Любовник моей матери, или Что я знаю о своем детстве (Карусель памяти)
Шрифт:
После прогулки они с Рэнди принялись готовить ужин.
– Если честно, я слегка озадачен, – промолвил Рэнди, доставая сковородку. – Почему ты так невозмутимо повествуешь о визите сестры? Такое чувство, что ее появление полностью выбило тебя из колеи, однако я не вижу в тебе и капли переживаний.
– Утром я и правда была сама не своя, – заметила Клэр, нарезая в салат грибы. – Но потом я рассказала обо всем Джону. Из-за визита Ванессы я здорово опоздала на работу. Мне хотелось сразу же позвонить из офиса тебе, но Джон спросил, что
Грибы были такими белыми и красивыми, что Клэр настрогала их куда больше, чем требовалось для салата.
– И как отреагировал Джон? – поинтересовался Рэнди, заворачивая в пергамент филе палтуса.
Клэр собрала кусочки грибов и ссыпала их в чашку для салата.
– Очень хорошо, – ответила она. – Я даже немного удивилась, – достав чашку с замороженным шпинатом, она сунула ее в микроволновку. – Я сама виновата, что скрывала от него все неприятное. Все, что могло встревожить его… или нас. Я недавно слушала его речь, и…
– Слушала его речь? – нахмурился Рэнди. – И когда же?
Только тут Клэр вспомнила, что ничего не сказала Рэнди про симпозиум. Просто не сочла нужным.
– Во вторник я заглянула в Университет имени Вашингтона, – пояснила она. – Предполагалось, что мы с Джоном будем открывать его. Мне хотелось посмотреть, как он справится с этим в одиночку.
– Прости, – Рэнди легонько коснулся ее спины. – Я не хотел быть навязчивым.
– Все в порядке, – Клэр принялась за зеленый перец. – Джон говорил о том, что мы склонны чрезмерно оберегать своих близких, поскольку не желаем, чтобы они страдали еще больше. Однако это мешает им развиваться и не позволяет должным образом заботиться о себе. Думаю, он имел в виду меня. Или нас. Мы оба старательно оберегали друг друга от всяких неприятностей.
Рэнди рассмеялся.
– Что тут забавного?
– У тебя была хорошая подготовка. Мелли тоже оберегала тебя от любых проблем. Ничего другого ты просто не умела.
Клэр устало опустила нож.
– Я больше не желаю вести себя так.
Рэнди направился к лестнице, ведущей вниз, в винный погреб.
– Не переживай, Клэр, ты уже изменилась, – заметил он. – Если бы ты по-прежнему стремилась всеми силами оберегать людей, то ни за что не рассказала бы мне о том, как тебе было хорошо с Джоном.
Клэр растерянно смотрела ему вслед, пытаясь понять, то ли это комплимент, то ли проявление обиды.
Вытащив из микроволновки шпинат, она обнаружила, что зеленая масса по-прежнему представляет собой смерзшийся кусок. Тогда Клэр взяла нож и начала рубить шпинат.
Внезапно рука замерла на полпути, а перед глазами все поплыло. Стараясь не упасть, Клэр оперлась о стол. Она хотела положить нож, но пальцы будто примерзли к рукоятке. Клэр попыталась окликнуть Рэнди, но тут же одернула себя.
«Ну же, разожми пальцы», – приказала она вслух. В конце
Она закрыла глаза и попыталась успокоиться. Клэр стала задавать себе вопросы, с которыми мог бы обратиться к ней Рэнди. Она что-то видела – какие-то образы из прошлого? Ничего подобного. Только нож в собственной руке. Этого оказалось достаточно, чтобы напугать до тошноты.
О чем же напомнил ей нож?
Да ни о чем. Хотя нет. Клэр представила амбар и мастерскую. Вот она сидит с ножом в руке, старательно вырезая что-то из куска дерева. Приятные воспоминания детства – в них не было ничего пугающего.
«Черт возьми!» – стукнула она себя кулаком по колену. На глаза навернулись слезы. Неужели ей не суждено освободиться от этих загадочных приступов? Она-то думала, что ее воспоминания так или иначе связаны с Ванессой. И теперь, когда все прояснилось, они раз и навсегда покинут ее.
Услышав, как Рэнди поднимается по лестнице, Клэр быстро отерла глаза тыльной стороной ладони. Затем снова сунула чашку в микроволновку, с опаской вытащив оттуда нож. Она не станет рассказывать Рэнди о случившемся. Ей нужно понять, в состоянии ли она справиться с собственными странностями.
После ужина Рэнди позвонил Кэри. Он говорил из своего кабинета, расположенного прямо напротив спальни. Клэр уже лежала в постели, терпеливо поджидая Рэнди. Она слушала его беседу с сыном, все больше восхищаясь присущим Рэнди даром убеждения. Разговор длился достаточно долго. Рэнди рассуждал о преданности друзьям, об уважении к противоположному полу и умении совершать выбор.
Вернувшись в спальню, он тихонько разделся и лег в постель. Присмотревшись, Клэр заметила у него на щеках слезы.
– С Кэри все будет хорошо, – попыталась она утешить его. – Он – смышленый, уравновешенный мальчик…
– Клэр, ты сама-то себя слышишь?
Она примолкла, прекрасно понимая, что говорит пустые, ничего не значащие фразы.
– Меня, если честно, тревожит сейчас не Кэри.
– А что же? – она провела пальцем по его щеке.
Повернувшись, он крепко прижал ее к себе – так крепко, что она с трудом могла дышать.
– Я всегда догадывался, что позаимствовал тебя на время.
– Позаимствовал меня? – Клэр взглянула ему в лицо. – О чем ты?
– Ты всегда любила Джона. А во мне ты испытывала потребность, поскольку я мог помочь тебе в том, на что он, как тебе казалось, был неспособен.
Клэр хотела возразить, сказать, что это не так, но неожиданно для себя она произнесла:
– Не желаю больше нуждаться ни в тебе, ни в ком-то другом.
– Я ни капли не сожалею о том времени, которое провел с тобой, – промолвил Рэнди, словно бы подводя итог их отношениям.
Клэр ничего не сказала, только села в постели.
– Я все надеялся, что твои чувства ко мне изменятся, – продолжил Рэнди, – но ты по-прежнему видишь во мне только брата.