Любовный пасьянс
Шрифт:
— Это касается Барта.
— Я так и думала.
— Вы… — начала Бетти и остановилась. — Вы спите с моим братом?
— Нет.
— Но вам бы этого хотелось?
Хейзл вздохнула.
— Очень многие люди сочли бы такой вопрос бестактным.
Бетти нервно перебирала складки полога.
— Просто я не хочу, чтобы кто-то причинил ему боль.
Хейзл едва не рассмеялась, настолько это предположение было далеко от истины.
— Мне кажется, он уже взрослый мальчик, — спокойно ответила она, — и может сам позаботиться
Бетти кивнула.
— Я не говорю об этой женщине, Лили…
— Прежде чем вы продолжите, — перебила ее Хейзл, — хочу сообщить вам, что это моя подруга.
Бетти пожала плечами.
— Какая разница?
С трудом преодолев желание уклониться от этого разговора, Хейзл опустилась в кресло и пристально посмотрела на Бетти.
— Что вы хотели мне сказать? — спросила она.
— Только то, что однажды Барту пришлось испытать боль. Очень сильную. Боюсь, с тех пор он стал чересчур осторожен в отношениях с женщинами.
— У всех нас свои шрамы на сердце, — с грустью ответила Хейзл. — Я сама пережила развод.
Бетти покачала головой.
— Это другое дело. По крайней мере, ваша страсть улеглась после того, как распался брак. Теперь все в прошлом. Но с Бартом этого не произошло… и, боюсь, не произойдет никогда. — Она прикусила губу и, помедлив, добавила: — Он был помолвлен… вы не знали?
Хейзл показалось, что у нее под ногами внезапно разверзлась пропасть.
— Нет, — медленно отозвалась она. — И что же случилось?
— Его невеста умерла. — Бетти подняла голову, и Хейзл увидела слезы в ее глазах. — Мы все ее любили! Барт оставался с ней до самого конца. Она была само очарование, и они с Бартом идеально подходили друг другу. Когда она уже не могла вставать с постели, начала вышивать. — Бетти указала на расшитый цветами коврик, висящий над кроватью. — Это тоже ее работа.
— Очень красиво. — Хейзл вспомнила вышитую диванную подушку, которую она увидела во время своего первого визита к Барту, и выражение его лица, когда она спросила его о происхождении этой вещи. Так вот почему он живет здесь один, зарывшись в книги, — не может забыть погибшую невесту!.. Хейзл была в отчаянии, но постаралась сохранить спокойное выражение лица.
— Я видела и другие вещи ее работы, — тихо сказала она. — Но почему вы решили мне об этом рассказать?
— Потому что вы нравитесь Барту.
— Я так не думаю!
— Нет, нравитесь. Я вижу это по его глазам. Он смотрит на вас совсем иначе, чем на других женщин.
Хейзл печально улыбнулась.
— Я думаю, вы ошибаетесь, принимая влечение за любовь. Он, скорее, находит меня сексуально привлекательной и не может успокоиться, пока его желание не удовлетворено. А сама по себе я для него ничего не значу. Такое, очевидно, случалось уже не раз.
— Барт не виноват в том, что женщины сходят по нему с ума. Он не прилагает никаких усилий, чтобы завоевать их. То, что вам рассказывала подруга, не соответствует
— Я только знаю, что факты, касающиеся Барта и Лили, абсолютно точны, — ответила Хейзл. — Он сам признал это в разговоре со мной. Однако я не должна была допустить того, что произошло на Валентинов день, и действительно раскаиваюсь. Вначале это выглядело невинной шуткой, но потом ситуация вышла из-под контроля. Впрочем, я уверена, что все об этом скоро забудут, если уже не забыли. И Барт в том числе.
— Да, возможно. Но в таком случае я не понимаю, почему вы снова появились здесь? — резко спросила Бетти.
А зачем вы сами пришли ко мне? — мысленно парировала Хейзл. Только чтобы рассказать, какой хороший и несчастный человек ваш брат?
— Я считала, что должна как-то компенсировать свой промах на Валентинов день, — ответила она вслух. — Это просто долг вежливости, и ничего больше.
Когда они с Бетти присоединились к остальным членам семейства, собравшимся в гостиной, Хейзл старалась держать себя с Бартом как обычно, но рассказ его сестры не выходил у нее из головы.
Так вот в чем причина его холодности и безразличия, думала она, — женщина, которую он любил, умерла. А ведь некоторые люди всю жизнь не могут оправиться от подобной потери…
Но она заставила себя отбросить эти мысли и полностью сосредоточилась на праздничных блюдах.
Барт открыл бутылку шампанского. Первый тост подняли за здоровье Грейс, а вторым почтили память ее покойного мужа. Хейзл почувствовала, как ее глаза наполняются слезами.
— В чем дело, дорогая? — спросила миссис Арден, заметив ее состояние.
— Отец мисс Корбетт умер в прошлом году, — пояснил Барт. — Этот тост вызвал у нее печальные воспоминания.
Хейзл была тронута тем, что он это запомнил, и мысленно поблагодарила его, когда он, чтобы замять неловкую паузу, открыл новую бутылку шампанского, изготовленного в год рождения Грейс, и предложил ей сесть за стол вместе с остальными членами семьи.
— О, Барт, право же, я не могу! Это ваш семейный праздник… — смутилась она.
— В первую очередь это просто праздник, — возразил он, — и присутствие постороннего человека помешает разговору скатиться на семейные сплетни. Вы что, собирались сидеть весь вечер на кухне, как Золушка?
— Нет, но…
— Никаких «но»! Посидите с нами.
Неожиданно для себя Хейзл хихикнула. Неужели это шампанское так на меня подействовало? — ужаснулась она.
Еда была великолепной, а праздничный торт произвел настоящую сенсацию. Когда Барт внес его в комнату, миссис Арден даже слегка прослезилась.
— Она выглядит точь-в-точь как я! — воскликнула она, увидев куклу, нарисованную разноцветной глазурью. — Точнее, какой я была когда-то.
— Для меня ты по-прежнему лучше всех, — ответил Барт, чокаясь с матерью.