Люди добрые (сборник)

Весной Владимир и Елена, уже немолодая семейная пара, переехали из городской квартиры в свой дом в деревне, как обычно они это делали много лет подряд. Этот дом, построенный своими руками, они очень любили, и деревню любили, и деревенскую жизнь, и природу: лес, реку Которосль, красивейшую из рек, текущую через лес к Волге. Деревня, конечно, далеко от Москвы, в Ярославской губернии, но зато природа здесь девственная, одновременно не чрезмерно ухоженная и не загаженная.

Весна была прекрасна: яблоневые сады в белых облаках цветов, нежная зелень на деревьях, травка перед домом пробивается, тоже нежно-зеленая, и воздух, по-весеннему

Народу в деревне пока мало, только местные жители: дачники еще не съехались. Теперь здесь половина домов принадлежат местным, в основном бабушкам, совсем уже стареньким, а половину скупили дачники из Ярославля или, как они, из Москвы.

Вечером они сидели за ужином, на столе – запотевший графин с водочкой: надо же отметить приезд, – и строили планы на лето. Они решили утеплить свой дом, так чтобы можно было жить здесь с самой ранней весны, как только снег сойдет, и до глубокой осени, опять же до снегов: очень уж надоела московская сутолока. Правда, и работать здесь было удобнее, чем в маленькой московской квартирке – больше места, есть где разместить большую икону, – они занимались иконописанием. А сейчас они именно такие большие иконы и писали – Деисис для храма в Угличе.

Пару дней они убирали дом: надо было все перемыть, почистить, разобрать привезенные из Москвы вещи. И вещи, бывшие в доме, разобрать, что-то из них приготовить на выброс. Елена обычно смеялась: «Мы сначала весь хлам из квартиры в деревню перевозим, а потом – на помойку. Да, хлам должен отлежаться на свежем воздухе, прежде чем уплыть из рук».

Потом пошли работы по саду-огороду. Надо что-то подрезать, что-то вскопать, что-то посадить. Началась обычная деревенская жизнь.

Когда они выбирались на машине в соседнее село или ближайший городок в магазин, Елена обходила всех местных бабушек и составляла список: одной – лекарства, другой – что-то из продуктов, третьей – кой-чего по хозяйству. За зиму, пока помочь им было некому, накопилось много такого, что было нужно: у одной лейка куда-то задевалась, у другой грабли сломались, у третьей весь запас лампочек вышел. И выезд занимал обычно полдня – пока выполнишь все заказы. Зато потом принимаешь благодарности. «Володенька, Леночка, – заливались соловьями старушки, трогательно окая, – какие же вы у нас добрые, да какие же вы хорошие, да как же вы нам помогаете! Вас нам Сам Бог послал».

Чуть позже стали съезжаться дачники. Теперь еще надо вывезти сюда маму Елены – у нее отдельный домик в этой же деревне. А еще и за соседкой и старинной подругой Татьяной, которой принадлежала соседняя с ними изба, пришлось ехать в Москву: у нее тоже мама совсем старенькая, теперь уже на поезде с ней ехать невозможно, только на машине, а Татьяна безлошадная, ну как ей не помочь?

И так за хлопотами наступило лето. Дочь Татьяны везла к ней на природу внука, – надо встретить поезд в Ростове, привезти их в деревню. Тетю Зою, деревенскую старушку-веселушку, нужно свозить в Ярославль к врачу – стала сильно хворать, а бабу Нину в село на кладбище – навестить родные могилки.

Тем временем и жара приспела. Ну кто, как не дядя Володя, отвезет местную детвору купаться на речку? Ну кто, как не тетя Лена, сходит с ними в лес по ягоды?

Тут еще Татьяна, существо совершенно беспомощное, со своими проблемами: все-то у нее ломается. То холодильник сгорел – надо ехать в Ярославль покупать новый. То электричество полетело: Елена, которая в этом разбирается, идет и разбирается… А там баллон с газом надо поменять, а там шкаф с места на место передвинуть… Да мало ли что еще!

Вот уже и в огороде кое-что поспело: кабачки, огурчики, клубничка. Надо собрать да отнести тем, у кого ничего своего не выращено: матушке Елены – сама уже огород держать не в силах, москвичкам Татьяне да Светлане, у которой дом здесь же, а она из-за детей, которых у нее пятеро, не может приехать рано весной и посадить что-нибудь.

Ну, наконец-то, выдался свободный денек. Елена полезла в Интернет искать, где можно подешевле купить материалы для утепления полов. Тут приходит бабушка Тамара: люди добрые, родненькие, покосите мне хоть тропку перед домом, а то уже и ходить трудно. Владимир пошел косить. Чего там, тропку? И вокруг дома надо. Когда еще бабушкины родственники приедут да покосят. Тем временем Елена нашла дешевый магазин: ладно, сегодня ты, Володя, устал, поедем завтра.

Назавтра Владимир уже приоделся, чтобы в Ярославль ехать. Приходит Марья Дмитриевна, девяностолетняя бабулька: ей дрова привезли, из машины выгрузили посеред двора, перетаскать под навес надо – вечером дождь обещают, дрова намокнут. И не откажешь – совсем старая Марья Дмитриевна, – проще сделать, чем объяснить, что с дровами ничего не случится, а у них сегодня дела. И пошли супруги вдвоем дрова складывать, чтобы побыстрее да повеселее.

И так все Владимира с Еленой зовут на помощь – они же люди добрые, никому не отказывают.

Тем временем и Троица подоспела. Батюшка из села просит Володю помочь в алтаре порядок навести, – мужчин на приходе совсем нет. Да и отпраздновать надо: большой праздник, вся деревня соберется к соседу Саше на веранду. Готовить надо, жарить-парить, опять же в магазин – столько народу будет, да и повкуснее чего-то хочется после поста. Надо ехать в Ярославль за продуктами. Может, и материалы заодно купить? Даже заехали в магазин, посмотрели что да как. Потом решили – сначала продукты. А как отоварились, поняли – не влезут стройматериалы в их машину. Так и не закупили.

Отметили весело: вкусно и сытно поели, выпили, песни пели, потом гулять в лес ходили, дошли до речки – красота.

Ну, как водится, на следующий день Владимир приболел: давление поднялось. Елена за ним ухаживает, поварчивает: то водички, то рассольчику подает, следит, чтоб не вставал, и, не приведи Бог, похмеляться к Саше не пошел, чтобы вовремя лекарства принимал.

Через пару дней, когда уже отдышались после Троицы, позвонил сын Женя: «Папуль, Вовку возьмете?» Вовка – это внук, в честь деда названный. «А то, – тут же соглашается Владимир, – конечно, возьмем», – и поехал в Москву. Заодно Татьяниного внука туда отвез. А из Москвы привез аж двух мальчишек: Вовку и крестника своего Сережу, Вовкиного ровесника и дружка. Мать Сережи Света, та, у которой дом здесь же, в деревне, попросила: мол, некуда сына девать, а сама пока не может в деревню выбраться, – ну как тут откажешь? Да и веселее мальчишкам вдвоем.

Прогостили мальчики почти месяц. Даже когда Света сама приехала, Сережа не захотел в свой дом переселяться, – здесь веселее. И нужно было развлекать детей, занимать чем-то. Елена учила их рисовать, поделкам разным, Владимир на рыбалку водил, всякой мелкой работой по дому, починками всякими с ними занимался – приобщал к труду. Хорошо хоть не пришлось их в Москву везти – Женя сам за ними приехал. И опять же, пробыл в деревне Женя дней пять, – ему отдохнуть хочется, он тоже деревню любит, а выбираться часто сюда не получается. То есть Владимир помогает сыну снарядиться на рыбалку, Елена готовит, стирает, убирает: в доме-то уже пять человек, да и матушку Елены забывать нельзя – старый человек, ей тоже помогать надо. Да еще и иконы между делом писать успевают.