил, даже перед балом в академии. Там-то дело было пустяковое: провела гребнем по волосам, закрепила заклинанием, большего и не требуется. Но сейчас ситуация была совсем другая. Старалась я не для красоты, а для дела. Для расследования. Нужно было запрятать цветную прядь так, чтобы
Я уверена, что после выступления Бэллочки госпожа Бонна вернулась домой с покоцанной прической и длинным рассказом о том, что какая-то жуткая девица с алой прядью устроила черт знает что. А раз уж маньяк-таксидермист приходится ей сыном, да еще и живет с ней в одном доме, то шансов не услышать тот рассказ хотя бы раз пять – десять у него просто не было. Разумеется, теперь он не выбросит все это из своей памяти, даже если захочет. А увидев в своей мастерской девушку со столь яркой приметой, тут же поймет, кто она такая. В мои планы это, ясное дело, не входит.
Наконец прядь сдалась, и я с удовлетворением взирала на дело своих рук. Ни одной красной волосинки не торчало наружу, все аккуратно заколото и спрятано под бантом! Я придирчиво изучила собственное отражение и с удовлетворением отметила, что никаких других особых примет у меня не имеется. Глаза обычные, карие, нос прямой, губы как губы, не большие и не маленькие. Совершенно стандартная, умеренно привлекательная внешность. Никаких родинок или шрамов – ничего такого, что могло бы слишком врезаться в память. Правда, кое-кто из моих сокурсников на полном серьезе утверждал, что глаза у меня особые, демонические, такие раз увидишь – никогда в жизни не забудешь. Но верить парням в этих вопросах – совсем дурочкой надо быть.
Я порылась в саквояже и вытащила оттуда унылое серое платье. Нет, мне его не подбросили, хотя любому, кто хоть немного меня знает, вполне могло так показаться. Его я самолично купила и сунула в этот саквояж, потому что практика – это не только радость открытий, мрачные тайны и смертельный тлен. Это еще и тяжелый труд. Если, к примеру, наставник отправит тебя на кладбище «через три на четвертый» собирать круглые камушки (штука в некромантском хозяйстве крайне необходимая), не в черном же туда идти, перепачкаешься с ног до головы. А к этому цвету надо относиться с уважением. Вот на сером грязь не сильно видна, надо постараться изваляться.
Я со вздохом натянула на себя тоскливый наряд. Теперь из зеркала на меня смотрела самая обычная городская девчонка, вовсе никакая не адептка тьмы и будущая повелительница смерти. Чудеса маскировки! Хотя… Кажется, взгляд все-таки демонический. Но это легко исправить. Буду глупо хлопать глазками, раньше как-то повода не было, но надеюсь, у меня получится.
Бэллочку пришлось оставить на чердаке с надеждой, что за время моего отсутствия она не совьет новое гнездо. Ей, похоже, и старое нравилось. На всякий случай я заперла саквояж получше и строго наказала ей не запускать в него когти, пригрозив пустить на воротник взамен второго испорченного платья, если обнаружу таковое по возвращении. Она посмотрела на меня обиженно, но вроде поняла, что с оставшейся без любимых черных платьев некроманткой шутки плохи.
На
Из соображений дополнительной маскировки я прихватила с вешалки старый пиджак. Вдруг пригодится? Не может же наставник быть против мне его одолжить… Ради него ведь тут стараюсь, расследование провожу, чтобы обелить честное имя лучшего некроманта королевства. И переехать в бурдонский домище, но это, конечно, не главное. Главное – вычислить преступника!
Двухэтажное здание общежития, окруженное пышными цветочными клумбами, я нашла быстро. К нему вели указатели на главной улице, а над крыльцом висела соответствующая надпись. Никакой охраны на входе не было, там вообще никого не было. Судя по тишине в коридоре, половина комнат пустовали. Мест у нее нет… Врушка! Впрочем, обижаться на хозяйку этого заведения я не собиралась, ведь благодаря ей живу сейчас в доме, где происходит все самое интересное.
В безлюдном коридоре появилась малявка лет пяти с косичками. Разговаривать с детьми я не очень-то умела, да и сладостей с собой нет. Чем еще подкупить это существо, я не знала. Меня с детства интересовали камни с кладбища, фигурки черепов, пентаграммы и кости. Что-то подсказывало: этому милому созданию в кружевном платьице ничего подобного предлагать не стоит.
Я решила обойтись без подкупа и просто спросила:
– А где здесь чучела продаются? Ну, зверушки всякие?
Девочка нахмурилась и серьезно сообщила:
– Это у Элвина, в подвале. – Немного подумала и добавила: – Он злой и нехороший.
Кое в чем мы с ней, пожалуй, согласны. Я уже хотела поблагодарить ее за информацию и пойти искать подвал, но потом подумала, что сыщик Блэк не одобрил бы. У нас тут, между прочим, свидетель неопрошенный, который не против поболтать.
– Почему злой и нехороший? – поинтересовалась я так, будто не знала ответа.
– Он Анжелику убил….
– Что?! Прямо взял и убил?
Неужели на счету этого маньяка есть и другие жертвы? Тогда странно, что об убийстве знает даже маленькая девочка, а его еще не повязали.
– Убил, – печально кивнула она. – Анжелика была добрая, ласковая, всегда меня у двери встречала. А он ее однажды хлоп – и в чучело.
Я поежилась, представив, как в его загадочной мастерской кроме чучел белок, бобров, зайцев, лис и уток стоят человеческие экземпляры. Куда только полиция смотрит?
– Она мне бабочек ловила, – продолжала девочка, – и цветы приносила. С клумб во дворе, в зубах.
Странная все-таки была эта Анжелика. Нет, я вполне могла представить девушку, которая с сачком носится за бабочками, чтобы порадовать ребенка. Но приносить в зубах цветы? Это крайне странно.
– И вообще, она хорошая была, – шмыгнула носом девочка. – Придет, потрется о ноги. Мурлычет…
– Погоди! – поняла я. – Анжелика что, кошка?
– Ну да. Кошка. Была. А теперь чучело.
Я сочувственно вздохнула. Этот Элвин действительно злой и нехороший. Мало ему было посторонних белок… Убить кошку, к которой привязался ребенок! Это нужно быть форменным мерзавцем. Стоит ли после такого удивляться, что он и отца родного укокошил.