Люди и атоллы

Вольневич Януш

Испания стала все более энергично заявлять свои права на Каролинские острова, особенно после вторжения на эти территории немецких и британских торговцев. В 1885 г. испанский и немецкий корабли одновременно подняли свои флаги на двух аннексированных островах, одним из которых был Яп (Кубари оказался тому свидетелем). Спор дошел до папы римского, который подтвердил права Испании, но наряду с этим признал за Британией и Германией права на торговлю в этом районе мира. Несмотря на такое решение, дела Испании на Восточных Каролинских островах шли все хуже. Спокойнее (и то недолго) испанцы осуществляли власть на Палау и Япе, где также в течение нескольких веков ничего не сделали для развития этих островов. К счастью, ни китобои,

ни протестантские миссионеры сюда пока не проникли. Поэтому на островах сохранились многие древние обычаи.

Продемонстрировав в 1886 г. свои права, Испания предприняла несколько неубедительных попыток установить видимость порядка, а священники, сопровождавшие солдат, без особого успеха пытались спасти отдельные не закореневшие в протестантстве души. Но уже наступил период упадка некогда величественной империи. Когда в 1898 г. американцы захватили Филиппины и Гуам, Германия немедленно приобрела оставшиеся островные владения Мадрида: Северные Марианские и Каролинские острова были присоединены к протекторату на Маршалловых островах, а вся Микронезия в целом отошла под власть колониальной немецкой администрации.

«Главным направлением деятельности немцев на островах Микронезии, — писал американский ученый Дуглас Л. Оливье, — было освоение этих островов как источника сырья и рынка сбыта для их товаров. Местные институты были нетронуты, за исключением тех, которые мешали развитию здесь промышленности и торговли. Копра — основной промышленный продукт, а ее производство возрастало благодаря предписаниям, в соответствии с которыми местные жители обязаны сажать новые пальмы. Раковины были важной статьей торговли, так же как кустарный промысел и гуано. В 1909 г. особый синдикат приступил к добыче фосфатов на острове Ангуар (Палау), на котором находились запасы высококачественного сырья, исчисляемые в 3 миллиона тонн. Орудием экономической политики Германии оставались Несколько крупных промышленных и торговых предприятий, многие из которых слились с мощной „Ялуит компаний При поддержке правительства этим компаниям удалось вытеснить конкурентов с Маршалловых и Восточных Каролинских островов, но устранить японских и британских торговцев, глубоко окопавшихся в западной части Каролинских островов, Германия не сумела“.

Практически в самом начале первой мировой войны Маршалловы, Каролинские и Марианские острова были захвачены Японией. Этот акт был совершен на основе тайного договора с Великобританией. Так, Микронезии стала первой территориальной добычей в войне, которая только что началась. На мирной конференции, созванной по окончании военных действий, Япония получила мандат на управление занятыми островами с обязательством информировать Лигу наций об „опеке“ над островитянами, судьба которых в действительности никого не интересовала. Японское правительство с самого начала рассматривало подмандатную территорию как место расселения „излишков“ населения метрополии, место производства для нужд всей японской экономики, а также как трамплин для будущих завоеваний. Основным направлением политики стала японизация территории и элиминация местных жителей (но без жестокого истребления). Последних должны были заменить иммигранты из Японии. Это был долговременный проект, в конечном счете обрекавший на гибель слабое во многих отношениях островное общество.

Сначала управление островов принадлежало военноморскому флоту Японии, но вскоре было передано в руки чиновников правительства Южных морей, что, разумеется, ни в чем не меняло основного направления политики. Главная резиденция администрации находилась на острове Корор, а филиалы — на Сайпане, Япе, Труке и Ялуите.

Условия мандатного договора сохраняли свободу для миссионерской деятельности. И здесь Япония не препятствовала, но протестантских миссионеров из Германии постепенно заменила японскими евангелистами. Однако главной на островах Микронезии

стала „религия“ японской империи, политике которой было подчинено все — экономика, язык, обычаи.

Быстрее всего развивалась экономика. Японцы тщательно очистили мандатные острова от иностранных торговых предприятий, и вся территория органически вросла в экономику Японии. Сайпан и Тиниан превратились в цветущие плантации сахарного тростника; Палау, Трук и Понапе стали крупными центрами рыболовства; началась добыча бокситов и магния на Роте. Разумеется, везде господствовали японские фирмы, нередко государственные. Местным жителям было оставлено лишь производство копры. Им даже помогали небольшими дотациями, если они закладывали новые плантации или строили сушильни. Острова буквально „залила“ мощная волна иммигрантов с Окинавы, из Японии и Кореи.

Такие центры, как Гарапан на Сайпане или Корор на Палау, очень быстро уподобились небольшим японским городкам. Здесь выросли кинотеатры, рестораны и даже заведения с гейшами; по идее островитяне имели доступ всюду, это приобщало их к японским обычаям. Конечно, их скромные доходы препятствовали этому.

К началу второй мировой войны на островах Микронезии было около 50 тысяч местных жителей, тогда как полных жизненной энергии иммигрантов съехалось на 20 тысяч больше. К тому времени большая часть удобных земель уже перешла в руки новых хозяев, веками принадлежащие островитянам владения значительно уменьшились. Разумеется, этот процесс происходил по-своему на разных группах островов.

Марианские острова, которые во времена немецкого владычества были менее развиты, при появлении здесь японцев пышно расцвели и стали наиболее развитым и самым богатым районом Микронезии. Там закрепилась мощная в финансовом отношении фирма, которая в короткое время превратила острова в колоссальное предприятие по производству сахара. Заодно был построен и перегонный завод. В общей сложности Марианские острова ежегодно давали 80 тысяч тонн сахара-сырца и 70 тысяч галлонов алкоголя. Под плантации сахарного тростника отнимали землю у островитян, и это отчуждение зашло на Марианских островах намного дальше, чем на каких-либо других островах Микронезии. Другой уже упомянутой областью экономики стало океанское рыболовство, центром которого являлся Корор на Палау. На Каролинском архипелаге рыболовецкий флот состоял из 400 единиц, которые достигали даже голландской (в то время) Восточной Индии. Годовая добыча только одного вида рыбы, бонито, составляла 38 тысяч тонн, и к этому надо добавить еще значительное количество тунца, не говоря уже о таких дарах моря как трепанги и крабы.

Последовательно проводимая политика японцев при. носила им все более ощутимые результаты. Коренным жителям главных островов архипелага пришлось согласиться и принять не только экономическую политику оккупантов, но и их образ жизни. Из наиболее крупных островов лишь жители Япа сумели сохранить свою древнюю культуру. Принцип землевладения и общественный строй почти не были нарушены. Ученые считают, что это произошло благодаря системе наследования земли по прямой отцовской линии (патрилинейная система), тогда как большинство островов Микронезии придерживается матрилинейного принципа.

Остров Понапе с его огромной — по микронезийским масштабам — площадью пахотных земель стал сельскохозяйственным центром, где японцы проводили эксперименты по акклиматизации всевозможных сельскохозяйственных культур. Здесь выращивали лекарственные растения, ананасы, рис, волокнистые растения. Однако в конечном счете наибольший доход приносили плоды кокосовых плантаций.

Проходили десятилетия. Испанцы и китобои, миссионеры и авантюристы, торговцы, японцы и колонизаторы — все они оставили неизгладимые следы на таких островах, как Сайпан, Трук, Палау, Понапе и Ялуит. В большинстве случаев жизнь островитян в этих главных центрах архипелага принципиально изменилась.