Любовники
Шрифт:
– Я тоже! – резко отреагировал Пол, подаваясь вперед и впериваясь в отца внезапно потемневшими от боли глазами. – Николь – моя любимая женщина, и– я хочу знать, где она сейчас.
– Я не знаю, Пол. Честное слово, не знаю. Я услышал об этом совершенно случайно, когда встретился на улице с другом твоей матери Максом Ферстом. Он достал меня своими досужими сплетнями, а в конце сообщил по секрету, что Николь развелась с Эдвардом и живет отдельно.
Мне нужно во что бы то ни стало отыскать ее! Недавно мне звонила Джанет Маркхэм, но она, к сожалению, не знает ни ее телефона, ни адреса. Правда, она сказала, что ее квартира где-то в районе Сохо,
Джулия медленно шла по длинному коридору клиники, прислушиваясь к изредка доносящимся из палат стонам. В конце коридора она посмотрела на большие настенные часы. Люк должен позвонить ей после дежурства. Как ей все-таки повезло что она встретила такого замечательного парня, самого лучшего и самого доброго в мире! Он заезжает за ней каждый день, несмотря на свои многочисленные занятия И нечеловеческую усталость.
Вдруг она услышала неподалеку сдавленный стон. Подойдя к больничной койке, она наклонилась и увидела перед собой широко открытые глаза какой-то старушки.
– Что случилось? – шепотом спросила она. – Не можете уснуть? Может быть, позвать сестру, чтобы она дала вам что-нибудь?
– Нет, не надо. Просто посиди со мной несколько минут.
Джулия присела на край кровати и взяла старушку за руку. Сколько же ей, интересно, лет?
– Девяносто семь, – с гордостью ответила та. – И почти никогда не болела. Четверо детей, девять внуков и пятнадцать правнуков.
– Как здорово! – восхищенно произнесла Джулия и улыбнулась.
– Ты, должно быть, хорошая девушка, – тихо пробормотала бабуля, – если решила работать в больнице. Такая красавица вполне могла бы быть актрисой.
Джулия сжала ее руку.
– Нет, это не по мне. Я счастлива, что наконец-то могу помогать людям, которые оказались в беде. Мне ведь тоже когда-то помогли. И вообще я хочу стать врачом.
Бабушка молча кивнула.
– А как тебя зовут?
– Джулия.
– Ну что ж, доктор Джулия, спасибо, что посидела со мной. Теперь мне будет не так одиноко. – Вскоре она уснула, а Джулия направилась в ординаторскую, где уже вовсю трезвонил телефон.
– Люк, это ты?
– Нет, Джулия, это Пол Лурье, – послышалось в трубке.
– О, Пол, привет!
– Джулия, когда ты в последний раз разговаривала с матерью?
– На прошлой неделе, а что? – встревожилась она.
– Джулия, умоляю, дай мне ее телефон! Я никак не Могу отыскать ее. Никто не знает ни телефона, ни адреса, даже Джанет Маркхэм. Пожалуйста, это очень важно!
– Пол, я сейчас же позвоню ей и спрошу разрешения. Понимаешь, я не могу дать тебе ее телефон без ее согласия. Извини, но я дала ей честное слово.
– Боже мой! – В трубке послышался глухой стон. – Ну ладно, только скажи ей, что мне нужно срочно переговорить. И сразу же позвони мне, хорошо?
Джулия тотчас набрала номер матери и долго прислушивалась к сигналам, но так и не дождалась ответа. Либо она с мужчиной, либо ее вообще нет дома. Повесив трубку, она решила позвонить рано утром.
Николь потеряла счет времени и не могла вспомнить, сколько времени она пролежала в постели без еды и питья. Подняв голову, она посмотрела на свои дрожащие руки и снова забылась беспокойным сном, стараясь ни о чем не думать. Ей сейчас все равно, и совершенно незачем напрягать себя ради этой несчастной жизни. Николь Ди Кандиа. Миф, созданный усилиями Эдварда Харрингтона. Какое-то время он подпитывался его деньгами, а сейчас преспокойно умирает естественной смертью. И она тоже умрет вместе с этим мифом такой же естественной смертью.
А в дверь все звонили и звонили, пока наконец не послышались громкие голоса.
– Ника, открой, – беспрестанно звала ее мать. – Мне нужно разогреть тебе еду. Я специально поставила будильник.
А ей очень не хотелось вставать и помогать матери на кухне. Ей хотелось бросить все и отправиться на задний дворик вместе с братом и отцом, где можно плести венки из красивых полевых цветов.
– Что с тобой? – продолжала расспрашивать мать грудным низким голосом. – Я же просила тебя замесить тесто, а ты ходишь вокруг как сонная. Когда же ты наконец-то научишься готовить?
– Я не хочу готовить, мама, – отвечала она слабым голосом. – Я хочу варить каминные решетки, как это делает Винцент.
– Я говорила тебе тысячу раз, что девушки не занимаются сваркой.
– Почему?
– Потому что… Не задавай мне глупых вопросов. Лучше помоги на кухне.
Николь проснулась в холодном поту, попыталась вспомнить свой сон, а потом рухнула на подушку и снова уснула. На этот раз ей приснилось, что мать всячески убеждала ее в том, что девочки не бывают врачами, а только медсестрами.
Наутро она очнулась с легкой головой, осторожно встала с постели и включила радио. Пятница, двадцать третье ноября. Не может быть! Значит, она пролежала в беспамятстве почти девять дней! Она посмотрела в зеркало и не узнала себя в исхудавшей и почерневшей от болезни женщине. Слегка освежившись в ванной, она пошла на кухню, сварила себе кофе, пару яиц и поджарила несколько тостов.
После завтрака Николь порылась в бумажнике и отыскала там шестьдесят семь долларов и сорок восемь центов. Значит, она уже два месяца не платила за телефон и за квартиру. Скоро сюда нагрянут судебные исполнители и вышвырнут ее на улицу. Надо во что бы то ни стало найти работу. Но как? Какую? Ведь она не может даже на машинке печатать. И все же работа нужна позарез, иначе конец всему. Впрочем, зачем ей такая огромная квартира? Работать здесь она больше не будет, ее жуткие скульптуры никому не нужны, стало быть, терять ей нечего. Когда принц наряжается бедняком, никто не верит, что он принц. Увы, такова жизнь, и ничего тут не поделаешь. Вряд ли стоит уповать на чудо. Чудес не бывает.
Николь быстро оделась, слегка накрасилась и, открыв дверь, застыла в нерешительности. Что же делать? Броситься вон в поисках работы или остаться дома и ждать у моря погоды? Ее взгляд упал на покрывшиеся пылью макеты скульптур, и по всему телу пробежала противная дрожь. Нет, с этим покончено раз и навсегда. Она опрометью выскочила из квартиры и уже на лестнице услышала телефонный звонок, но решила не возвращаться.
Глава 8
Пол сидел за своим рабочим столом, склонившись над разложенными нотными листами. Все его попытки приступить к работе успехом не увенчались. В голову не лезло ничего, кроме грустных мыслей о Николь. Надо во что бы то ни стало отыскать ее. Если бы он не был таким по-идиотски гордым, то давно бы уже попытался написать ей или просто позвонить. Когда зазвонил телефон, он даже вздрогнул от неожиданности.