Любовные истории
Шрифт:
Несмотря на это, Модильяни отважился выставить свои творения в Осеннем салоне 1907 года и в Салоне независимых 1908 года. Однако его картины не имели никакого успеха. В то время восхищались картинами испанца Пабло Пикассо, начинали ценить творчество Поля Сезанна. Модильяни же никого не интересовал, его полотна никто не пожелал купить. Неуспех подействовал на него удручающе, художник снова начал пить.
Возможно, он с помощью алкоголя и наркотиков стремился найти способы воплотить свои идеи, которые никак не давались ему. На вопрос «Ты алкоголик?» он отвечал: «Нет, я могу пить, когда мне это нужно для работы, и потом бросить, когда пожелаю». Но через некоторое время он начал признаваться своим близким друзьям: «Боюсь алкоголя, он меня затягивает», – но еще находил в себе силы добавлять: «Я от него избавлюсь».
В последующие несколько лет Модильяни часто менял место жительства, но никогда не покидал французской столицы надолго. Причиной частых переездов была нищета: он не мог себе позволить платить за студию, жил в ней до тех пор, пока его не выгоняли, а затем находил еще более крошечную комнату где-нибудь на окраине Парижа и снова просрочивал срок платежа. Он упорно продолжал работать, участвовал в выставках, но в его жизни ничего не менялось. Его полотна упорно не замечали. Амадео не жаловался ни друзьям, ни матери, с которой он продолжал регулярно переписываться. Гордость не позволяла ему просить о помощи. Однако однажды в разговоре с приятелями он заметил, что прошлой зимой ему было так плохо и так тяжело, что он не находил в себе сил даже для того, чтобы подумать о том, что является для него самым дорогим.
Ему уже исполнилось 27, он провел в Париже долгих 5 лет, за которые испытал так много страданий, что они показались ему пятью веками. И вот ему под 30, а он так ничего и не достиг в искусстве. Его картины до сих пор не покупают, он едва сводит концы с концами, плохо одет, ему часто приходится голодать. Ради чего он ведет такую жизнь? Может быть, стоит все бросить и уехать домой, в Италию, найти приличную работу, жениться, завести детей, снова носить элегантный костюм, галстук, по вечерам за чаем вести разговоры о Шелли и Достоевском?
Однако что-то удерживало его в Париже. Он и думать не мог о том, чтобы покинуть этот город. Может быть, он надеялся, что его картины наконец-то оценят и будут покупать, как сейчас покупают натюрморты Сезанна? А может быть, он не уезжал из Парижа, предчувствуя встречу с той, которая станет его преданной и любящей подругой?
В этот период он познакомился с Анной Ахматовой, жившей в ту пору в Париже, но между ними не вспыхнула искра любви. Они много общались, вместе гуляли, читали друг другу свои любимые стихи, но оставались только друзьями. Модильяни не раз рисовал Анну. Ахматова вспоминала: «…В дождик Модильяни ходил с огромным, очень старым черным зонтом. Мы иногда сидели под этим зонтом на скамейке в Люксембургском саду, шел теплый летний дождь… мы в два голоса читали Верлена, которого хорошо помнили наизусть, и радовались, что помнили одни и те же вещи».
Началась Первая мировая война, и многие друзья и приятели Модильяни покинули Париж. Он же, несмотря на нищету и безработицу, остался в столице.
По состоянию здоровья Амадео не был пригоден к военной службе: еще в Италии у него обнаружили туберкулез. Однако сразу же после начала военных действий он явился на призывной участок, заявив о своем желании вступить в ряды французской армии, но ему было в этом отказано не только из-за слабого здоровья, но еще и из-за того, что он не являлся французским подданным.
Амадео остался в опустевшем Париже и продолжал работать. Этот период был для него необычайно продуктивным и успешным. Его картины наконец-то стали покупать, что улучшило его материальное положение. Он переехал в новую мастерскую на Монмартре. В этот же период Модильяни встретил женщину, которой на два года суждено было стать верной подругой художника. Ее звали Беатрис Гастингс, она была английской поэтессой.
Их можно было часто видеть на Монмартре и Монпарнасе: они не спеша прогуливались. Беатрис всегда выделялась из толпы не только благодаря своей стройности и грациозности, но и тому, что всегда была одета с причудой: она могла нарядиться в строгий английский костюм и гигантскую, не подходящую к нему шляпу с пером или бантом. Однажды ее увидели на улице, как всегда, под руку с Модильяни. В другой руке она вместо сумочки держала корзинку, в которой сидела живая утка.
Ее настоящее имя было Эмили-Эмис Хей. Она была замужем, но развелась со своим мужем, начала увлекаться мистицизмом, философией Блаватской, опубликовала несколько едких критических статей, затем стала писать стихи. Через некоторое время она переехала в Париж и поселилась в маленьком домике на Монмартре, совсем неподалеку от студии Модильяни. Вскоре их познакомил писатель Макс Жакоб.
Модильяни и Гастингс были эксцентричными личностями, поэтому их отношения развивались очень необычно. Некоторые современники утверждали, что Беатрис без памяти любила Амадео, пыталась спасти его от беспробудного пьянства и нищеты. Другие уверяли, что подруга Амадео пьет не меньше, чем он, что они часто скандалят и скандалы нередко переходят в драки.
Последнее утверждение, скорее всего, больше соответствует истине. Это подтверждают и заметки самой Беатрис в одном из ее многочисленных дневников. Вот как она описывала свои любовные отношения с художником: «Дэдо (так в Париже звали Амадео) приходил пьяный и бил стекла, пытаясь войти в дом. Если в это время я и сама бывала пьяной, начиналась жуткая сцена. Но обычно он приходил, когда я писала, и его звонок в дверь был для меня сущим бедствием». Далее она вспоминала: «Однажды у нас произошло сражение, мы гонялись друг за другом по всему дому, вверх и вниз по лестнице, причем его оружием был цветочный горшок, а моим длинная метла». После этих строк любой читатель может сделать вывод, что между этими людьми и речи не могло идти о любви. Однако в заключение Беатрис неожиданно добавляет: «Как я была тогда счастлива, в этой хижине на Монмартре!..»
Однако, несмотря на свою любовь к художнику, Беатрис сама разорвала с ним отношения. По этому поводу она писала: «Модильяни подозревал меня, сам никогда не зная точно, в чем именно, пока я его не бросила. Теперь он по крайней мере знал, что я способна его бросить. Я сама не знаю, почему я это сделала после того, как зашла так далеко…»
Причина их расставания, скорее всего, была в том, что у Амадео сильно испортился характер. Он много пил и временами путал реальность с вымыслом.
Друзья художника не раз становились свидетелями страшных сцен: однажды Модильяни набросился в кабаке на какую-то женщину, и Беатрис с трудом оттащила его.
В другой раз он кинулся на кирпичную стену с кулаками, требовал, чтобы его выпустили наружу, пытался выбить кирпичи и в кровь расцарапал себе руки. И на этот раз Беатрис с трудом образумила его и уговорила сесть за свой столик и выпить кофе.
Разумеется, так не могло продолжаться долго. Обессиленная Беатрис записала в своем дневнике: «Легко принимать все это мне становилось не по силам. Здоровье мое было подорвано». Патологическая ревность стала последней каплей, заставившей Беатрис расстаться со своим не в меру темпераментным любовником, несмотря на чувства, которые она питала к нему.