Люди и портреты

Салов Юрий Борисович

Павел не хотел распространяться о своих столичных делах и попытался побыстрее свернуть разговор на другую тему. Но Татьяна не унималась:

– И что вас привело ко мне на выставку?

Павел процедил сквозь зубы себе в горло остатки сильно газированной минералки. Татьяна оказалась весьма любопытной особой.

И тогда он решил сделать шаг вперед, словно прыгнуть с вышки в холодную воду.

– Я одно время работал с человеком по имени Денис. Он тоже местный, бакинец. Он мне рассказывал,

что знаком с очень талантливым художником, портретистом. А мне как раз хочется заказать себе к дню рождения хороший, качественный портрет. Вот я и набрел на вашу выставку, - неуклюже пошел напролом Павел.
– мне очень понравилось.

По лицу Татьяны прошло заметное облачко, которое впрочем тут же растворилось.

– Я многое могу...
– пробормотала она.
– что ж, ну спасибо, Павел. Вы радушный хозяйн, - Татьяна допила сок и положила локти на столик.
– думаю, мы можем ехать.

"БМВ" неслась по шоссе вдоль моря, плавно вписываясь в повороты.

– Поверните вот там направо.
– указала Татьяна.

Павел, следуя указателям, аккуратно свернул направо. Татьяна направляюще махнула рукой:

– Туда, в гору.

Тумасов свернул с шоссе на проселочную дорогу, сбросив скорость аж до пятидесяти - качество дороги было не ахти.

– Прямо?
– спросил он.

– Пока да.
– протянула Татьяна, потягиваясь на заднем сидении. Она достала из сумочки крошечные наушники и вставила кассету в аудиоплеер "Сони". Затем надела широкие темные очки, потом наушники и отвернулась к окну.

Тем временем Павел заехал в лесопосадки из кипарисов и сосен, в район, где находились бывшие ведомственные санатории, в том числе КГБ. Теперь большая часть из них была полуразрушена и пребывала в запустении. Через пару километров показались и дачи местных жителей - от покосившихся убогих строений середины века до роскошных вилл новых хозяев жизни. Навстречу иногда попадались легковушки.

Тумасов посмотрел в зеркало. Глаз Татьяны не было видно за непроницаемо-черными стеклами очков. Она немного сползла на сиденье. В ушах все так же торчали наушники "Сони". Судя по всему, она невозмутимо смотрела вперед.

Мимо проплывали чахлые сосенки, образовывашие жидковатый перелесок. Павел прибавил скорость и быстро взобрался по довольно крутому подъему. Теперь море фактически было под ними.

Дома потихоньку растаяли из виду. На узкой плохо заасфальтированной дороге, обрамленной кизилом и ореховыми деревьями машина вела себя непредсказуемо и Павел стал бросать взгляды в зеркало на свою спутницу - уж не сбились ли они с пути?

– Вот здесь тормозните!
– наконец донеслось сзади.

Павел остановил машину. Выйдя из душного салона он осмотрелся по сторонам. Дом, где жила Татьяна с братом, находился несколько на отшибе, в предгорье. Дорога здесь оканчивалась тупиком, за которым начиналось сумрачное ущелье, сплошь заросшее кизилом и диким виноградом. Само жилище словно прижалось к достаточно крутой горе. Хотя море было видно словно

на ладони, Павел прикинул, что до него больше километра.

– Спасибо, что подбросили, - Татьяна тем временем вылезла из машины, потянулась, подошла к Тумасову.
– а то мне пришлось бы на автобусе пилить, а потом еще пешком по жаре в гору.

– Здесь разве ходит автобус?

– У него конечная остановка внизу, километра полтора отсюда, где бывший санаторий нашего совмина располагался.

– И вы так каждый день по полтора километра ходите?

– Ну я же не на каблуках хожу, - рассмеялась Татьяна.
– к тому же меня порой брат подбрасывает на своей машине, да и велосипед у меня есть на крайний случай.

Павел бросил внимательный взгляд на Татьяну. Да, ей где-то двадцать шесть - двадцать восемь. Очевидно, знaчительную чaсть времени она проводила нa свежем воздухе, и это отрaзилось нa ее лице - обветренном и зaгорелом. Волосы ее были даже не столько светлые, сколько выгоревшие, a серые глaзa откровенно оценивaли его. В ее голосе присутствовaл некий оттенок величия, будто она была кем-то более вaжным, чем выглядела.

– Ваши картины.
– Павел открыл багажник и отдал сумку Татьяне.

– Спасибо. И давайте в следующий раз называть друг друга на 'ты'.

– Не возражаю. Когда мы с тобой увидимся в следующий раз? Я все же хочу у тебя заказать портрет и возможно не только свой, а пары своих коллег тоже.

– Да можно хоть завтра, тем более это воскресенье, я совершенно свободна.

– Тогда давай в семь вечера...
– Павел задумался, решая, куда отвести Татьяну приятно провести вечер.
– в ресторане 'Караван'.
– наконец принял решение он, вспомнив о приятно проведенном вечере с друзьми по прилету в Баку.
– Устроит?

– Это который недалеко от драмтеатра?

– Именно тот.

– Хорошо, я согласна.

– За тобой заехать?

– Это было бы неплохо.

– Тогда я примчусь к тебе на своем 'БМВ' как принц на белом коне, - улыбнулся Павел.
– а потом у нас будет небольшой 'сейшн'.

– Значит, до завтра.
– выжидающе посмотрела на Тумасова Татьяна и дважды повернув длинным ключом в замке, открыла достаточно тяжелую кованную калитку. Помахав рукой Павлу, она скрылась за ее мощным четырехугольником. Было слышно, как каблуки ее летних босоножек ровно отстукивают по каменной дорожке.

Павел оглядел жилище художницы. Оно показалось ему похожим на бункер, не слишком гостеприимным. Высокий забор, увешанный плющом и диким виноградом, из-за которого виднелся двухэтажный приземистый дом с плоской, покрытой кованным железом крышей. Нестандартные маленькие окна только усиливали впечателение крепости. Собаки, однако, у хозяев не было.

'И как ей тут не скучно одной жить' - подумал Павел и не спеша выкурив сигарету, завел мотор. От изнуряющей летней жары лучшего лекарства, чем купание в море, нельзя было придумать.