Любовная горячка
Шрифт:
Вернувшись в магазин, я решилась открыть полученный конверт. Клейкая полоса отделилась довольно быстро, а сам клей выглядел подсохшим. Кажется, кто-то до меня уже открывал это послание.
В конверте оказалось приглашение, написанное по всем правилам, – эксклюзивное, подписанное всего лишь символом – хозяин или хозяйка будущего мероприятия не оставили даже адреса. На оборотной стороне краткого послания обнаружился весьма интригующий список. В нем были указаны объект, долго считавшийся вымышленным, две иконы из Ватикана, по слухам – наиболее разыскиваемые, и картина одного из художников, в древние времена сожженного на костре.
Мы с Бэрронсом собирались сегодня на один из тех частных аукционов черного рынка, вычислением которых бредят все сотрудники Интерпола и агенты ФБР, мечтающие сделать карьеру.
8
Уэльс – это одна из четырех административно-политических частей, составляющих Соединенное Королевство. Оставшиеся три – это Англия, Шотландия и Северная Ирландия.
Ирландия – не спутайте с Северной Ирландией – это суверенное государство, которое является членом Европейского Союза.
Все Соединенное Королевство, занимающее девяносто четыре тысячи квадратных миль, лишь ненамного меньше штата Орегон. Остров Ирландия, на котором расположены как Ирландская республика, так и Северная Ирландия, размером приблизительно со штат Индиана.
Уэльс, занимающий восемь тысяч квадратных миль, на самом деле очень маленький. Для того чтобы взглянуть на него в перспективе, нужно отметить, что Шотландия занимает вчетверо больше земли, а Техас по площади превышает его в тридцать три раза.
Я знаю все это, поскольку специально выясняла. Когда убили мою сестру и мне пришлось вылететь из родного гнездышка в Ашфорде, штат Джорджия, мои крылья еще не окрепли и пришлось обращать внимание на многие вещи. Я тогда взглянула на себя и поняла, что, помимо всего прочего, мало знаю об окружающем мире. И я очень старалась изжить свою провинциальность, училась смотреть на мир с высоты птичьего полета. Если знание – сила, то я не имела права от этой силы отказываться, я хотела получить все, что могло бы мне помочь.
Перелет из Дублина в Кардифф занял чуть больше часа. В одиннадцать с четвертью мы приземлились в Рузе, в десяти минутах езды от столицы. Рядом с нами тут же материализовался шофер, который провел нас к поджидающему серебристому «майбаху-62».
Я понятия не имела, где мы проезжали, поскольку никогда раньше не ездила в таком автомобиле и все мое внимание было поглощено шикарным салоном машины, так что я запомнила лишь мелькающие в боковом окне огни города, сменившиеся темнотой за панорамным окошком в крыше. Я перевела свое кресло практически в горизонтальное положение. Испробовала, как работает функция массажа. Погладила полированное дерево и мягкую кожу салона. Отследила скорость, с которой мы неслись сквозь ночь, по приборам на потолке.
– Когда мы прибудем, займите свое место и не двигайтесь, – в пятый раз повторил Бэрронс. – Не ковыряйте в носу, не поправляйте волосы, не трите лицо и, что бы я вам ни сказал, – кивайте… Говорите со мной, но тихо. Люди будут подслушивать, если у них появится такая возможность. Будьте вежливы.
– Неподвижная, как кошка, и бесшумная, как мышка, – ответила я, играя с меню на персональном телевизоре с плоским экраном.
Этот автомобиль был вполне способен на то, что специалисты назвали бы «великолепными летными качествами» – он разгонялся от нуля до сотни за пять секунд. Должно быть, Бэрронс ранее показал себя заядлым коллекционером, раз уж хозяева аукциона выслали за ним такую машину.
Я не замечала ничего вокруг до того момента, когда Бэрронс помог мне выбраться из автомобиля и взял под локоть.
Сегодняшний вечерний туалет нравился мне гораздо больше, чем все то, что он выбирал для меня прежде. На мне был черный костюм от Шанель, весь из себя деловой, абсолютно не деловые туфли на высоченных каблуках, плюс фальшивые бриллианты в ушах, на шее и запястьях. Свои короткие черные кудряшки я обработала средством для укладки и зачесала за уши. Я выглядела весьма шикарно, и мне нравилось это новое ощущение. А кому бы оно не понравилось? До сих пор самой дорогой вещью, которую я надевала, было платье для выпускного бала. И я всегда считала, что следующим дорогим платьем в моей жизни станет то, которое купит мне папа на свадьбу, а потом, если жизнь сложится хорошо, будут еще десятки нарядов в промежутке между свадьбой и похоронами. Но я уж точно не представляла себе нарядов от кутюр, дорогих автомобилей и нелегальных аукционов, а также мужчину, который будет носить шелковые рубашки и итальянские костюмы с платиновыми запонками в россыпи бриллиантов.
Когда я наконец-то оглянулась, я с удивлением обнаружила, что мы находимся на пустынной дороге. Безликие мужчины в одинаковых костюмах провели нас по короткой тропинке, затененной растущими по обеим сторонам деревьями, и остановились перед особенно густо разросшимся кустарником. Я недоумевала ровно секунду, после чего наши провожатые раздвинули листья, открывая стальную дверь, спрятанную в кустарнике. Нас провели внутрь по казавшейся бесконечной бетонной лестнице, перешедшей в мрачный коридор, по которому вились трубы и провода, и в итоге мы оказались в большой прямоугольной комнате.
– Мы в бомбоубежище, – прошептал Бэрронс, наклонившись к моему уху, – на глубине почти трех этажей под землей.
Не скажу, что это совсем не действовало мне на нервы. Я находилась глубоко под землей, и единственный выход наверх был за спинами дюжины тяжеловооруженных охранников. Не то чтобы я страдала клаустрофобией, но я люблю видеть над собой чистое небо или хотя бы знать, что оно прямо за окружающими меня стенами. А сейчас я чувствовала себя погребенной заживо. Думаю, мне больше понравилась бы перспектива сгореть во время ядерного взрыва, чем гнить двадцать лет в бетонном гробу.
– Прелестно, – пробормотала я. – Это что-то похожее на твой подзем… ой! – Ботинок Бэрронса опустился на мою ногу и надавил так, что мне показалось, будто моя ступня превратилась в блинчик.
– Для проявления вашего любопытства найдется другое время и другое место, мисс Лейн. Здесь постарайтесь воздержаться. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас.
– Извини, – произнесла я, действительно чувствуя себя виноватой.
Я могла понять его нежелание уведомлять этих людей о подземном тайнике, и, если бы я не была так сбита с толку окружающей обстановкой, я бы и сама могла об этом догадаться, прежде чем открыла рот.