Люди и боги
Шрифт:
— Здесь еще один! Идет к лестнице! Я его слышу!
Другие, напротив, двигались очень тихо. Один подкрался почти вплотную, возник из темноты в каком-то шаге — мертвенный белесый силуэт. Беззвучно взмахнул ножом. Джоакин успел выстрелить — рука сломалась, выронив кинжал. Второй плетью Джо разнес врагу череп.
— Он здесь, я слышу! Окружайте!
Плеть, еще плеть. Никаких огненных шаров, чтобы не выдать себя.
Скрип двери. Нет, не спрячешься, получай плетью.
Стон. Ты еще жив? Нет, так не пойдет. Плеть!
Скрип
Вот и лестница — теперь вниз и в задний двор. Резкая боль прошила ногу. Тьма! Стрелок с арбалетом на нижнем пролете. Джо отскочил, осмотрел рану — дрянь. Болт насквозь продырявил икру, кровь течет в сапог.
Стиснув зубы, сунул руку в лестничный проем, вслепую метнул пару плетей крест-накрест. Но не задел стрелка — ни стонов, ни падения тел.
— Ко мне, — скомандовали там, внизу.
В ответ — топот шагов.
— Враг с Перстом на площадке второго этажа. Держать позицию. Не выпускать его.
Джоакин отступил в коридор. Куда деваться? За две минуты они оцепят здание. Беги или умри. Сунулся в комнату, глянул в щель между ставен. Площадь кишит северянами. Больше никаких шеренг, все прячутся за телегами, бочками, углами домов. В любом лоскутке тени шевелится кто-то черный. Бежать, срочно… Он пересек коридор, выглянул в другое окно — на тыльную сторону здания. Идут. Перебежками от дерева к дереву. Два, четыре, восемь… Джоакин подсветил первого контуром прицела. Иного! Давай, браток!
Одного поймал на бегу, сломал пополам. Другой высунул руку с арбалетом и лишился ее. Третий спрятался за слишком тонким деревом. Плеть разрубила врага вместе со стволом, деревце захрустело и рухнуло поперек улицы. Выжившие кайры отступили в сквер — а Джоакин распахнул ставни и прыгнул из окна.
Ааа, идова тьма! Он явно недооценил свою рану. Боль пронзила ногу, кровь так и хлынула в сапог. Джо шлепнулся на четвереньки и не смог подняться. Скрежеща зубами, прополз пару шагов и спрятался за кроной упавшего дерева. Сел, разодрал штанину. Нога пылала и пульсировала, из дырки в икре обильно текло.
— Он за деревом.
Джо оглянулся — из-за листвы ничего не видать. Нужно подняться и пристрелить их… но — нога.
— Держите на прицеле, — сказал тот же голос.
Скрипнула тетива. Шурхнули шаги.
Отодрав лоскут ткани, он стал накладывать жгут. Успеть бы, пока не окружили!
Шаги стали проворней и раздвоились: одни налево, другие — направо. Команд больше не было, офицер раздавал приказы жестами. Слышался только скрип подошв о мостовую. Совершенно синхронный. Слева и справа враги появятся в один момент.
Стиснув зубы, Джо затянул жгут изо всех сил. Завязал. Вскинул руку с Перстом… Влево. Вправо. Куда?..
Шаги затихли. Повисла секунда зловещей, пугающей тишины. Даже с Перстом в руке, Джоакин ощутил себя крольчонком.
Когда ветка хрустнула за спиной, он оттолкнулся и перекатился. Меч лязгнул о камень там, где только что лежал Джо. Двое кайров выпрыгнули прямо из ветвей. Двое других обошли с флангов, держа арбалеты на взводе. Он хлестнул плетью, промазал. Мечник рубанул, Джо закрылся Перстом. Предмет отразил удар, но всю руку будто молнией пронзило, она тряпкой упала на мостовую.
— Перст на правой руке, — сказал кайр.
— Отруби ее, — ответил второй.
Клинок сверкнул над лежащим. Боги, спасите меня!..
Одном кайру снесло череп, шея хрустнула, как ветка. Второму проломило ребра, он упал, цепляясь руками за вмятину в груди. Арбалетчики развернулись — и умерли, так и не сделав выстрела, осели рыхлыми мешками. Лед пересек улицу, быстрым взмахом руки пристрелил кого-то, невидимого Джоакину. Подошел, окинул взглядом путевца.
— Можешь идти?
— Нет, милорд.
— Сдай Перст.
Ни секунды колебаний, ни вдоха на принятие решения. Это было страшно.
— Я… смогу, милорд.
— Три, — сказал Лед.
Джоакин уперся руками, подобрал ноги, начал вставать. Боль полыхнула в ране, нога дрогнула, уронив его на мостовую.
— Два, — сказал Лед.
Джо взял меч мертвого кайра, уперся им в землю, как тростью. Пыхтя от натуги, поднял себя на одну, здоровую ногу.
— Один, — сказал Лед.
Джо поднял раненую ногу — прямую, как палка. Неловко поставил на землю, будто костыль. Оперся, зажмурился от страха, перенес вес тела. Нога выдержала, он сумел сделать шаг.
— Отходим к замку, — скомандовал Лед. — Семинарский сквер, затем Витой проезд.
Беги или умри. Впрочем, бегом это вряд ли назовешь. Джоакин ковылял по-стариковски, втыкая меч в щели мостовой. Лед следовал за ним, прикрывая тыл. В семинарском сквере их атаковал десяток врагов, Джо и Рихард ответили плетьми. С боем прошли аллею перед семинарией, нырнули в узкий переулок, пролезли через дырку в заборе, перебежали двор. Когда вышли на Витой проезд, атаки прекратились. Северяне потеряли их, а может, сочли погоню слишком рискованной. Но Джоакину и так доводилось тяжко. Нога онемела и почти не ощущалась, каждый шаг стоил бешеных усилий — до грохота в висках. Лед шагал за ним по пятам, Джоакин вновь и вновь вспоминал: «Сдай Перст», — и думал об одном: только бы не упасть.
Ярдов за сто до линии обороны, которую держали солдаты Доркастера, Джо все-таки споткнулся и упал. Лед подал ему руку и помог подняться. Дотащил до баррикады, отдал солдатам со словами:
— Раненого — в замок. Остальные к оружию. Атака противника ожидается через десять минут.
* * *
Катастрофа произошла в те часы, которые Джоакин провел в больничной палате.
За два часа северяне заняли портовый район, выволокли из домов всех горожан и убили каждого четвертого. Тела свалили грудой на Купеческом спуске — в поле зрения замковых башен. Куча трупов выросла выше соседних крыш.