Любовь с первого ритуала
Шрифт:
– Чего, какой Блэк? Почему он тебя не простит? – удивленно спросила Домра.
Я вслух подумала?!
– Вспомнилось кое-что, – отмахнулась я невозмутимо. – Надо записать, пока не забыла. Есть ли у вас самопишущее перо?
– Вон там поищи, – махнула Домра в сторону барной стойки. – Филон записывает, кто сколько должен.
Я поднялась, чтобы отправиться к барной стойке и…. плюхнулась обратно на стул. Перед глазами все плыло и крутилось! Похуже, чем в тот день, когда я дегустировала чертов бренди.
– Ой, девка,
– Вот еще, усыпать. Я вам не усыпальница. Я, между прочим, рас-сле-до-ва-тель-ни-ца.
Ого, получилось выговорить с первого раза. Язык ощущался совершенно неповоротливым и вел себя как чужой. Будто мой прежний язык вынули, а этот сунули на его место, и он пока не до конца освоился.
Воодушевленная своим достижением, я встала и смело сделала шаг. Бабах, и пол вероломно стукнул меня по коленкам и локтям. Как у него это получилось, я не поняла. Просто сидела, ухватившись за ножку стула, и хлопала глазами.
– Ох ты, горе, – раздался словно сквозь вату голос. Женский, приятный, а чей, я уже не могла вспомнить. – Ладно, отведу тебя домой!
Чьи-то крепкие руки схватили меня под мышки, дернули вверх и потащили, словно я была пушинкой. Это было очень кстати: куда нужно идти и зачем, я соображала слабо. Зато у меня неплохо получалось переставлять ноги…. Так что мы точно куда-то двигались, оставалось лишь надеяться, что в верном направлении.
Моя щека прижималась к крепкому плечу, до головокружения сладко пахло фиалковыми духами. Свежий уличный воздух вскружил голову в разы сильнее, сиянием фонарей ослепило. Они будто мне в глаз целились, второй-то я находчиво прищурила. По телу растекалась засыпательная усталость, противно подташнивало. Котлетки, нет-нет, останьтесь со мной…
Я медленно и глубоко задышала, идя по какому-то пути, возможно, даже к какой-то цели. Опора у меня была надежная, спотыкаться выходило, а падать – нет.
С каждым шагом сознание потихоньку прояснялось, а бренная реальность складывалась в нормальную картинку. Я напряглась и вспомнила, что сильное и доброе, которое меня тащит, не давая упасть, – это Домра. Она хорошая. И умная.
– Как думаешь, кто убил Бурдона? – успешно сложила я буквы в слова, а слова в предложения.
Заодно прогулку скрасила. Уж я-то знаю, о чем поговорить с хорошим человеком.
– Жена, конечно, – без всяких сомнений отозвалась Домра. – Вдова теперича. Старый, противный, злющий – на кой он ей живой.
Ну говорила же я: умная она! Я тоже сразу на молодую жену подумала.
Здания перестали невнятно мелькать, и из-за поворота вынырнул знакомый домишко.
– Осторожно, ступеньки, – сообщила Домра, заведя меня на крыльцо. – Умница. Вон дверь, в нее заходи.
– И ты заходи, – гостеприимно изрекла я, поскольку допрос свидетеля не окончила. – Щ-щ-щас.
–
Она прислонила меня к стене и ретировалась, пару раз опасливо оглянувшись на дом. Некроманта боится? Вспомнив о нем, я поняла, что испугаться следовало бы и мне. Наверное. Никак не могла сообразить почему, но все же решила быть предусмотрительной и прошмыгнуть незаметной тенью на свой чердак. Не издав ни скрипа незапертой дверью, я отворила ее и юркнула в коридор. Шаг в темноте, и в лоб ударило непонятным деревянным отростком, раздался ужасный грохот. Дурацкая вешалка! Я шатнулась и чудом не свалилась следом за ней. Из глаз сыпались искры, на полу валялась уроненная вместе с вешалкой верхняя одежда. Тянуло прилечь на нее, свернувшись калачиком, да и уснуть. Не удалось….
Резко зажегся свет, передо мной возник наставник. Прищуренные глаза, суровый изгиб плотно сжатых губ, сложенные на груди руки. Разбудила?.. Или он очень быстро одевается, или теперь спит предусмотрительно одетым.
– Явилась, – процедил Вилард и дернул носом, принюхиваясь. – Хорошо погуляла! Где была?
– В трактире, – невольно отчиталась я под его каменно-плитным взглядом. – Я по д-д-делу.
– Да уж вижу я это твое дело. И чую.
– У меня, – предательски икнулось, – есть успехи.
– В том, чтобы напиться и едва стоять на ногах? А я тут не сплю и гадаю, не пора ли идти вытаскивать тебя, непутевую, из новых неприятностей.
– Что?! Я совершенна!
Он изогнул бровь. М-м-м-м, не то сказала. Еще попытка.
– Я совершен-но-летняя… Имею право ходить где хочу и когда хочу! И делать, что хочу. Мне нянька не нужна.
– Мой дом – мои правила. А у меня по ночам спят, а не зависают в трактире. Сегодня ничего не разгромила? Хотя вряд ли, бешеную Бэлку ты догадалась оставить дома, и на том спасибо.
Услышавшая о себе Бэллочка высунула нос – почему-то из гостиной. Приветливо оскалившись, подбежала ко мне и принялась тереться о мои ноги. Я кое-как наклонилась, погладила ее по спинке и попыталась объясниться с наставником:
– Я ради вас расследую… убийцу ищу….
– Никакого больше расследования, – отрезал он. – Тебе делать нечего? Так займись упокоением этой твари!
Встрепенувшись, несчастная белка вытянулась по струнке и упала на пол – недвижимым чучелком.
– Вы ее напугали, – укорила я.
– Может, это ты на нее подышала? – ехидно осведомился Вилард.
Я подышала в ладонь и сделала вывод, что на меня очень несправедливо наговаривают. Раз я нюхаю и не падаю, то и мертвой белке запах нипочем. Технически ей дышать вообще без надобности.
– Нет слов, – нагло соврал некромант, потому что те слова у него, наоборот, не заканчивались. – Чтобы это было в первый и в последний раз. Я запрещаю тебе из дома в позднее время без спроса выходить. Твое поведение абсолютно неприемлемое.