Люди сорок девятого
Шрифт:
– Мистер Оуэн, - выдохнула укоризненно миссис Черрингтон.
– Нельзя, чтобы кто-нибудь в городе знал, что священник помогает убийце, - прошипел сквозь зубы издатель.
– Это уничтожит его авторитет. Ты ведь не хочешь погубить человека, спасшего твою никчемную жизнь?
Морган медленно покачал головой и закрыл глаза, опустив голову на подушку, ладонь отлепилась от его рта. Он дышал тяжело и прерывисто, сражаясь с наплывающей слабостью.
– Извините меня, преподобный, - донесся из-за двери мужской голос, не принадлежащий священнику, - что отрываю вас от ваших дел, но я провел выгодную сделку и хотел бы пожертвовать небольшую сумму вашей церкви.
– Весьма польщен, сэр. Но, право, вы слишком щедры. Жертвуете на благотворительность каждое воскресенье...
– Делаю то, что в моих силах, - глубокий скорбный вздох, - вношу посильную лепту, ведь в нашем мире столько страданий...
– Истинная правда, сын мой.
– Вы отправите эти деньги в приют для бедных или сирот в Денвере, или поможете кому-нибудь из наших соседей, если случиться беда. Пусть лучше эти скромные средства пойдут на благое дело, чем тратить их на виски и женщин, увязая в разврате.
– Как вы правы, мистер Смит!
– До встречи на мессе, святой отец.
– До встречи, мистер Смит.
Хлопнула наружная дверь, отец Блейк вернулся в комнату, убрал деньги в ящик стола, запер его на ключ и обернулся к гостям.
– Джон Смит, - веско сказал он, глядя на Моргана в упор и, почувствовав этот взгляд, стрелок открыл глаза.
– Вот пример достойного христианина. Не ходит к китайцам дышать их дьявольской отравой, никто и никогда не видел его пьяным или со стаканом чего-нибудь крепче вина для причастий. Ни одной пропущенной мессы за все то время, что он в нашем городе.
Каким-то образом Морган почувствовал, что эти слова адресованы не только ему, но и Оуэну тоже.
– Вы бы поосторожней были, падре, - сухо огрызнулся издатель.
– Прятать при наемнике деньги. У таких людей нюх на чужое добро, они даже с закрытыми глазами будут знать, где оно лежит.
Вновь повисла гнетущая тишина, и Морган думал, где его револьвер и хватит ли у него сил поднять его и пристрелить оскорбляющего его мерзавца. Потом вспомнил, что оружие в доме Черрингтонов и тихонько застонал от ярости, подтащив колени к подбородку.
Положение спас мистер Блейк, сменивший тему.
– Миссис Черрингтон, сегодня я хочу отслужить молебен за Джоунзов - помоги им Боже добраться до Денвера живыми и невредимыми. Вы придете?
– Да, да. Непременно приду.
– Мы попросим у Бога милости также за все грешные души, чтобы Он не оставил их блуждать во мраке, но вывел на путь истинный. Жалко, мистер Морган не сможет присутствовать...
– Возможно, - подал голос мистер Оуэн, - нам следует перенести мистера Джуннайта в другое место. Ему нужен покой, чтобы он мог скорее поправиться и продолжить свой путь...
Мистер Блейк резко толкнул Оуэна ногой. Они пытались быть предельно вежливыми, но Морган внезапно понял, что с него хватит. Он встал и стал медленно натягивать сапоги, рубашку и куртку, а потом, шатаясь, пошел к выходу, но перед закрытой дверью на минуту задержался и обернулся к двум горожанам.
– Еще раз благодарю за вашу помощь. Я чувствую себя достаточно хорошо, чтобы продолжить мой путь и не доставлять вам больше неудобств.
Он помедлил еще и добавил сквозь зубы не сдержавшись:
– А если опять что случиться, в канаве отлежусь. Там я уж точно не покороблю ничье самолюбие.
Хлопнув дверью, Морган запахнул куртку и привалился к стене: ноги едва держали его. По небу, гонимые ветром, бежали темные тучи, изредка пропуская лучи золотого солнца, но на земле ветер не ощущался. Возможно, скоро воздушные потоки спустятся вниз, и тогда начнется буря. "Если ты потеряешь еще хоть каплю крови - тебе точно придет конец... Ладно, мы еще и не такое переживали. Только бы они не привязались к Черрингтонам... Надо бы забрать револьвер и лошадку и уехать из этого городишки... как можно дальше".
В полумраке комнаты Оуэн подошел к миссис Черрингтон.
– Я вообще удивляюсь вам... Взять в дом неизвестного человека, возможно - убийцу...
– Ах, мистер Оуэн, - миссис Черрингтон была раздражена.
– В своя жизнь я видеть много разные вещи и твердо понять одно: помогать любой человек в беде - первый и главный долг христианина. "Не судите, да не судимы будете". Не так ли, святой отец?
– Да, конечно, - отозвался мистер Блейк.
– Но все же будьте осторожны с этим человеком и держите от него подальше детей, он может повредить их души гораздо сильнее, чем болтовня Норы Дилэни. И приходите с семьей сегодня на службу, ладно?
– Хорошо...
– миссис Черрингтон кивнула, казалось, поглощенная своими мыслями, и вышла.
– Странная женщина, - Оуэн в замешательстве теребил усы.
– Она водит знакомство с людьми, которых не принимают в приличном обществе, да еще и защищает их... Сначала Дилэни, и это еще куда ни шло, все-таки она из нашего города... Теперь подобрала бродягу, чье прошлое никому не известно.
– Знаете, мистер Оуэн, - сказал мистер Блейк, - у этой женщины золотое сердце. Я думаю, что будь на земле побольше таких, как она, жизнь стала бы намного лучше. Миссис Черрингтон готова отдать все незнакомому человеку, не боясь навредить себе, поэтому я считаю, что это наш долг защитить ее от нее самой.
– Возможно, это действительно так, - пробормотал Оуэн.
– Кстати, - сменил тему преподобный Блейк.
– Вы тоже приходите сегодня. Я вас не видел в церкви с апреля. Я, конечно, не настаиваю на том, чтобы прихожане обязательно присутствовали на каждой мессе, но по такому поводу...
– Извините, святой отец, - вежливо ответил издатель.
– У меня всегда так много работы... А сейчас - особенно. Я собрал достаточно материала, в основном рассказы очевидцев, и хочу напечатать в завтрашнем номере статью об этом ужасном налете, чтобы все знали, что случилось и могли представить себя на месте несчастных. К тому же я хочу отослать один экземпляр номера своему другу в Вашингтон, чтобы статью перепечатали крупные столичные газеты. Может, они пришлют сюда кавалерию... Я боюсь, потребуется масса усилий, чтобы не допустить более подобных случаев.