Люди Дромоса. Трилогия
Шрифт:
– Руководи, капитан, – приказал Генерал, а сам повел Анатолия Семеновича внутрь здания.
Командовать я не умел и попросту сказал:
– Пошли.
«Кузнечики», количеством двадцать одна штука, были заранее собраны и стояли в одном из помещений. Надо сказать, что они претерпели значительные изменения и на каждом сейчас имелось оружие. АКМы, с подствольными гранатометами.
И стрелять теперь можно с обеих рук, не мучаясь, нажимая на курок. Плюс контейнеры, расположенные на бедрах. Конечно, это несколько нарушало эстетику, зато практическая польза просто огромна. Ребята смотрели на этих монстров, и в глазах их
– Разобрать модули, и за мной, – приказал я. Некоторые из них были в чине майора, и это немного смущало. Но, похватав модули, все послушно последовали на выход.
Оказавшись на улице, я облачился и прыгнул вертикально вверх. Сделав двойное сальто, приземлился и скомандовал:
– Двадцать минут. И за периметр не выскакивать.
А сам придал модулю сидячее положение и стал наслаждаться зрелищем. На губах у меня играла снисходительная улыбка профессионала, наблюдающего за новичками. Но церебральный шлем – это словно ваше второе «я». И уже минут через десять в хаосе наметилось некое подобие структуры. Двадцатка разбилась на пятерки и стала отрабатывать координацию взаимодействия групп. Командовал невысокий плотный майор, и, надо сказать, довольно толково.
Через двадцать минут они построились передо мной. А майор, отдав честь, доложил:
– Ознакомление закончено. Разрешите продолжить?
Я совсем поштатски кивнул. И вот они снова в небе. И теперь я, вытаращив глаза, как новичок, наблюдал за действиями профессионалов.
Попрыгав с полчаса, все снова построились передо мной.
– Каковы дальнейшие указания? – А черт его знает. И я скомандовал:
– Вольно.
Не нарушая строя, все повылезали из модулей и обступили меня:
– Ваша разработка? – Я покачал головой:
– Подарок братьев по разуму. Я лишь случайно обнаружил.
Было видно, что они не поняли, но переспрашивать не стали. Тут вышло высокое начальство, и бойцы построились. Я тоже встал, не желая выделяться на общем фоне.
– Вольно, – приказал Генерал. И обратился к полковнику:
– Ну что, Семеныч, есть еще порох в пороховницах? – Тот только улыбнулся, и вот уже отцы командиры скачут, пытаясь достать друг друга и выделывая всевозможные пируэты.
Натешившись, деды почти одновременно опустились и стали прощаться.
– Ну что, до завтра?
– До завтра. И спасибо, Петрович.
– О чем речь. Или тебя не я воспитывал?
Тот пожал Генералу руку, и, сев в автобус, они удалились.
47
Мы высадились из транспортного самолета на аэродроме в Грозном, чтобы тут же пересесть на вертолет. И вот под нами горы. Величественные, покрытые снежными шапками вершины подернуты голубоватой дымкой. Коегде облачный покров накрыл землю плотным одеялом, и из него торчат, создавая фантастическую картину, остроконечные пики и кряжи. Облака кончились, впереди зеленеет долина с неширокой речушкой. Тогда, еще при Союзе, мы любили ходить на Кавказ. Но увы. Чьито амбиции отрезали этот райский уголок от остального мира, превратив в театр боевых действий. Мне вспомнилась Швейцария и ее неторопливый и размеренный уклад. Да, конечно, когдато и там было не всё хорошо. Но они смогли вырасти из коротких штанишек междоусобных дрязг и неурядиц. И, повзрослев, вступить в Объединенную Европу. Эти же, имея за плечами тысячелетнюю историю, так и остались в подростковом возрасте. И, как испорченные дети, пытаются решить все проблемы с помощью силы и обмана. Или они в принципе не способны повзрослеть? Я всё больше стал склоняться на сторону правителей Земли, которой помогли умереть. Уж лучше так, один раз накрыть покрывалом из пятидесяти «G» и больше к этому не возвращаться. Чем годами вылавливать отдельных блох, кусающих исподтишка и не дающих покоя всему организму.
А горы были прекрасны, спокойные в своем равнодушном величии. Долина сверху казалась девственно чистой, а тишина незыблемой. И могла оставаться такой еще годы и годы. Мы пролетели над озером. Настолько неправдоподобно синим, что представлялось нарисованным. Но я знал, что это отражение неба. А вода в нем чиста и прозрачна, и можно разглядеть каждый камешек на дне.
– Пора, – Виктор хлопнул меня по плечу, – за тем перевалом их база, а мы высадимся здесь. Потом бросок через кряж, и накроем всех одним махом.
Он сиганул вниз, и я не стал медлить. А за мной словно горох посыпались бойцы, облаченные в модули.
Приземлившись, обступили майора. Он раскрыл планшет и водил по нему карандашом.
– Завод и склады сырья находятся вот тут. – Ткнув в карту, он обернулся и показал рукой на перевал. – В общем, начинаем, а дальше по обстоятельствам.
Горный хребет был невысоким, метров двести, и мы преодолели его за один прыжок. Под нами как на ладони открылись несколько строений, и все открыли огонь. Я тоже стал палить по выбегавшим людям и вовсю пользовался гранатометом. Нас было двадцать четыре человека, их же около тридцати. Но на нас работал фактор внезапности, да и вообще…
Человек двадцать мы убили, пятеро убежали в горы, а еще пятеро попытались сдаться в плен. Но на войне как на войне, и капитуляцию никто не принял.
После боя я спросил у майора, чем вызвана такая жестокость. И в ответ услышал, что одного боевика он брал в плен трижды за один месяц. А гуманисты отпускали. И «гуманисты» звучало в его устах как ругательство.
У нас имелись двое легкораненых, но мудрить я не стал. Ну не прикажешь же майору отстранить двух человек на основании голословных утверждений. Да и, кто знает, может, как раз ктото из этих двоих спас жизнь товарищу или мне, убив именно того боевика…
– Что с сырьем? – спросил Виктор у майора.
– И сырье, и готовое зелье подлежат уничтожению.
– Погоди, майор. Пусть капитан возьмет пробы на анализ. – И Виктор кивнул мне.
Я вошел в одну из хибар, заваленную мешками. Вполне мирная сельская картина, если б в мешках лежал не опиумсырец. Да тут его около тонны. Я «выкинул» в коридор штук десять и вышел наружу:
– Порядок.
– Возьми пробу готовой продукции.
И я заглянул в соседний сарай, чтобы прихватить килограммов двадцать героина.
Под остальное заложили взрывчатку, а мы поспешили к месту сбора. Вот и вертолет, но я не стал дожидаться посадки, а, рискуя попасть под винт, запрыгнул в кабину. Моему примеру, однако, никто не последовал. Видимо, оценив ситуацию, Генерал приказал отставать, и вертолет опустился. Ребята с уважением посматривали на меня, а Виктор пригрозил:
– Смотри, капитан. Влеплю два наряда вне очереди.
Погрузившись в транспортный самолет, немного выпили. Десантура любовно поглаживала «кузнечиков», и в глазах у них явно читался вопрос.