Любовь во времена Тюдоров. Обрученные судьбой
Шрифт:
– Ушли, у них лошади стояли в проулке возле леса. Что это было, сэр?
– Что это было? – раздался позади низкий хриплый голос, и Перси, обернувшись, увидел грузную фигуру короля Генриха. Изрядно хромая, он подходил к ним, держа в одной руке меч, а другой зажимая плечо – меж пальцев, обтянутых желтой кожей перчатки, сочилась кровь.
– Ваше величество? – пробормотал Ральф, скорее изображая удивление, чем удивляясь явлению в этом маленьком сельском дворе короля всей Британии и главы Английской Церкви.
– Дьявол
– Разрази меня гром! – рявкнул в ответ Ральф. – Напротив, ваше величество, убить вас пришли другие, вон один из них… – он указал мечом в сторону своего недавнего соперника, темной грудой лежащего на земле.
– Я все видел, сэр Ральф, – кивнул король. – Вы отважно дрались, а мои люди – предатели! Мерзавцы!
Он разразился потоком ругательств, словно матрос в портовом кабаке, и, вылив бранными словами страх и неистовство, замолчал, оглядываясь вокруг.
– Ваши люди были застигнуты врасплох, двое у ворот сразу убиты или ранены, но и напавшие понесли потери, – сказал Ральф, протирая перчаткой меч и отправляя его в ножны. Поднял с земли испускающий последние языки пламени факел, что выпал из руки лежащего в луже крови человека – тот был мертв.
– Роб Фаулз, смелый парень, – кивнул в его сторону король. – Успел факелом отразить первый удар, и если бы не он, я бы сейчас с вами не беседовал.
Джонатан склонился над раненым, им оказался второй стражник.
– Совсем плох.
– Посмотри его раны и перевяжи, – велел Ральф и стал оглядываться в поисках убитого им француза.
– Diablo! Они унесли трупы!
– Не всех. – Генрих подошел к последнему противнику Ральфа, наклонился к нему.
– Вы отправили его к праотцам, Перси, – произнес он. – Кто он?
– Не могу сказать, ваше величество, мне незнаком этот человек, как и остальные, что устроили эту битву. Но тот, кого я убил первым, говорил по-французски. И его тела здесь нет.
– Француз?! – король задумался, потом в упор уставился на Перси, буравя его глазами. – Но как вы оказались здесь, Перси? Каким образом?
– Случайно… – Ральф пожал плечами. – Услышал шум и крики о помощи. Решил, что на кого-то напали воры. Но вы ранены, ваше величество, нужно перевязать рану.
– Потом, – сказал Генрих, убирая меч и морщась от боли и злости. – Это ваш человек? – кивнул он в сторону Джонатана и, получив подтверждение, распорядился: – Закрой ворота и будь начеку. Хотя вряд ли они вернутся после того, как вы прошлись здесь своим мечом, Перси.
Джонатан, как умел, изобразил готовность служить и принялся задвигать тяжелую щеколду ворот, а Перси последовал за королем в дом, на пороге которого их не встретил мажордом и слуги не бросились навстречу изрядно взбешенному, окровавленному гостю и его сопровождающему. Возможно, попрятались от страха, как и хозяева.
– Мерзавцы! – хрипел король,
«Не хватало, чтобы король истек кровью у меня на глазах», – подумал Перси, но рваться в лекари не стал, следуя за Генрихом почти верным подданным.
Очевидно было одно – король явился на тайное свидание, оставив в одиночестве королеву Джейн, а возле дома пассии его поджидали убийцы. Ральф отправился осматривать дом, пока король Генрих, забыв о ране и боли, рвал и метал, но опасался сдвинуться с места. Перси обнаружил лишь пустые комнаты и остывший обед в печи на кухне, он прихватил кусок холодного цыпленка и с аппетитом съел по пути – во рту с утра не было и маковой росинки.
Судя по всему, пассия короля поспешила убраться, забрав с собой всех домочадцев и слуг. В спальне к ткани балдахина кровати была изящно приколота записка – Ральф не сразу заметил ее, а заметив, прочитал. Записка была написана по-французски на благоухающем душистым ароматом чуть помятом листе.
«Генри, любовь моя! Нижайше склоняясь к Вашим стопам и целуя Ваши прекрасные глаза и прочие достоинства, молю о прощении в том, что вынуждена покинуть Вас, не предупредив, поскольку опасаюсь за свою жизнь и не хочу подвергать Вас опасности и заставлять ревновать. Мой вечный преследователь, имя которого не могу открыть, совсем повредился рассудком от ревности и может нанести удар, которого я не переживу.
Прощайте, навеки Ваша…»
Подпись пассии было трудно разобрать, но вся записка могла свидетельствовать о хорошо продуманном плане, в котором играла роль отходного маневра. Она же дала Ральфу прекрасную возможность воспользоваться этим маневром в целях собственной безопасности. Если из благих целей сунул голову в петлю, попытайся смазать веревку, чтобы она соскользнула с шеи. Перси оставил записку на месте, и вовремя, поскольку в комнату вошел король и тяжело опустился в кресло.
– Никого… Вы никого не обнаружили, Перси? Негодяи, канальи! Я здесь как в ловушке! Кто они, что вы знаете о них, рассказывайте! – возопил он.
– Я ничего не знаю, ваше величество, кроме того, что среди них был тот француз. Он выкрикнул что-то о… любовнике, гм, хм…
– Что?! – рыкнул король. – О любовнике? Но как вы сами оказались здесь, именно в этом месте? Вас втянули в заговор? Отвечайте, Перси!
– В заговор? В какой заговор? Я приехал в Виндзор… по семейным делам. Хотел здесь осмотреться и снять дом, чтобы перевезти жену из города в более тихое и чистое место, – сказал он, чувствуя, что должен ответить более основательно. – Сегодня побывал в Итоне и в Камдене, но там ничего подходящего не нашел и заехал в Виндзор. Как раз искал постоялый двор, чтобы остановиться на ночь…