Люциана. Трилогия
Шрифт:
— Рад приветствовать вас в нашем скромном заведении. Мы все собрались здесь, чтобы приоткрыть дверь в неведомое, непонятное и необъяснимое. Кто знает, может, это ворота в ад. — огласил он скрипучим, но довольно громким голосом. Джон закатил глаза. Бред…. Что он тут делает?
— Сегодня мы поговорим о вампирах. — продолжил он. — Что вы знаете о них, кроме того, что это существа, которые питаются кровью человека и боятся дневного света?
— Их можно убить с помощью осинового кола. — крикнул кто-то из зала.
— О да, я смотрю, все ваши познания исходят из дешевых ужастиков. — Деймон мрачно улыбнулся, обнажив неровные зубы.
— Начнем с самого начала. Итак, вампиры, упыри? вурдалаки — это мифологическая или фольклорная нежить, обычно ожившие человеческие трупы, которые питаются человеческой или животной кровью. Они также являются частым объектом кино или художественной литературы, хотя вампиры из художественных произведений приобрели некоторые отличия от вампиров мифологических. В фольклоре термин обычно используется по отношению к кровососущему существу из восточно-европейских легенд, но часто вампирами называют и схожих созданий из других стран и культур. Характерные черты вампира в различных преданиях сильно разнятся. Некоторые культуры имеют истории
Деймон остановился напротив Джонатана и посмотрел на него загадочным взглядом, скривив свои тонкие губы.
— В 18–19 веках вера в вампиров распространилась по Новой Англии. В частности в Род-Айленд и Восточный Коннектикут. В этих районах есть множество задокументированных случаев, когда семьи выкапывали тех, кого раньше любили, и вынимали у трупов сердца, веря в то, что усопший был вампиром, ответственным за болезни и смерти в семье (хотя слово "вампир" никогда не употреблялось, чтобы описать его). Полагалось, что ночные визиты умерших от смертельного туберкулёза (или "чахотки", как его называли в те времена) к членам своей семьи становились причиной заболевания этой болезнью. Наиболее известный (и последний записанный) случай был с девятнадцатилетней Мерси Браун, которая умерла в Exeter, Род Айланд в 1892 году. Её отец, которому помогал семейный доктор, вытащил её из её гробницы через два месяца после её смерти. Её сердце было вырезано и сожжено в пепел. Запись об этом случае была найдена среди бумаг Брэма Стокера, и история имеет близкое сходство с событиями в его классическом романе "Дракула"… Все это исторические факты. Их вы можете найти в любой библиотеке или интернете, но никто не знает истоков, с чего все началось. И когда появился на свет первый вампир? И был ли он один? Я хочу рассказать вам то, что вы не найдете ни в одной книге. Эта история известна только избранным магам, и мы обязались молчать об этом. Но сегодня мне дано разрешение приоткрыть завесу тайны.
— Да, и кто же вас уполномочил? — с сарказмом и неприкрытой насмешкой поинтересовался Джонатан, почесав переносицу.
— Повелительница вампиров. — торжественно объявил мистер Деймон Рискин. Джон едва сдержал смешок.
— Да? Явилась к вам и сказала?
— Именно так.
— Понятно. — Джон натянул на себя серьезную маску.
— Вы зря смеетесь, молодой человек. К вам все это имеет прямое отношение. Сейчас вы сочтете мои слова бредом, но когда-нибудь пожалеете, что не послушали меня. — Взглянув на кого-то за спину Джонатана, старик почтительно склонился. — Добрый вечер, мадам. Польщен вашим вниманием. — вежливо проговорил он.
— Продолжайте, Деймон. — ответил женский голос, от которого все тело Джонатана Грея завибрировало. Никогда еще он не слышал подобных волшебных звуков. Он не мог не оглянуться, а оглянувшись не смог отвести взгляда от лица женщины. Назвать ее лицо красивым в прямом смысле слова было нельзя. Но оно потрясло его так же, как и ее голос, подобный райской музыке. Мистер Рискин продолжил рассказывать свои байки, а Джонни все смотрел на невероятную потрясающую женщину. Она стояла в проходе позади него и молча слушала мага. В сумраке ее глаза сверкали, словно драгоценные камни таинственным глубоким светом. Он не мог разобрать какого они цвета, но это было неважно. Их выражение, взгляд…. И кожа….белее аметиста. Он никогда не думал, что в его скупом на комплименты и красивые фразы лексиконе найдутся такие поэтические сравнения, но иначе описать ее он не мог. Черные, как ночь ресницы почти да самых бровей, правильный овал лица с высокими скулами и впалыми щеками, губы алые, четко очерченные и невероятно чувственные, говорящие о страстности натуры. И при всем этом, женщина была совершенно не накрашена. Черный шелк волос струился по плечам до самых локтей. Она
— В 1970-х годах были слухи (распространяемые местной прессой) об охотящемся вампире на кладбище Хайгейт в Лондоне. Взрослые охотники на вампиров в большом количестве толпились на кладбище. Среди нескольких книг, описывающих этот случай, можно отметить книги Шона Манчестера, местного жителя, который один из первых предположил существование "Вампира Хайгейта" и который заявлял, что изгнал и уничтожил всё вампирское гнездо в районе. — никак не мог угомониться Деймон.
Прекрасная незнакомка наконец-то заметила пристальный интерес молодого человека с последнего ряда. И ощутив на себе взгляд ее невероятных глаз, Джон испытал странное ощущение. Это было, как дежа вю. Словно, он видел ее раньше. Как давний сон, почти забытый, но хранимый в уголках подсознания. Губы женщины тронула улыбка, осветив все ее лицо, но не тронув внимательных холодных глаз. Джонни не знал, что в его взгляде в этот момент Милена Мортимер видит отражению той, кем она была когда-то очень давно. Его эмоции и чувства, отразившиеся в темных очарованных глазах, были ей очень знакомы, потому что однажды ей довелось испытать то же самое при первой встрече с вампиром. Разве могла она забыть этот трепет, бешеное биение сердца, кровь, струившуюся по венам, бурлящим кипятком, желание раствориться в лабиринте непостижимых, глубоких и безжизненных, словно Мертвое море, глаз. Но как же этот мальчик был похож на своего отца. Одно лицо, только взгляд другой: более живой, человечный, невинный, если так можно сказать про взрослого парня. Та же дикая первобытная красота, заключенная в цивилизованные строгие одежды. Сдержанность царит в каждой черте лица, что было не свойственно Ланкастеру, который поддавался любой эмоции с невероятной страстностью. Он был прекрасным хищником, лучшим из всех, но и самым жестоким. Мила смотрела на его сына и, пронзая его сознание своим любознательным взглядом, обнаружила, что от отца мальчик унаследовал только внешность и целеустремленный неординарный ум и блестящее владение своими талантами, коих у него было немеренно. Жестокости в его сердце не было, оно, вообще, еще было пустым и холодным. Ему кажется, что он любит свою мать, но, на самом деле, она его сильно раздражает, и своим поведением заставляет думать, что все женщины подобны ей, пустые и высокомерные. Он устал от ее опеки и навязчивой любви, но не потому что Элизабет действительно назойлива в своих материнских чувствах, а потому что он не может ответить на них так, как она того заслуживает, и это огорчает Джонатана очень сильно. Он хорошо воспитан, обладает искренней чистым сердцем, у него есть совесть, есть сильный волевой характер, но внутри царит пустота, которую он не в силах заполнить никакими знаниями. Мила знала, что означает эта пустота. Он — не полноценный человек, сын вампира. Ему будет сложно среди людей. Эту пустоту в душу может заполнить только осознание своей истинной сущности. Глядя на него, Мила испытывала странные чувства от жалости до глубокой нежности. Она хорошо понимала его, но пришла не для того, чтобы помочь. Теперь у него нет выхода, ему не вырваться из ее власти.
Подняв бледную тонкую кисть, она едва заметно поманила его, и, развернувшись, неслышно пошла к выходу. Невероятно взволнованный, Джонатан пошел за ней, удивляясь ее легкой тихой поступи. Как ей удается не цокать своими каблучками по мраморной поверхности? Она словно плыла, не касаясь пола. У него дыхание перехватило. Что с ним такое происходит? Женщина поднималась о лестнице с грацией лани, легко и быстро, гордо держа свою царственную спину. А он не мог отвести взгляда от ее ягодиц, обтянутых блестящей черной тканью. Час назад, теревшаяся об него попка Кристин, не вызвала и малой доли тех ощущений, которые накатили на него сейчас.
Незнакомка прошла в зал ночного клуба, Джонатану ничего другого не оставалось, как пройти следом. Он сам себя не узнавал, шел, как полный идиот за незнакомой женщиной сквозь толпу разряженных обкуренных ненормальных сатанистов. Он неуверенно остановился, его путь преградил тот самый администратор или охранник, который провожал его в подвал. Лицо его не предвещала ничего хорошего. Бесцветный взгляд пронзил его насквозь. А Джон с сожалением, близким к панике, наблюдал, как удаляется стройная фигурка женщины, которая заворожила его за какие-то секунды.
— Что-то забыли здесь, молодой человек? — спросил он, грозно надвигаясь на него, но опасность была не в самой его позе, а в лазах, непроницаемо холодных, но хищных, как у маньяка. Джону стало не по себе. Он вспомнил слова Кристин, которая поведала ему, что все служащие клуба, обладают неординарной внешностью. Если этот верзила был красив, то, значит, Джонатан Грэй ничего не смыслил во взглядах женщин на мужскую привлекательность.
— Я бы хотел выпить виски или еще чего-нибудь. Это запрещено? — невозмутимо поинтересовался Джон, пытаясь казаться уверенным и даже слегка небрежным. Этот парень уже начал злить его. Напрасно Джонни искал глазами запомнившийся силуэт среди придурковатых посетителей клуба.
— Таким, как вы, здесь делать нечего. — холодно ответил грозный тип.
— Чарльз, отстань от него. Он мой гость сегодня. — произнес голос, который Джон сразу узнал. Ликование, восторг, благодарность — все эти эмоции отразились на его лице, когда он обернулся к своей спасительнице. О Боже, у нее были зеленые глаза. Он был потрясен, огромные изумруды насмешливо смотрели на него из-под длинных густых ресниц. Но, постойте, господа, ведь зеленых глаз не существует в природе. Неужели линзы, но разве могут стекляшки блестеть таким неистовым внутренним светом, такой манящей волнующей глубиной, полной сладострастия и опасности.