Любовь в твоих глазах

Ти Эллин

Но мне так плевать на это “спасибо”, если честно.

— Ему правда лучше?

— Да скоро бегать будет. Сначала прихрамывая, правда, но будет. Не заметишь, как время пролетит. Ты хорошо себя чувствуешь?

— Да, — киваю. Я правда чувствую себя отлично. Так, словно спала долго-долго.

— Измеряем давление, и если в норме, отпущу тебя. Забери только вещи жениха своего, в реанимацию их нельзя, а нам хранить негде. Одежду сняли с него, она рваная и в крови, но если надо…

— Нет-нет. Выбросьте, пожалуйста, если можно, — даже если там

какие-то нереально дорогие его сердцу вещи — пусть меня простит за решение. Я не смогу смотреть на это, клянусь не смогу.

Поднимаюсь на руках и сажусь в позу лотоса. На тумбочке лежат мой телефон, рюкзак, браслет и часы. А рядом стоит какой-то пакет. Видимо, с вещами Дамира.

Женское любопытство не дает мне оставить его в покое и просто сохранить нетронутым до момента, пока Дамир не очухается и я не смогу его передать ему в руки. Мне немного стыдно, но я лезу туда почти бесцеремонно.

Там… наушники. Я нахожу их сразу, и сразу же узнаю. Я подбирала этот футляр специально для него. Он просто черный, но на крышке такой узор, точно как у него на плече. Он не выбросил их…

Это так глупо греет душу.

Достаю часы. Разбились… А еще они испачканы в кровь, и я бросаю их обратно, чувствуя, как снова начинаю дрожать.

В пакете остается еще телефон, и я достаю, нажимая на кнопку разблокировки.

У него нет пароля, но внутри копаться я не собираюсь точно. Но… У него ни одного пропущенного. Мне так больно становится от этого. Никого, кто бы искал его или волновался. Ни единого звонка или сообщения. Вообще ничего.

Блокирую телефон и тянусь к тумбочке, чтобы положить рядом со своим, как тот сразу начинает звонить.

На экране светится “Админ. Кислород”. Кислород — это фитнес клуб, где он работает. А вот и потеряли, видимо…

Я пару секунд думаю, а потом решаюсь ответить. Нужно предупредить, что их сотрудник не просто ушел в самовольные выходные, а вообще-то попал в больницу. Не думаю, что Дамир будет рад, если его уволят. Выглядит он как человек, который до сумасшествия любит свою работу.

— Да?

— Алиев, где тебя носит?! — звучит из динамика женский голос. Мне кажется он знакомым, но я не могу разобрать, какая из девушек, что я встречала за стойкой, говорит со мной. — У тебя клиенты, двадцать минут уже ждет Сергей Юльевич. Ты вообще помнишь, что это вип-клиент?!

— Девушка, не кричите, — морщусь от писклявого и громкого голоса. Я вспомнила, кто это. Она клеила Дамира при мне.

— Вы кто? Где Дамир?

— Дамир попал в больницу, в ближайшее время он точно не сможет проводить тренировки. Вы там запишите себе где-нибудь, что у него больничный, а если не можете, дайте номер директора или кто там у вас главный, я позвоню сама и всё объясню.

— В больницу? — переспрашивает, сразу затихая. — Что-то серьезное?

— Серьезное, но права рассказывать мне не давали. Вы главное не увольняйте его, а он, как сможет, сам всё объяснит. Хорошо?

Ответа я не жду, кладу трубку сразу.

Мне становится грустно еще

сильнее. Его ищут только потому что он не вышел на работу. А больше… Никто больше.

Смотрю на время — два часа дня. Чёрт! Я проспала полдня!

Медсестра приходит, меряет мне давление, и отпускает. Собираю свои вещи в рюкзак, туда же кидаю телефон и наушники Дамира. А еще подхватываю его спортивную сумку, которая стояла на полу рядом с кроватью, и выхожу из палаты, замирая…

На лавке сидят Ярик и Фил. Спят, опершись затылками о стену. Они всё это время ждали меня? Или новостей от Дамира?

— Я-яр, — подхожу и тихонько треплю его за плечо. Он тут же открывает глаза и шумно втягивает воздух носом, фокусируясь.

— О, ты как? — спрашивает жутко смешным голосом. Рядом просыпается Фил.

— Я хорошо. А где все? Где Руслан?

— Они в ментовке до сих пор. Там замес пиздец оказался. Тех, кто бил, заказали тупо. Специально за Али следили. Он одному успел запястье сломать, в больницу мудака этого не пускают, пока не сознаются. Наши все показания дали, но там один из этих сбежать успел, Рус с пацанами вызвались помочь следствию. Короче, пока там. Так что поехали, отвезем тебя домой. Это че за сумка? — кивает на вещи Дамира.

— Это его, врачи отдали.

— Давай возьму, очухается — привезу ему. Всё равно собираюсь навещать его.

— Я передам. И… я тоже собираюсь, вообще-то.

Глава 24. Аня

— Пока он слушал, у него сложилось новое понятие о любви. Рассудок не имеет ничего общего с любовью. Совершенно не важно, правильно рассуждает та, кого любишь, или неправильно. Любовь выше рассудка, — дочитываю строку и закрываю книгу. От долгого чтения вслух немного першит горло.

Сегодня пятый день, как Дамир без сознания. Врачи говорят, это нормально, а я волнуюсь только сильнее.

Руслан и Ярик постоянно в полиции, там все сложно, оказалось, что нападавших было четверо. Но вроде бы они вышли на заказчика и нашли ещё одного из тех, кто бил Дамира. В общем, пока ничего непонятно, но мы все надеемся, что закончится это хорошо.

Я каждый день в больнице. Никуда не хожу больше. Папа приехал из командировки, а я даже не приготовила ему ужин, так спешила сюда.

Потому что в реанимацию вход запрещен, вообще-то, но очень добрая медсестра меня пускает каждый день на один час. Время фиксированное, с часу дня до двух я могу находиться с Дамиром. Они ведь все думают, что я его невеста, и выгораживают мое нахождение в реанимации тем, что «любовь лечит».

Я не знаю, почему так рвусь к нему. Но я честно не представляю, как могу не приходить в больницу.

Отведенный мне для посещения час я трачу на рассказы о следствии и чтение книг. Я читаю ему вслух… Просто помню, что дома он читал книгу, когда я оставалась в его квартире, да и в целом библиотека у него довольно приличных размеров. Глупо надеюсь, что он меня слышит, и что ему нравится Джек Лондон.