Любовник Дженис Джоплин
Шрифт:
— В чем дело, парень?
— Трогай, пендехо!
— Ах, каброн, я тебя не узнал! Какого хрена ты вырядился девкой?
— Чтоб не приставали педики вроде тебя!
— С ума сойти!
— Да хватит тебе охать из-за дерьма всякого, нам всем приходится изощряться, кто как может! Машина твоя?
— Ага.
— Забурел ты, как я погляжу. Ладно, тебе мое письмо передали?
— Да, но я уезжал по делам.
— Срочно найди мне другой дом, а сейчас отвези на время в какое-нибудь безопасное место.
— В «Кихоте»?
— Ни в коем
Пока выезжали из города, обсудили события в домике на холме.
— Мне кажется, там побывали не полицейские.
— Да, это дело рук земляков Давида. — Откуда ты знаешь?
— Я сам на них напоролся, похоже, родственники Рохелио Кастро.
— Давида увез?
— Нет.
— Он разве не с тобой?
— Нет.
— Тогда плохо дело, полиция думает, что он один из твоих людей.
— С чего ты взял?
— Твоя сестра сказала, за вашим домом следят, а Давида объявили в розыск.
Чато покачал головой.
— Давиду нельзя оставаться без присмотра. Слушай меня внимательно, Чоло, обещай мне сделать кое-что: если меня грохнут или повяжут — есть у меня такое предчувствие, — помоги Давиду!
— Не говори чепухи!
— И вот еще что… — Чато не договорил и быстро придвинулся вплотную к Чоло. — Смотри, куда гонишь, балда!
— Что еще?
Увлекшись разговором, Сантос не заметил, как на их пути возник контрольно-пропускной пункт. Полицейские сделали ему знак остановиться и припали лицами к окнам автомашины; под их бесстыжими взглядами спутница водителя придвинулась к нему еще ближе и в смущении спрятала лицо у него на плече. Поглазев еще несколько нескончаемых секунд, стражи порядка дали им знак продолжать движение.
— Вот ублюдки! — перевел дыхание Чато. — Они мне всю дорогу на пятки наступают! — Пока одной рукой он обнимал Чоло, другой незаметно доставал из бюстгальтера спрятанный в нем пистолет.
— Ну, что, обосрался? — поквитался с ним Чоло.
— Не в этом дело, просто меня теперь все знают в лицо!
— А как остальные, не попались?
— Вроде нет; после того как забрали выкуп, мы разбежались в разные стороны.
— В газетах пишут, что деньги взял ты.
— Они соврут, недорого возьмут!
— Как все прошло?
— Могу тебе сказать только, что мне понадобилось два раза менять внешность. Послушай, Чоло, мне позарез необходимо залечь на дно. Я не спал с самого четверга, хожу по краю пропасти; у тебя есть надежное место, где можно переждать?
— Поехали ко мне на ранчо, отец сейчас в Навохоа, хоть немного там отдохнешь!
Они повернули в сторону гор. На ранчо их встретил яростный лай собак.
— Вот черт, Чоло, ты бы еще пошумнее место нашел! Сторож видел «гранд-маркиз» Чоло впервые, поэтому наставил на них карабин.
— Привет, Чалио!
— Привет, Сантос! Не узнал тебя. — Чоло подъехал на машине к самому дому, а сторож принялся утихомиривать собак, которые продолжали злобно рычать.
— Чато, оставь
— Нет, лучше войду в дом в таком виде, чтобы сторож ничего не заподозрил. Он уже привык, что ты сюда девок возишь.
— Но не таких же страхолюдин, не позорь меня!
— Подумаешь, разборчивый какой! — Чато, не задерживаясь, вошел в дом. Чоло не сразу последовал за ним, а сначала приблизился к сторожу.
— Каброн, у тебя собаки не кормлены, что ли?
— Да нет, просто они твою машину не признали.
— Ну так купи им очки, чертов Чалио!
— Не раньше чем мне повысят зарплату! Как девочка, хороша? — Сторож плотоядно облизнулся. — Попка вроде бы ничего смотрится!
— Могу сказать тебе только одно, — ответил ему Чоло доверительным тоном. — Это бывшая Мисс Синалоа.
— Ни черта себе!
Убедившись, что Чато уже спит на первой попавшейся кровати, Сантос удобно расположился в кресле-качалке. Назавтра ему предстояло встретиться в Альтате с доном Серхио и решить вопрос с Грасьелой.
«Бог мой, — подумал он, — я теперь совсем как Счастливчик Лучано! Что за сумасшедшая неделя!»
Глава 10
«Гальера», большое помещение размерами шесть на пятнадцать метров, освещенное парой грязных электрических лампочек, было излюбленным местом собраний рыбаков. Здесь пили пиво, обливались потом, играли в карты, давали прозвища, рассказывали байки о морских приключениях и призраках, и все время под потолком флегматично вращались длинные лопасти вентилятора, хотя никто из присутствующих не ощущал ни малейшего дуновения.
— Сирены существуют на самом деле, брат, клянусь тебе, я своими глазами видел на Кабо-Сан-Лукас, они вылезают по ночам в полнолуние! А в бухте Бискаино плавали сразу четыре и очень жалобно причитали, прямо как жена Капи! Вот так-то, приятель! — Остальные занимались починкой сетей и не пропускали ни слова.
Все было спокойно, пока не заявился Ривера, который только что закончил конопатить и красить свой баркас.
— «Звезда моряка, укажи мне дорогу к моей любви!» — напевал он, осушая одну за другой три чекушки. — Эх-х, черти окаянные, с каждым разом все больше недоливают бутылки! — Потом подошел к столу, за которым играли в карты.
— Что скажет великий Ривера?
— Когда наконец откроют путину, терпение мое кончилось!
— Уж в этот сезон ты точно разбогатеешь, а, каброн? Казначей кооператива, ни больше, ни меньше, даже гуаяберу напялил, вылитый кандидат в президенты!
— А мне чужого не надо, но и свое не упущу!
— Все мы так говорим! — заметил Капи; когда его выбрали казначеем, он ежедневно присваивал не меньше килограмма экспортных креветок.
— Ну, ты хотя бы обменивай креветок на пиво, это не так уж страшно, тем более что и нас угощал; плохо, когда их продают для собственного обогащения, как делают многие, кого я знаю.