Люди сорок девятого
Шрифт:
Однако у темного барака он все же спешился.
– Надо седельные сумки взять, - пояснил Морган и вошел внутрь. Не зажигая света, он, согнувшись, ощупью пробирался вперед, как вдруг его рука коснулась чьего-то холодного лица. Скорее всего, это был Бен, и парень не дышал. Цепенея от ужаса, Морган полез наверх за своими сумками, он думал, что тот ужин, который он съел, вполне может стать платой за вечернюю работу, хотя деньги, находящиеся в его распоряжении уже подходят к концу, да и вообще, большинство нормальных людей еще осенью находят себе пристанище и работу на всю зиму. Сожаления, к собственному удивлению, Морган не испытал. Стояла мертвая тишина, нарушаемая лишь хриплым дыханием раненого на койке рядом, которому Джуннайт дал днем воды. Перекинув сумки через плечо и сунув в рот сигарету, стрелок спрыгнул вниз.
– Темно...
Морган сам не понял, услышал он это или только почудилось. Звук повторился - слабый, как шуршание мыши. Определив, откуда он исходит, Морган шагнул вперед и выпрямился, не заметив, что силуэт его головы отчетливо вырисовался на фоне узкого мутного слюдяного окошка в двери, освещенного слабым отблеском фонаря у конюшни. Стрелок чуть-чуть нагнулся, приблизив ухо к губам раненого.
– В темноте...
– слова мягким клубом теплого воздуха коснулись его слуха, и в ту же секунду грянул выстрел. Пуля пронеслась возле щеки, обдав ее струей горячего воздуха, и с треском зарылась в дерево. Ослепленный вспышкой, Морган толкнулся от койки и скатился на пол, чуть не проглотив раскушенную пополам сигарету, но не забыв выхватить из-за пояса смит-вессон. Глухой стук падения, очевидно, был услышан - в темноте зажглась лампа.
Морган лежал не мигая - револьвер в руке, перед глазами - радужные круги, из которых медленно проступало ухмыляющееся лицо Рика.
– Ты попал? Попал?
– немного истерически вскрикнул кто-то сзади. "И второй тут..." - подумал Морган и чуть расслабил пальцы, сжимающие рукоятку до побеления костяшек.
– Заткнись, Ланс, - Рик вытянул шею, пытаясь получше разглядеть ситуацию.
– Кажется, попал... Только вот никак не разберу, куда. Посвети-ка...
Рик шагнул вперед, передав лампу приятелю, и чуть наклонился, опустив руку с револьвером, в то время как Ланс поднял обеими руками над головой керосинку. Яркий свет брызнул Моргану в глаза, и он непроизвольно зажмурился, лишь мгновением позже с ужасом осознав, что выдал себя.
– Черт, он еще жив!
– вскрикнул Рик и отшатнулся назад, пытаясь быстрее вскинуть зацепившийся мушкой за рукав револьвер. Реакция Моргана была инстинктивной и стремительной, как бросок гремучей змеи. Он вскочил, выпалил наугад, полуослепший от яркого огня, швырнул оружие в том направлении, где находился Ланс, и бросился вперед с отчаянной яростью безысходности, вцепившись зубами в запястье Рика. Закричав от боли и неожиданности, тот выронил оружие, не успев даже взвести курок, а потом рухнул на пол под тяжестью Джуннайта, истошно вопя:
– Пристрели его, Ланс!
Но у Ланса, опешившего от случившегося в доли секунды так же, как и от свистнувшей рядом пули, пальцы были заняты лампой, и он начал спешно и неуклюже перехватывать ее левой рукой, когда вдруг увидел летящий ему в голову "смит-вессон" и еле успел увернуться, заработав лишь ссадину на лбу. Освободившейся правой он принялся дергать зацепившийся за кобуру револьвер, пытаясь побороть головокружение. Солоноватый вкус крови во рту подействовал на Моргана опьяняюще, воскресив в нем первобытную ярость и желание выжить, родившееся в тот июльский день 61-го неподалеку от Манассаса. Выпустив запястье Рика, он остервенело бил его, уже не чувствуя пропущенных ударов в голову и по почкам. Грянул выстрел, и только инстинктивно резкое падение в сторону позволило Моргану отделаться длинной царапиной на тыльной стороне ладони: это Ланс, справившись наконец с кобурой, открыл огонь. Рик, получив передышку, мгновенно ею воспользовался, саданув противника коленом в солнечное сплетение. На мгновение задохнувшись, Морган пропустил болезненный удар в плечо и снова откатился, увернувшись от пули. Ситуация принимала скверный оборот. Рванувшись к Рику, Джуннайт вцепился в него, закрываясь им, как щитом; потом ребром ладони ударил противника по горлу со всей возможной силой, заехал локтем в лицо мужчины и, перебросив его через себя, подкатился под ноги Лансу. Он не знал, откуда берутся силы: возможно, их питала энергия его ярости, но когда второй враг упал, Морган мгновенно нанес первым удар в горло чуть согнутыми пальцами. Минутой позже он понял, что сидит на Лансе, наступив каблуком на его руку, в которой раньше был револьвер, и бьет его головой об пол. Чья-то тень мелькнула на озаренной зыбким пламенем керосинки стене, и Морган, обернувшись, увидел, как Рик пытается встать. Джуннайт поднялся, держась за стену, медленно приблизился и, резко двинул противника локтем в лицо, а затем, тяжело размахнувшись, нанес ему удар в голову. Рик качнулся и навалился на стену спиной - раздался треск, и он повалился в снег. "Черт возьми, тут даже доски гнилые... Никакого уважения к работникам", - подумал Морган, опершись рукой на стол. Азарт боя пропал, и с ним ушла сила. Морган не видел, как Ланс не в силах подняться, выполз на животе вслед за приятелем. Закрыв глаза, Джуннайт пытался унять глухо стучащее сердце, но открыв их снова, увидел только красную пелену.
* * *
Когда красный туман, застилавший глаза рассеялся, Морган стоял, тяжело дыша, в полной тишине у дыры в стене: там, где гнилые доски проломились под тяжестью Рика, держа в стиснутых окровавленных пальцах клок волос Ланса. Оба противника исчезли. Зачерпнув пригоршню снега, он стер кровь с распухших рук и лица. Оглядевшись, Джуннайт поднял револьвер Чета, зарядил и опустил его в кобуру, потом, немного подумав, сунул за пояс и револьвер Рика. Голова слегка кружилась, когда Морган задул лампу и, подняв седельные сумки, двинулся к выходу. Около кровати раненого он на мгновение задержался и, пожав свесившуюся с постели руку, негромко сказал:
– Спасибо.
Достав новую сигарету и закурив, Морган перекинул через плечо седельные сумки, криво усмехнувшись: "Вот и еще одна "надежная гавань" не оправдала надежд..."
Он вышел.
Кто-то коснулся рукава Моргана, и тот стремительно развернулся, как гремучая змея, готовый атаковать, но это был всего лишь Мертон, небритый и пьяный до такой степени, что едва стоял на ногах, даже опираясь на стену. Он качнулся в сторону Джуннайта и, дыша на него перегаром, спросил заплетающимся языком:
– Что, стрелок, сматываешься?
Он снова пошатнулся, придвинувшись ближе. Морган немного отступил, но Мертон навалился на него, твердо вознамерившись использовать собеседника в качестве подпорки.
– Что, приезжий, не нравится тебе наш идеальный поселок, а? Тут у нас, между прочим, все поровну. Кроме женщин, к несчастью... Но это только пока. Как говорит великий наш мудрец: это - высшая ступень справедливости, мы до нее не доросли... А так - стадо общее, пожитки - тоже, и все такое... На что Уилберн глаз положит - то и общее... И клеймо у нас одно: "двойное - перевернутое...", черт его дери. Ехали, тихо - мирно в Калифорнию... Так бес попутал... Говорит: через индейцев вам не пройти, да и вообще... Знаю, говорит, местечко... "Земли, текущие медом и молоком." Так и сказал, будто новый Моисей. Каждый, говорит, ранчо получит... И пошли мы... Много детей и стариков от голоду померли, потому что у нас все поровну было, а раздавал все, чтобы не дай Бог у кого больше не оказалось, Уилберн. Зато сам поправился за это время... А как дошли - тут ранчо "Ленивая М". Вот он и говорит: бои, говорит, предстоят нелегкие, но земля - она наша по хоумстеду, а, говорит, мятежникам тут делать нечего. Богатые, видишь ли, должны делиться, а если не хотят, то силой отбирать надо. Еще из Библии много цитировал и латынь время от времени вставлял - в общем, всех убедил. И для более успешного сражения предложил объединить стадо под свое клеймо. Так они и сделали, но мы с Джоунзом не согласны пахать на других, нет, сэр! Взяли своих быков и заняли землю. И плевали на них всех. Да... А этим, видать, понравилось, когда все общее. Потом, может, и разбегаться не захотят. Я такое на Юге видел после войны: негры не знали, куда себя деть. Свободный человек должен думать о массе вещей сам, а раб - нет. Выходит, подчиняться проще... Только ему-то на них наплевать, Уилберну то есть. Неважно сколько этих глупцов погибнет в схватке за землю, которая все равно не их, он сам их уничтожит, когда не нужны будут... Главное для Уилберна - земля.
Морган с отвращением вырвался из объятий пьяницы и пошел к своей лошадке, а вслед ему неслись слова:
– Он их всех заколдовал. Всех! И меня сперва тоже...
Морган сел в седло и, запрокинув голову, поглядел на звезды. "Господи, почему все люди горят желанием повесить на меня свои проблемы. Лицо у меня такое, что ли?"
– Поехали на "Ленивую М", - сказал он в слух, обращаясь к миссис Черрингтон.
– Мы найдем вашего мужа. Обещаю.
* * *
Дорога извивалась и петляла между высокими елями, смутно белея в темноте; Морган придерживал свою лошадку, чтобы миссис Черрингтон поспевала за ним. Ветер набирал силу, и ели душераздирающе скрипели, цепляясь верхушками за быстро бегущие по небу тучи. Это было им на руку. Миссис Черрингтон утверждала, что эта дорога ведет к главному дому на "Ленивой М". По ее словам, это был старый дом, специально построенный недалеко от города, который должен был стать еще одной базой для ковбоев, когда в центре владений вырастет большое хозяйство. Но планы так и остались нереализованными, и босс самого крупного ранчо в окрестностях Иглз-Неста жил в старом здании. Морган, не склонный недооценивать противника, полагал, что где-то должны быть сторожевые посты. Внимательно вглядываясь в темноту, стрелок заметил маленький огонек, мелькнувший за деревьями не далее, чем в нескольких ярдах впереди. "Чуть не попались..." - подумал Морган, натягивая поводья. Сделав знак миссис Черрингтон остановиться, он съехал с тропы, медленно объехал огонек, двигаясь до тех пор, пока не разглядел двух мужчин у костра. Они сидели лицом к дороге; винтовки прислонены к дереву.