Люди Арка. Книга 1
Шрифт:
Мы снова разворачиваемся, чтобы увидеть взвинченную в эфир руку Ченека, натянутую, как струна эвеллы. Слабый укол раздражения отвлекает меня от следующих его слов:
– Камрад Траск и его союзники потратили свои последние ресурсы на завершение строительства межзвёздного лайнера, на котором они смогли бы покинуть умирающую Землю, полную ненавистников, и обрести дом на новой планете, где они вместе создали бы цветущий мир без пороков и изъянов!
Последние слова он практически выкрикивает в воинственном экстазе.
– Очень поэтично, Ченек, спасибо, – кивает мадам Онри, игнорируя хохотки отдельных ювенатов. – Что же произошло дальше?
Ченек внезапно тупит взгляд и заметно сутулится:
– Космолёт был готов к старту, но обезумевших врагов камрада Траска было уже не остановить. Перед самым взлётом они взяли корабль штурмом, получили доступ к камраду Траску и… и…
Лица ещё нескольких ювенатов омрачаются в напряжённом ожидании. Некоторые любопытно поглядывают на Ченека, явно не подозревая о том, что он собирается сказать.
– Жертва Эона Траска позволила нам с вами собраться сегодня в этой аудитории, – заканчивает за него мадам Онри. Ченек печально глядит на свои руки, сложенные на столе, пока яркие витражи заново вырастают из эфира, занимая своё законное место в лектории. Пульсирующий, полный жизни день за его стенами кажется теперь потусторонним и нереальным. – Кто знает, сколько ещё открытий и благ мог бы подарить нам этот выдающийся человек, сумев он добраться с остальными до нашего с вами родного Арка, когда-то известного лишь как GJ 1003 b. Впрочем, гораздо больше об этом вам сможет поведать профессор Залтан с кафедры астрознания. Есть ли у кого-нибудь вопросы?
Вопросы есть, и один из них кажется мне заслуживающим отдельного внимания. Парень с печальными чёрными глазами, сидящий слева от меня, интересуется, что произошло с разумными организмами, заселявшими планету до прибытия людей.
– Действительно, – размышляет мадам Онри, – сложно представить, что планета с идеальными для нашего существования на ней условиями оказалась, что называется, вакантной и не располагала формами разумной жизни. Однако вы, возможно, удивитесь, узнав, что одной лишь благоприятной среды далеко не достаточно для образования на планете развитых живых организмов, коим является человек. Совокупность внушительного списка факторов должна совпасть одномоментно таким образом, чтобы это произошло, и за всю хронику нашей Вселенной единственным подобным и полностью изученным случаем является Земля. Что касается Арка, тем более удивительно, что первые люди обнаружили на нём виды, хоть и не разумные, но всё же достаточно эволюционировавшие по меркам земной науки. Так, ближайшим к нам с вами родственником, живущим на Арке ещё до Большой Миграции, был примат, который всем вам знаком как кламамгутан.
Рядом с профессором материализуется виртуальная лохматая обезьяна, которая тут же принимается скакать по лекторию, истошно крича и наводя ужас на слабонервных ювенатов. Я вижу, как лицо Ченека стремительно бледнеет от страха. Другие, наоборот, смеются. По велению мадам Онри кламамгутан, занятый прыжками с одного стола на другой, исчезает так же внезапно, как и появился.
Как только ювенаты успокаиваются, поток вопросов возобновляется.
– Профессор, – обращается девушка с изящными серебристыми протезами пальцев на обеих руках и длинными перламутровыми волосами, – значит ли это, что нам удалось осуществить план Эона Траска в отношении искусственного интеллекта и исключить связанные с ним риски?
– Прекрасный вопрос, – замечает мадам Онри. – Едва ли сам Сейвер мог мечтать о том, что спустя миллениумы после его смерти все важные решения за нас будет принимать искусственный интеллект. Человечество прошло долгий, извилистый путь от недоверия к ИИ и до полноценного сотрудничества с ним. Как видите, здесь, на Арке, мы добились такого уровня благосостояния, безопасности и уверенности в завтрашнем дне, который землянам не мог и сниться. И всё это благодаря тому, что в определённый момент хроники наши предки решились полностью доверить своё существование ИИТ. Поэтому, когда кто-либо из вас в следующий раз задастся вопросом, правильно ли они поступили, оглядитесь вокруг и подумайте: стоит ли наша самостоятельность возвращения в тёмные времена хаоса и беспорядка, когда люди боялись разумных технологий и были вынуждены полагаться только на себя?
3. СИГНУМ
Летом я жевал бы свой слоёный пан с доремом, сидя за одним из столов открытого кафетерия на южной стороне Ювениса, но сейчас я стою, прислонившись спиной к одной из холодных колонн аквона и погрузившись в гипнотическое журчание веселящейся в нём аквы. Хотя я знаком с хроникой Сейвера в мельчайших подробностях, лекция мадам Онри (а возможно, дурманящий блеск соларных кристаллов на полу лектория) произвела на меня эффект капсулы транквилла: мне хочется поскорей покончить с оставшейся программой на сегодня и оказаться в уединённости собственной комнаты внутри родного убикора, где тихо, спокойно и думается легче.
Разве способен один человек, живший в древнейшем обществе с примитивными технологиями, основать целую цивилизацию и обеспечить ей процветающее существование на новой, ранее необитаемой планете? Всякий раз, когда я задумываюсь над этим, мне становится легче проникнуться настроением той мизерной части нашего общества, что отрицает как сам факт жизни Сейвера, так и то, что всё известное нам о нём действительно произошло. Я никогда не озвучивал свои сомнения кому-либо, но не потому, что это запрещено. Просто есть люди, например, моя Ма, для которых последовательность слов вроде «Эон Траск – ненастоящий» сравнима с пощёчиной или внезапным заявлением, что её суп из битумина сегодня не особо удался. Другие же, вроде моего друга Хэрона, слишком озабочены проблемами настоящего, чтобы погружаться мыслями в дремучие заросли дней минувших.
– Так ли хорош твой пан, каким он кажется?
На моё плечо обрушивается каменный валун. Колени подгибаются, мокрый от соуса листок латука, покинув объятия пана, печально падает на пол. Туман раздумий, прежде окутывавший моё сознание, рассеивается без следа. Рука Хэрона, почти сравняв меня с полом, помогает мне вернуться в вертикальное положение в попытке компенсировать нанесённый ущерб.
– Твой дядя, случайно, не был телепатом? – спрашиваю я, потирая плечо и мысленно удивляясь, как Хэрону удаётся материализовываться рядом каждый раз, стоит мне только вспомнить о нём.
Хэрон – на девяносто три процента чистокровный крат. Поэтому его голову украшают два здоровенных (как и их владелец) костных рога, а густая щетина, покрывающая шею под молотоподобным подбородком, спускается вниз вплоть до самого… Впрочем, мне выпадало рассмотреть растительность друга лишь на его широкой груди, в связи с чем могу ответственно заявить: её там много.
– Взялся за очередной доклад, о котором ни граха не знаешь?
«Грах» – это очень полезное и ёмкое слово, которое помогает жителям Арка выразить весь спектр негативных эмоций (а если подключить смекалку – то и положительных). Никто уже толком не помнит, что оно значило в начале своего существования, но, сказать по правде, теперь это мало кого волнует.