Люди и города средневекового Севера

Овсянников Олег Владимирович

К 1911 г. собрание архангельского древлехранилища составляло 328 рукописных книг. Среди них находились житейники, хронографы, судебники, летописи, азбуковники и алфавитники. Коллекция письменных документов насчитывала более 30000 единиц хранения и представляла собой огромную научную ценность. В ней находились грамоты Ивана IV, Федора Ивановича, Бориса Годунова, Лжедмитрия, Михаила Федоровича, Алексея Михайловича и др.

Плодотворная деятельность архангельских «ревнителей древностей» имела широкий общественный отклик в русских научных кругах. Их деятельность совпала с тем бурным процессом в русской исторической науке, отличительной чертой которого явился резко возросший интерес к отечественной истории, ко всему культурному наследию русского народа.

Однако поиски памятников древнерусской письменности не окончились. Каждый год разъезжаются экспедиции в различные уголки Севера — Каргопольщину,

Мезень, Печору. Изучение культурного наследия русского народа продолжается.

Средневековые памятники Архангельского Севера до последнего времени не являлись предметом специального археологического исследования. Сведения о древних городках, отдельных находках носили случайный характер. Первым исследователем древних северных поселений выступил служащий Архангельского Статистического Комитета А. Г. Тышинский. Историко-этнографические очерки Холмогор, Емецка, Шенкурска, написанные им в 1868 г., не потеряли интереса и в наши дни.

Нельзя пройти мимо имени К. П. Рева — исследователя археологических памятников Севера различных эпох — от неолита до позднего средневековья.

Лишь в 1959—1961 гг. Архангельским областным краеведческим музеем было впервые проведено систематическое изучение средневековых памятников Севера — городищ и посадов. В Архангельске археологических раскопок не проводилось, но наблюдения в строительных котлованах на территории бывшей Стрелецкой слободы показали много интересного. Благодаря влажности грунта, на котором лежали наиболее ранние деревянные постройки, хорошо сохранились предметы из дерева, ткани, кожи, бересты и кости. Исследование памятников Севера продолжается и, кто знает, сколько увлекательных открытий ждет нас впереди.

ЯБЛОКО РАЗДОРА

бширные территории между Онегой и Мезенью, известные по русским летописям под названием Заволочья, в начале второго тысячелетия выступили на арену политической и экономической жизни Древней Руси. Русские поселенцы, осваивающие Северные земли, в первую очередь новгород-

цы, явились носителями высокой и многогранной культуры эпохи Киевской Руси. Местные немногочисленные племена были частью оттеснены на восток, частью слились с пришельцами. Если первые летописные известия об этих территориях скудны и нередко баснословны, то в XI в. Заволочье стало своеобразным «тылом» в продвижении и освоении северо-восточных земель—новгородцы накладывали дань на племена, жившие по Печоре, и шли дальше «в Югру». В Уставе новгородского князя Святослава (1137 г.) названы уже многочисленные новгородские поселения в Заволочье — Волок на Моше, Вель, усть Ваг, Тойма, усть Емца, Кегрола (Кеврола), Пинеза (Пинега) и др. Для нас ценным является тот факт, что перечисленные пункты были неукрепленными поселениями, вероятнее всего, погостами (погост — наиболее типичная форма древнейших славянских поселений на Севере).

При освещении этого периода историки, как правило, подчеркивали ожесточенность сопротивления, которое оказывали местные «чудские» племена первым русским поселенцам. В доказательство приводились многочисленные «немые свидетели» прошлого — укрепления-городки. Так ли это? В истории северных земель есть период, насыщенный такими бурными военно-политическими событиями на протяжении нескольких столетий, что далекое Заволочье постоянно занимало умы русских летописцев. Уже в 1169 г. заволочане отказались платить дань Господину Великому Новгороду и искали заступничества у князя Андрея Суздальского. Новгородцы попытались собрать дань силой, но встретили сопротивление. Двиняне выступили против Новгородской рати совместно с полком, присланным князем Андреем, но были разбиты. Начиная с XIV в., Заволочье становится ареной кровопролитной борьбы, затянувшейся почти на два столетия. Объединительные тенденции великих князей натолкнулись на упорное «сопротивление Новгорода.

Средневековые укрепленные поселения Севера.

ЛИЦОМ К ЛИЦУ

В 1342 г. ...Лука Варфоломеев, не послушав Новгорода и митрополита благословения и владьгчня, скопив с собою холопов и поиде на Волок наДвину и постави городок Орлець, и скопив емчан, и взя землю заволотскую

по Двине, все погосты на щит»2. Это летописное известие важно не только тем, что дает точную дату основания Орлецкого городка, оно начинает летописный рассказ о драматических событиях на Двине, продолжавшихся почти пятьдесят шесть лет. В том же 1342 г. Лука во главе отряда в 200 человек бился с заволочанами и был ими убит. В далеком Новгороде это событие вызвало волнение «черных людей». Новгородский посадник бежал в Копорье, где отсиживался всю зиму, его дом и поместья были разграблены. Сын Луки Онцифор, вернувшись в Новгород, подтвердил версию о пособничестве нов-, городских верхов в убийстве отца. Произошли события, характерные для новгородской жизни, — собрались два веча. Между сторонниками Онцифора и его противниками произошли столь бурные столкновения, что потребовалось вмешательство новгородского владыки. Онцифор «с своими пособниками» бежал. Вполне вероятно, что разногласия в новгородских верхах (сначала Лука, а затем Онцифор) иллюстрируют один из эпизодов борьбы за власть в Великом Новгороде.

В течение пяти лет, с 1393 по 1397 г., обстановка в Заволочье изменилась: верх одержали сторонники сближения с великим князем. В 1397 г. московский великий князь послал в Заволочье бояр с предложением «ко всей Двинской слободе» порвать с зависимостью от Новгорода и перейти под покровительство Москвы. Посланцы успешно справились со своей миссией, таккак«вси двиняне за великий князь задалеся, а ко князю великому целоваша крест»3. В том же 1397 г. Орлец-городок упоминается в Уставной грамоте великого князя Василия Дмитриевича Двинской земле. На короткий отрезок времени она переходит под власть Московского князя. «Двиняне задалися князю Василию Московскому и князь Василеи разверже мир с Новгородци»,—сообщает летопись. Была сделана попытка решить конфликт мирным путем: «Новгородци же послаша к нему владыку Ивана и посадника Богдана и Кюрилу Дмитриевича, и князь не принял владычия благословение ни Новгородского челобитья». В Новгороде недвусмысленно отозвались на событие на Двине: «...не можем, господине, отче святый сего терпеть от великого князя Василия Дмитриевича: отнял... у Великого Новгорода пригороды, волости, наши вотчины, хотим поискать своих вотчин». Летопись рисует новый поход новгородцев как довольно значительный. Новгородцы разорили белозерские и кубенинские волости, взяли Устюг и сожгли его. После этого «...поидоша вниз по Двине, воюючи к Орлецу, городку двинскому».

Что представлял собой Орлецкий городок, так часто упоминаемый на страницах летописей?

В свое время некоторые ученые считали, что Орлецкий городок раомолагается в Вологодской области, в 40 верстах от Устюга, на берегу р. Сухоны. Однако анализ летописных данных, особенно

нохода новгородцев, шедших «вниз по Двине», позволяет считать эту точку зрения несостоятельной. Орлецкое городище находится на левом высоком берегу р. Северной Двины, в 33 километрах от с. Холмогор.

Впервые осмотр памятника был предпринят А. Г. Тышинским. В местной краеведческой литературе при описании Орлеца основное внимание уделялось пересказу летописных данных, связанных с походом новгородцев.

В 1959 г. памятник был осмотрен археологической экспедицией Архангельского областного краеведческого музея, а в 1970 г. на нем были проведены разведочные археологические работы.

Городище в плане напоминает трапецию (южная сторона немного больше северной, западная окошена) с закругленными углами. С севера и запада городок имел искусственные укрепления. Не ясно, были ли они и с южной и восточной сторон, так как практически нападение со стороны реки вряд ли было возможным—высота обрыва над зеркалом реки составляет почти 20 м (вероятнее всего, таких укреплений здесь не было).

Существенным моментом является членение древнего города на детинец и посад. Детинец занимает самую оконечность мыса, площадь его 100X 190 м. С напольных сторон детинец защищен валом и рвом. Высота вала 2,5—3 м, ширина 10—13 м, глубина рва 0,8—1,0 м, ширина 2,5 м. За детинцем начинается окольный город, который как бы прикрывает его с севера и запада полосой шириной в среднем 100 м.

С напольных сторон окольного города находятся искусственные укрепления. С северной стороны—ров, начинающийся от самой реки. В большую воду значительная часть рва заполнялась водой. Кроме рва, окольный город опоясан валом, который начинается от берега, идет до северо-западного угла, поворачивает и продолжается до юго-западного угла. С юго-западной стороны городище прикрыто целой системой оборонительных сооружений, состоящих из трех отрезков валов и рвов. Усиление обороны этого участка городища можно объяснить отсутствием здесь естественных препятствий и поэтому большей уязвимостью этого наиболее вероятного для штурма направления.