Любовные истории
Шрифт:
Расставшись с Ди Маджио, Мэрилин начала гулять напропалую. Среди ее поклонников недолгое время числились Фрэнк Синатра, вскоре не выдержавший ее манеры выходить к гостям в голом виде, Артур Миллер и Марлон Брандо. Затем ей предложили роль в экранной версии пьесы Теренса Ратигана «Спящая принцесса» – «Принц и хористка», где ее партнером выступил знаменитый Лоуренс Оливье.
При первой встрече Оливье был настолько потрясен внешностью актрисы, что не смог понять ни слова из того, что она говорила. Лоуренс вспоминал: «Одно мне было ясно – я обречен на безумную любовь к Мэрилин. Она оказалась очаровательной, остроумной и была гораздо привлекательнее, чем любая другая женщина». Потом Оливье познакомился с этой неземной богиней поближе и уже начал задавать себе вопрос, не совершил ли он большой ошибки. Окончательно актер утвердился в таком мнении на одной из презентаций кинофильма, на которой появился вместе с очаровательной партнершей. Мэрилин облачилась в очередное сногсшибательное платье. Собравшиеся репортеры буквально ревели от восторга, поскольку актриса вновь оправдала их ожидания: вырез на платье был «величиной с Большой каньон». На этом, однако, дело не закончилось. Как часто бывало только с Монро, одна из бретелек на платье внезапно лопнула. Радости корреспондентов не было предела. Они так активно рванулись вперед и так бешено защелкали своими фотовспышками, что величайший трагик всех времен и народов едва не погиб под ногами обезумевших газетчиков. Думается, после этого он стал в несколько раз умнее.
В это же время Артур Миллер завершил наконец свой бракоразводный процесс и сделал Монро предложение. Он отправился с ней на Восточное побережье и официально представил родителям как свою невесту. Мэрилин чуть не плакала, говоря, что теперь у нее появятся мать и отец. Актриса публично заявила, что переходит в иудаизм, а пока, дабы быть для Миллера образцовой супругой, учится готовить борщ, шарики из мацы и рубленую печенку. 29 июня 1956 года этот брак был зарегистрирован по иудейскому обряду раввином Робертом Гольдбергом.
Миллер был старше Мэрилин ненамного, всего на 10 лет. Он пользовался славой самого популярного современного драматурга. Как и прочих своих любовников и мужей, Монро называла Артура «па», старалась быть примерной домохозяйкой и хорошей мачехой для его детей. Миллер в том же году издал сборник пьес с посвящением своей новой жене. Друзья семьи утверждали, что им никогда еще не приходилось видеть парочку, настолько потерявшую голову от любви.
Актриса полагала, что этот брак – на всю жизнь, но судьба распорядилась иначе. Летом 1957 года она забеременела, но неудачно: беременность оказалась внематочной, и Мэрилин пришлось делать срочную операцию. После этого Монро впала в глубочайшую депрессию, снова пыталась покончить с собой: дважды принимала огромные дозы снотворного, но каждый раз супруг приходил ей на помощь и вовремя вызывал «скорую». Специально для Мэрилин он решил написать новый сценарий под названием «Неприкаянные». Он надеялся, что работа отвлечет актрису от мрачных мыслей и вернет к жизни.
Однако чуть ранее Монро получила предложение сниматься в фильме «Некоторые любят погорячее». Миллер настоятельно советовал ей не отказываться, ибо считал работу лучшим лекарством. Мэрилин согласилась, но вела себя крайне недисциплинированно: не учила текст, опаздывала на съемки. Ее постоянно ждали и были вынуждены снимать один дубль за другим. Она начала употреблять грубые бранные выражения, чего раньше актрисе было несвойственно. Партнеры платили ей той же монетой. Например, когда у Тони Кёртиса поинтересовались, приятно ли целоваться с Мэрилин, тот ответил, что получил бы столько же удовольствия, целуясь с Гитлером.
Во время съемок картины Монро снова удалось забеременеть, но так же неудачно, как и раньше. У нее произошел выкидыш. Актриса заявила, что в этом несчастье виноват только Миллер, поскольку принуждал ее к работе.
Когда Монро предложили сниматься в фильме «Займемся любовью», оказалось, что с ней сниматься никто не хочет: после предыдущих съемок за ней закрепилась дурная репутация дамы не только недисциплинированной, но и грубой. Мэрилин тяжело переживала, чувствуя себя неполноценной во всех отношениях: она не могла родить ребенка и с ней никто из коллег по кино не хотел иметь никакого дела.
И тут Монро познакомилась с Ивом Монтаном. Это был мужчина, которого она давно собиралась покорить и который к тому же напоминал ей ее первую настоящую любовь – Джо Ди Маджио. Миллер познакомился с Монтаном в Париже и пригласил его с супругой – Симоной Синьоре – в гости. Синьоре, по мнению Мэрилин, была стара для Монтана. «Она гораздо лучше подошла бы Миллеру», – заявила голливудская богиня. К сожалению, Монтан совсем не говорил по-английски, поэтому при нем постоянно находилась Синьоре – в качестве переводчицы. Монро тут же решила, что этот французский актер идеально подходит на роль в картине «Займемся любовью». На киностудии не были так уверены в этом и некоторое время сопротивлялись, однако Мэрилин проявила упорство и настояла на своем.
Монро и Монтан каждое утро уходили на работу, оставляя дома Миллера и Синьоре. Впрочем, Симоне нужно было как можно скорее возвращаться в Европу, поскольку там ей было сделано множество заманчивых предложений, и ждать мужа она попросту не могла. Миллер же в подобной ситуации решил, что самое лучшее для него – самоустраниться и не мешать роману супруги с Ивом.
Монтан пребывал в раздумьях, как ему поступить с американкой. Ее намерения не вызывали ни малейших сомнений. Но сдаться ей – значило бы уступить ей и первенство в фильме. А если поставить ее на место? В этом случае работать с ней в паре станет совершенно невыносимо.
Сомнения актера решила сама Мэрилин. Она появилась однажды вечером перед дверью его дома в норковой шубке, под которой ничего не было надето. Ни один мужчина не сумел бы устоять перед подобным искушением. Исключением не стал и Монтан, и очень скоро о романе двух звезд заговорил весь Голливуд. Однажды Миллер вернулся домой за трубкой, а вместо нее обнаружил в собственной постели жену и Монтана. Всерьез встал вопрос о разводе, но только для Миллера, поскольку Монтан со своей стороны никаких обещаний не делал и разводиться с Синьоре не собирался. В интервью журналистам актер откровенно заявил, что «Мэрилин – очаровательное дитя», но его брак разрушить не в силах ничто на свете. Синьоре в этой ситуации вела себя мудро и никак не реагировала на провокации журналистов. Она сказала: «Если Мэрилин влюбилась в моего мужа, то это доказывает, что у нее хороший вкус. Я тоже в него влюблена».
Итак, брак Монтана и Синьоре выдержал проверку временем, чего не скажешь о союзе Монро и Миллера. Последней каплей, переполнившей чашу терпения Артура, стали съемки «Неприкаянных». Мэрилин снималась в этой картине с Кларком Гейблом, и тот стал настоящим наваждением для актрисы, которой мать еще в детстве показывала фотографии Кларка, утверждая, будто именно он являлся отцом девочки. Правда, в настоящий момент Гейбл был, мягко говоря, староват: ему исполнилось 59 лет, и он был далек от пламенной страсти. К тому же он недавно женился, и его супруга ждала ребенка. Гейбл вел себя как примерный семьянин, избегая поездок со съемочной группой на уикенды, где совершались обильные возлияния. Он не хотел надолго покидать свою жену, и порой его в некоторых сценах приходилось заменять дублером.
Однако любовную сцену заснять все же удалось. Волнующий для Мэрилин момент наступил. Она вспоминала: «Его поцелуй очень меня волновал. Было снято несколько дублей этого эпизода. И когда… он положил руку мне на грудь, я вся покрылась мурашками». С тех пор Гейбл стал наваждением Монро. Актриса признавалась: «Когда он оказывался рядом со мной, мне хотелось, чтобы он целовал, целовал, целовал меня… Мы много целовались, обнимались. Никогда еще я так настойчиво не пыталась соблазнить мужчину». Одновременно Монро хотела заполучить еще и Монтгомери Клифта, также ее партнера по этому фильму, но тот совершенно не годился на роль любовника, поскольку чрезмерно пил и постоянно употреблял наркотики. Ему было не до прелестей прекрасной Мэрилин.