Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима
Шрифт:
Немалый интерес у историков вызывали поминальные игры, устроенные Спартаком при погребении своего сподвижника Крикса. Аппиан (Гражданские войны, I, 117) сообщает, что Спартак, дабы почтить тень павшего товарища, заставил 300 римлян, взятых им в плен, сражаться между собой до последнего дыхания. По всей вероятности, это не было ни местью римлянам, ни унижением свободнорожденных граждан восставшими рабами — речь шла скорее о соблюдении традиционных погребальных обычаев, утвердившихся в Италии еще прочнее, чем в Греции. Эта связь гладиаторских боев с культом мертвых проявлялась, скажем, и в том, что раб, выносивший с арены убитых бойцов, носил одежду, в какой этруски представляли себе Харона-перевозчика.
Бой гладиаторов под аккомпанемент музыки (мозаика)
Шли годы, и гладиаторские игры стали устраивать и по другим поводам; вошли они и в программу зрелищ во время некоторых праздников. В I в. до н. э. организаторами игр выступали или государственные власти через какое-либо должностное лицо, чаще всего городского эдила, или же частные лица, имевшие для этого достаточно средств; позднее игры почти всегда устраивал император. Кровавые зрелища все больше становились излюбленным развлечением римлян, которые уже не могли без них обходиться и то и дело требовали показать им, как люди убивают друг друга в амфитеатре. В эпоху империи погребение высокопоставленных особ также часто сопровождалось гладиаторскими играми. Так, Тиберий устраивал их дважды: один раз — в память своего отца, на Форуме, другой раз — в память деда, Друза Клавдиана, в амфитеатре; для этих игр он привлек даже старых гладиаторов, уже получивших, по обычаю, свободу и почетную отставку, выплатив им сто тысяч сестерциев (Светоний. Тиберий, 7). Жители Рима пользовались любыми похоронами сколько-нибудь состоятельных людей, чтобы под этим предлогом потребовать проведения игр. Такие же нравы царили в других городах: в Полленции, например, как рассказывает биограф двенадцати императоров Светоний, «чернь не выпускала с площади процессию с прахом старшего центуриона до тех пор, пока силой не вынудила наследников потратить большие деньги на гладиаторские зрелища. Впрочем, Тиберий, собрав войска, сурово покарал всех, кто участвовал в этом бесчинстве» (Там же, 37).
Как показывают эпиграфические памятники, гладиаторские бои устраивали не только на похоронах. Завещания предусматривали повторение игр в определенные сроки и после погребения: согласно надписи в Остии, сражения гладиаторов в честь некоей покойной Эмилии Агриппины должны были происходить ежегодно.
Растущая популярность гладиаторских игр требовала иметь под рукой большое число хорошо подготовленных и обученных бойцов. Это очень рано привело к созданию особых гладиаторских школ, где с ними занимались специальные тренеры. Предприниматель, подобравший группу гладиаторов, продавал их затем или отдавал внаем организаторам публичных зрелищ. Гладиаторские школы возникали или по инициативе частных лиц, или по инициативе государства, и притом не только в Риме, но и в иных городах Италии и в провинциях. Цезарь основал такую школу в Равенне, еще до этого действовала знаменитая школа в Капуе, были они и за пределами Италии: в Александрии, в Пергаме. Император Домициан учредил четыре новые гладиаторские школы в Риме.
Гладиаторов отбирали главным образом из военнопленных, преступников, осужденных на смерть, но соглашались сражаться и свободные, впавшие в нищету и рассчитывавшие заработать побольше этим опасным промыслом, не считаясь со смертельным риском. Число гладиаторов постоянно росло. В первых исторически зафиксированных играх, организованных сыновьями Брута, участвовали три пары бойцов; в последующих играх количество занятых гладиаторов доходило уже до нескольких десятков (в 200 г. до н. э. — 50, четверть века спустя Тит Фламинин показал зрителям бои с участием 74 гладиаторов). Когда гладиаторские бои превратились в чисто развлекательное зрелище, они обрели невиданный прежде размах, так что пришлось ограничить число участников: не более 120 бойцов за один раз. Однако ограничения эти не соблюдались строго: на играх, устроенных Октавианом Августом, на арену один за другим, точнее — пара за парой, вышли 600 гладиаторов. Но и это был еще далеко не предел: разгромив даков, император Траян отпраздновал свою победу с небывалой пышностью, заставив сражаться друг с другом 10 тыс. бойцов.
Первоначально вооружение гладиатора состояло из копья, шлема, длинного прямоугольного щита и ножных доспехов, прикреплявшихся на голенях. Постепенно вооружение менялось, становилось более разнообразным. На смену кожаному наголеннику пришел металлический; его надевали обычно только на одну, левую ногу. Правую руку защищала маника — длинный рукав из кожи или из металла, доходивший до самого плеча. Гладиатор, вооруженный мечом и щитом, сражался с ретиарием, державшим в руках трезубец и сеть: его задачей было накинуть на противника сеть и, опутав, поразить трезубцем. Еще один гладиатор — лаквеарий выходил на арену с петлей и старался набросить ее на того, с кем он сражался. Гладиатор-гопломах вступал в бой в тяжелом вооружении. Особое удовольствие безжалостной публике доставлял гладиатор-андабат, сражавшийся в глухом шлеме, спускавшемся на лицо, но лишенном отверстий для глаз; ему приходилось биться вслепую, и он часто наносил удары мимо цели, что, очевидно, веселило пресыщенных зрителей. Знали римляне и другие разновидности гладиаторов: мирмиллона — бойца в галльском вооружении с изображением рыбки на острие шлема; димахера — гладиатора, который либо сражался двумя мечами, либо, как иногда полагают, практиковал различные приемы боя. Наконец, в битвах с дикими зверями участвовали также лучники — сагиттарии.
Не всегда гладиатор, одержавший победу в схватке, мор уйти с арены: бывало, что на смену павшему бойцу приходил другой и сражение возобновлялось. Тела убитых, как уже говорилось, выносил особый раб — либитинарий. Другой, конфектор, т. е. «завершитель», добивал раненых зверей. Гладиатор, выступавший на арене впервые и победивший своего противника, получал табличку из слоновой кости, где было написано его имя и имя хозяина школы, где он обучался, — ланисты; для самого ланисты это всегда было хорошей рекламой. Имея такую табличку, гладиатор как отличившийся переходил в группу более высокую. Заслужив определенное количество таких знаков отличия, гладиатор оказывался, наконец, в группе ветеранов, имея право на почетную отставку.
Как известно, жизнь раненого бойца зависела от воли зрителей. Пораженный мог умолять публику о снисхождении, о сохранении ему жизни, поднимая указательный палец. Если он пользовался симпатиями зрителей, они благосклонно выслушивали его мольбы и оставляли его в живых; если же он имел несчастье не угодить им, если то, как он держался на арене, им не нравилось, они обрекали его на смерть криками «Добей!» и роковым жестом — опустив вниз большой палец.
Некоторые гладиаторы были особенно популярны в Риме: Гермес, Гелий, Адволант. Гермесу, любимцу тогдашней публики, даже посвящена одна из эпиграмм Марциала:
Гермес — Марсова племени утеха, Гермес может по-всякому сражаться, Гермес — и гладиатор, и учитель, Гермес — собственной школы страх и ужас, Гермес — тот, кого сам боится Гелий, Гермес Адволанта презирает, Гермес всех побеждает невредимый, Гермес сам себя в схватках замещает, Гермес — клад для барышников у цирка, Гермес — жен гладиаторских мечтанье, Гермес с бранным копьем непобедимый, Гермес грозный своим морским трезубцем, Гермес страшный и в шлеме под забралом…Марциал. Эпиграммы, V, 24
Как и выдающиеся актеры, гладиаторы, даже если они не отличались красотой, пользовались успехом у римских матрон, которым импонировали их сила и слава.
…Что за краса зажгла, что за юность пленила Эппию? Что увидав, «гладиаторши» прозвище терпит? Сергиол, милый ее, уж давно себе бороду бреет, Скоро уйдет на покой, потому что изранены руки, А на лице у него уж немало следов безобразных: Шлемом натертый желвак огромный по самому носу, Вечно слезятся глаза, причиняя острые боли. Все ж гладиатор он был и, стало быть, схож с Гиакинтом. Стал для нее он дороже, чем родина, дети и сестры, Лучше, чем муж…Ювенал. Сатиры, VI, 103–112
Гладиаторы могли быть даже низкого роста, но силы не должны были подвести никого из них. «Имевший тощее тело, но необыкновенную силу Тритан, славившийся владением самнитским оружием в боях гладиаторов, и его сын, воин Помпея Великого, обладали мышцами, идущими вдоль и поперек, крест-накрест, по всему телу, на плечах и на руках, — об этом сообщает Варрон, рассказывая о проявлениях необычайной силы» (Плиний Старший. Естественная история, VII, 81–82). Сильные руки и плечи не только давали гладиатору победу и славу, но буквально спасали ему жизнь в схватках.