Любовный пасьянс
Шрифт:
— Это была шутка, которая, я согласна, зашла слишком далеко. Но ведь все закончилось хорошо, и вы даже остались в выигрыше — для больницы собрана огромная сумма пожертвований, и я уверена, что никто из ваших гостей не стал хуже относиться к вам… Все шишки достались мне!
— Вы хотите сказать, что моя репутация Казановы еще сильнее укрепилась?
— Ну и что с того, что вы лишитесь нескольких клиентов? — уже не сдерживаясь, воскликнула Хейзл. — У вас достаточно прочное положение, и вы всегда сможете найти себе других!
Барт еще никогда
— Так вы не раскаиваетесь в том, что сделали?
Хейзл заметила искры неподдельного гнева в его глазах и отступила на шаг.
— Конечно, я больше не буду делать подобных вещей, — пробормотала она.
— Аминь, — с саркастической усмешкой произнес Барт.
Последовала долгая пауза.
— Вы что-то еще хотите мне сказать? — сухо поинтересовалась Хейзл.
Барт невольно рассмеялся.
— «Что-то еще»? Дорогая, я еще даже не начал!
— Но мы, кажется, уже все выяснили! — Хейзл начала нервничать.
Барт чувствовал себя прокурором, в чьих руках оказались все доказательства преступления.
— Вы уверены? — спросил он. — А как насчет нарушения обязательств, предусмотренных контрактом?
— Что? — Хейзл вскинула голову и нахмурилась. — Вы имеете в виду, что я позволила Лили…
— Нет, — ответил Барт, встретившись с ней взглядом. — Забудем об этом дурацком представлении. Я имею в виду тот факт, что вы сбежали, забыв о своих обязанностях.
— Сбежала?
— Именно так. По контракту вы обязаны были оставаться в доме до тех пор, пока не разойдутся гости, а потом организовать уборку. Но вы, словно Золушка, скрылись до того, как часы пробили двенадцать.
— Так подайте на меня в суд! — со слезами в голосе бросила Хейзл.
Глаза Барта блеснули. В гневе она еще прекрасней, подумал он и медленно покачал головой.
— Глупо затевать судебное разбирательство по такому поводу.
— А может быть, вам просто не хватает храбрости? Ведь если судьи узнают о проделке Лили, они могут подумать, что дыма без огня не бывает…
— Думаете, меня останавливает именно это?
— Откуда мне знать?
— О, Хейзл, вы меня искушаете! — улыбнулся Барт, осознав двусмысленность своих слов, но тут же отбросил прочь возбуждающие эротические образы. — Честно говоря, мне совсем не хочется подавать на вас в суд. К тому же это была бы пустая трата времени.
Что-то в его тоне заставило Хейзл насторожиться.
— Почему?
— Не секрет, что вашей деловой репутации подобная история может сильно повредить. Должно быть, клиенты уже побежали от вас, словно крысы с тонущего корабля, не так ли?
Что ж, лгать ему бесполезно, подумала Хейзл и кивнула.
— Да, некоторые клиенты отказались от моих услуг.
— А ведь ваш заработок всецело зависит от репутации, не так ли, дорогая?
Хейзл испытывала невольное возбуждение всякий раз, когда он называл ее так, — хотя сейчас это слово звучало почти издевательски. И вдруг она поняла, что именно сексуальный магнетизм Барта
— Вы что, надеетесь прочитать ответ на стене? — нетерпеливо спросил Барт.
— Почему бы вам не перейти к делу?
— Хорошо. — Глаза его сузились. — Так вот, если бы я подал на вас в суд, то вы остались бы без работы навсегда.
— Может быть. Но это не означало бы, что моя жизнь кончена, так что можете меня не запугивать. Что бы ни произошло, я сумею снова встать на ноги.
— Не сомневаюсь.
Мускул на щеке Барта начал слегка подергиваться, и он медленно отвел взгляд. Ему хотелось, чтобы эта женщина умоляла его о пощаде, и ее непреклонность удивляла и заинтриговывала. Что ж, если противники равны по силе, то победа сладка вдвойне, мысленно усмехнулся он.
Хейзл удалось выставить его на посмешище, более того, — заставить усомниться в своей правоте. Для человека, не привыкшего уступать, это было нелегко. После ее отъезда он так разозлился, что ему пришлось приложить немало усилий, чтобы прийти в себя и успокоиться.
— Уверен, что вам многое под силу, — вполголоса произнес Барт.
Насколько отрешенной выглядит эта женщина со спокойным лицом и ясными глазами!.. И все-таки внешность бывает обманчива… Золотистый шелк кимоно струился вдоль ее тела, словно вода, и Барт снова подумал о том, что она напоминает сирену, вынырнувшую из морских волн. Желание с новой силой охватило его. Он мечтал обладать этой женщиной и хотел, чтобы его власть над нею стала полной и окончательной.
Хейзл физически ощущала взгляд Барта, чувствуя, что ее тело охватывает трепет ответной дрожи. Если бы она ждала его прихода, то надела бы что-нибудь более подходящее, чем тонкое кимоно, под которым не было ничего, кроме трусиков. Такой наряд выглядел почти вызывающим, а бросать вызов Барту Ардену, когда он пребывал в подобном расположении духа, явно не следовало.
Хейзл в упор взглянула на него и спросила:
— Ну, так что, вы собираетесь сказать, зачем пришли? Хотели запугать меня, пригрозив лишить средств к существованию? Сыграть роль безжалостного победителя, которого не тронут мои слезные мольбы?
Барт улыбнулся. Хейзл — достойный противник в споре. Наверное, она столь же хороша в постели.
— А что, если я собирался сделать нечто прямо противоположное? — мягко спросил он. — Доказать, что я гораздо лучше, чем вы думаете, и что Лили со своими незадачливыми помощницами в лучшем случае обманулись сами, а в худшем — провели вас?
— И как, интересно, вы собирались это сделать? Методом переселения душ?
Для человека, которому предложили перемирие, она ведет себя крайне неразумно! — подумал Барт, которому все сильнее хотелось сломить сопротивление Хейзл, заставить ее губы задрожать под натиском своих губ, а потом взять ее так, чтобы она никогда не захотела другого мужчину. Это было бы одновременно удовольствием и местью…