Люциана. Трилогия

Джиллиан Алекс

— Доброй ночи. — Грустный голос совсем не растрогал Людмилу. Холодная ярость влезла в ее сердце. Она и не думала, что способна испытывать такие мощные отрицательные эмоции.

— Уверена, тебе есть с кем скоротать вечер в этом большом доме и без моей скромной персоны. — Холодно произнесла Мила, когда дверь за Клэр закрылась. Ричард ощутил ее злость. Его взгляд задумчиво прошелся по ее лицу. Это Люциана просыпается в ней. Боже, как же они похожи! В прошлый раз сходство не было таким очевидным и неоспоримым.

— Но ты здесь. — Его голос нежным шелком коснулся ее чувствительного слуха. — Разве что-то еще важно?

— Зачем я тебе? — задала

Мила еще один важный для нее вопрос. Ричард протянул руку и приподнял ее лицо за подбородок, заставив посмотреть в его глаза. Что-то знакомое почудилось ей в этом жесте. Может быть, однажды она видела его во сне, а потом забыла.

— А ты подумай. — Улыбнулся он.

— Не хочу думать. — Тряхнула волосами Ларина. — Но ты не ответил на вопрос. Сколько тебе лет?

— А сколько ты хочешь?

— Ричард, я серьезно. Двадцать пять?

— Допустим. — Он лениво улыбнулся и, одернув руку, облокотился на спинку стула.

— Я на семь лет старше тебя. Я не красавица. Что во мне привлекло тебя? — Миле было трудно говорить подобные слова в свой адрес, но правда в этот момент была важнее.

— Твоя душа, и сила. — спокойно ответил Милз. — Ты очень сильная, сама не знаешь насколько. А насчет красоты — не права. Ты, как бриллиант до обработки. Немного усилий, и ты станешь ослепительной красавицей.

— Я видела, как ты смотрел на Клэр. Ей ты тоже говорил, что она бриллиант?

— Нет. — Ричард разлил по бокалам вино. — Мила, я искренен с тобой. Клэр не соперница тебе, как и все остальные. Я искал тебя целую вечность.

Мила расхохоталась, но смех утих, когда она увидела его глаза. В них была такая власть, такая мудрость. Мурашки побежали по спине. Не сглупила ли она, согласившись на свидание?

— Ты шутишь? — неуверенно пробормотала она. — Если двадцать лет — это вечность….

— Не принимай все буквально. — похоже, он не шутил.

— Я склоняюсь к мысли, что ты не в своем уме. — Искренне сказала Мила. Нервы были напряжены до предела. Дрожащими пальцами она взяла бокал и пригубила хорошее многолетнее вино, попробовала искусно приготовленное мясо.

— Вкусно? — спросил Ричард. Он так странно смотрел, как она ест. О чем он думал?

— Да. — Кивнула Людмила. — Попробуй сам.

— Я не голоден. Точнее, испытываю голод немного другого плана. — Интимная улыбка озарила его лицо. Мила почувствовала, как напряглось ее тело, кровь прилила к лицу. Она снова сделала большой глоток вина, услышав, как Ричард тихо рассмеялся. Мерзавец, он читает ее, как открытую книгу. А сам выглядит таким невозмутимым, таким уверенным и спокойным, немного небрежным, слегка высокомерным.

— Не бойся, я не собираюсь набрасываться на тебя. — Сказал он. — У нас достаточно временя. Ты сама меня попросишь.

— Никогда. — Упрямо заявила Мила, хотя не была уверенна в своем утверждении.

— Дикарка, мне нравится в тебе этот огонь. — Погладил ее Ричард ее своим обволакивающим тягучим, как мед, голосом.

— Ты родился в Англии? — решила сменить тему Мила.

— Да. — Равнодушно ответил Ричард.

— Что ты делаешь в России?

— Я же сказал, ищу тебя. — Совершенно серьезно произнес он.

— Хорошо. А это все… — она обвела глазами комнату.

— Я не сын богатых родителей, если ты об этом хотела спросить. Все это я заработал сам. Родители мои погибли очень давно. — тон его был слегка небрежным, словно тема, выбранная Милой не была ему приятна.

— Мои тоже. — чувствуч некоторую неловкость, тихо произнесла Мила.

— Я

знаю. — холодно кивнул Ричард.

— Откуда?

— Просто знаю. Еще вина? — он взял бутылку и налил в опустевший бокал красноватую жидкость.

— Почему ты не пьешь? — помолчав, спросила Ларина. Все как-то странно сегодня. И она не способна проанализировать создавшуюся ситуацию, разложить по полочкам события дня. Клубок недоразумений и хаос.

— Не хочу. — просто ответил он. Для него, наверно, все просто. Да, нет, хочу — не хочу.

— Что с тобой не так?

— О чем ты?

— Не понимаю, когда ты шутишь, а когда говоришь серьезно. — Мила покачала головой. Ричард улыбнулся.

— Я всегда говорю серьезно.

— Это-то и пугает меня.

— Ты боишься меня?

— Нет. — Искренне ответила Мила. Их взгляды встретились в наэлектризованной тишине. Его глаза манили обещанием запретных удовольствий. И было так тяжело отвести взгляд, хотелось покориться его власти, отдаться его желанию, забыть обо всем.

— Я рад. Расскажи мне о себе. — Попросил он. — О том, как ты жила без меня.

— А ты скромный. — Усмехнулась Мила. — Зачем мне рассказывать, если ты и так все знаешь? Может, ты расскажешь?

— Уверена?

— Конечно. — В глазах ее сверкнул вызов. Улыбка Ричарда померкла.

— А если правда не понравится тебе? Что если я скажу то, чего ты сама о себе не знаешь?

— Так просвети меня. — упрямо настаивала Ларина.

— Ты сама попросила. — Мрачно кивнул Ричард. Его взгляд задумчиво скользнул по ее лицу. Говорить он начал быстро и без эмоций, торопливо, словно боясь потерять мысль, но устрашающе верно и четко. — Ты была некрасивым угловатым ребенком, твои родители всегда были слишком заняты собой и своими проблемами, чтобы заметить, что их дочь страдает от того, что чувствует себя не такой, как все. Еще в раннем детстве ты поняла свою индивидуальность, ты была другой, особенной. И тебя пугало это. Ты потратила целую жизнь на то, чтобы убежать от себя, стать обыкновенной, безликой и пустой, и у тебя это почти получилось. И все произошло только потому, что не нашлось человека, который понял бы тебя, объяснил, что быть другой — это не повинность, которую надо нести в глубине своего разума, это дар, который стоит того, чтобы им гордиться. Всю жизнь, ты только и делала, что рушила свою личность, заглушала порывы души. Ты вышла замуж за человека, которого никогда не любила, только потому, что так делали многие. Ты хотела стать соринкой среди песчинок. И ты ею стала. — Ричард продолжал говорить. Голос его окружал ее, заглядывал в недра души, вытаскивая из нее забытые страхи. Она не могла отвести глаз от его спокойного лица. Она была ослеплена им, околдована его глазами, голосом. Откуда он столько знает о ней? — Ты много училась, тебе нужно было куда-то девать свою энергию, свои силы, свой незаурядный ум, а выбрала должность простого менеджера. Ты не стремилась к успеху, всегда оставалась в тени. Из убежища легко наблюдать за другими, сохранять контроль. Но сны все равно напоминали тебе о твоей сущности, и ты научилась обманывать и их тоже. Снотворное постоянно стоит на ночном столике рядом с кроватью. Твоя жизнь — череда банальных событий. Тебе скучно и одиноко, ты глубоко несчастна и поэтому никого не пускаешь в свое сердце. Ты не умеешь радоваться жизни, прячешь свою красоту под безвкусной одеждой. И боишься только одного, что кто-то разглядит тебя под этой бесцветной маской. Ты никогда не плачешь. Ты холодна, как айсберг и ненавидишь саму себя.