Люди и портреты
Шрифт:
– А почему еврейская, Хамид-ака? У меня же отец осетин!
– Не осетин, а тат, Паша! То есть горский еврей. А девичья фамилия твоей мамы кстати, - Бердичевская. Вот и выходит по всем данным, что ты у нас гордый еврейский парень. Мы планировали средней руки провокацию, просто чтобы стравить две банды - но тут дилетант вмешался, все напортачил, моего помощника и себя под пули подставил. Знаешь этого дилетанта? Тумасов фамилия... Ну-ну-ну, не взбрыкивай, ведь все правильно, Ивану ты теперь по гроб жизни обязан... В общем, почестей
– Наталья жива! Она ко мне приходила сама.
– Ты уверен в этом, Паша?
– Да. Она же разговаривала с врачом.
– Ну тогда я вообще ничего не понимаю.
– Мне нужно найти ее. Обязательно нужно найти. Помогите мне в этом, Хамид-ака.
'Интересно, когда и кто открыл дверь и оттащил шкаф', - мелькнуло в голове у Павла.
– Но где я тебе ее возьму?
– удивился Гасанов.
– Где мы будем ее искать?
– Где, где, где!
– нервно передразнил его Павел.
Гасанов недоуменно уставился на него.
– Хамид-ака, мне очень нужна машина.
– смягчив голос, подал назад Павел.
– Она ушла сегодня утром, значит она где-то рядом и ее надо найти, понимаете, обязательно надо найти!
– Успокойся, Паша, - спокойно излагал Хамид Вахидович.
– я скажу своим людям, чтобы они поискали ее.
– Спасибо. Кстати, как вы меня нашли-то?
– Мне мои люди сообщили о перестрелке у кинотеатра 'Ашхабад', я сразу понял, что это с вашей парочкой связано. Более ценные сведения я получил от своих старых знакомых в главном управлении. Тебя не оказалось среди убитых, поэтому мы прошерстили все морги, все больницы в городе и нашли тебя. Вот еще, Паша, - доверительно сообщил Хамид Вахидович, - тебя в этой больнице как-бы официально нет. Это я сделал для того, чтобы тебя не донимали расспросами по поводу твоего огнестрельного ранения. Поправляйся, Паша.
– Я бы хотел уже сегодня выписаться.
– Не стоит Паша. Тем более, что тебя могут искать. Отлежись здесь пару дней, мои люди поищут твою Наталью.
– А я что, под охраной?
– Расул присмотрит, чтобы никакие посторонние люди к тебе не сунулись, мало ли.
Прошло еще два долгих, наполненных ожиданиями дня. Павел коршуном кружил по палате, не находя себе места. Визит Хамида Вахидовича не привнес успокоения.
– Мы не обнаружили никаких следов твоей сестры. Она словно растворилась в воздухе.
– Спасибо, Хамид-ака, я ее сам буду искать.
– Как твоя нога?
– Да заживает
– Не хочешь проконсультироваться у специалиста? Это Эрик Белявский, классный хирург, я тебе скажу ...
– Хамид-ака, я хочу долеживаться дома. Муторно мне тут.
– Ну, Паша! Я покажу тебя все- таки ему.
Гасанов вышел из палаты и через несколько минут вернулся с блондином средних лет, правильные черты лица которого немного портил шрам на губе, уходящий в подбородок. Блондин первым делом нахмурился, оглядев Павла, и командно потребовал всем посторонним выйти из палаты - здесь врач распоряжается, а не кто-то там, пусть даже такие авторитетные люди. Можно, конечно, усмехаться, но даже Хамид Вахидович степенно покинул палату. Блондин усмехнулся и велел Павлу показать больную ногу. После чего достал из широкого кармана халата тонкую книжку, похожую на историю болезни и пролистав ее, невозмутимо скомандовал:
– Против выписки не возражаю. Долечиваться будете дома.
– и развернувшись, скрылся в дверях.
Павел последовал за ним. Он увидел как блондин разговаривает с Хамидом Вахидовичем, рядом почтительно держится брюнет с борцовской фигурой, приземистый, с квадратной физиономией и короткой стрижкой - наверняка шестерка Гасанова, как и Болт.
Увидев Павла, блондин ткнул в его сторону карандашом:
– Я- то думал, что-то серьезное, а у вас тут, считай, царапина. Да он через неделю бегать будет! Да, против выписки не вижу препятствий.
– он сделал карандашом какую- то пометку в книжке.
– И вообще, вы отняли у меня десять минут времени на такой пустяк.
– Это дорогой для меня человек.
– важно заметил Хамид Вахидович.
– Хорошо.
– блондин вместе с Гасановым пошли вперед по коридору, борец последовал за ними.
– За здоровье пациента можно не беспокоиться...
– донеслась до Павла фраза.
– Послушайте, - обратился он к высокому врачу в очках, до этого молча стоявшего у стенки и глядевшего в окно.
– это случайно не Эрик Белявский?
– Да, это он.
– А что, он классный специалист?
– Да, высокого уровня.
– Хирург?
– Эрик специализируется на тяжелых и острых травмах, заработанных при разного рода несчастных случаях, вроде вашего. Всех побитых, порезанных, поломанных сшивает. Он вообще не здесь работает, пару лет назад его перевели в центральную клиническую, там он больших людей оперирует - чиновников из министерств и ведомств.
– в голосе врача чувствовалась некоторая зависть.
– Ну и некоторых наших военных, кого привезут из зоны боевых действий. Кстати, он в Питере стажировался, в академии имени Мечникова.