Люди сорок девятого
Шрифт:
– Мы можем уладить все, - прошептал он с отвратительной ухмылкой, так тихо, чтобы слышала его только она одна, - если ты окажешься сговорчивой и придешь еще раз обсудить эту проблему... Сегодня в полночь. Здесь...
Миссис Черрингтон отшатнулась и со всего размаху, даже не раздумывая, залепила ему пощечину.
– Ладно...
– прошипел Юджин, прижимая ладонь к лицу, - ладно...
Его взгляд скользнул по ее пухлой фигуре, по уже заметному, если присмотреться, животу.
– Значит, только наемников любишь, а?
– сказал он громко.
– Парней с большими пистолетами? Небось, и с тем ганфайтером, которого пригрела, уже в постели побывала? Интересно, муж знал?
Он понизил голос.
– Убирайся отсюда, женщина. И отродье свое с собой прихвати. И в моем магазине не показывайся, пока денег не заработаешь.
Лавочник отвернулся, показывая всем своим видом, что разговор окончен. Миссис Черрингтон беспомощно огляделась: ее взгляд скользил по лицам, обращенным к ней, ни на одном не читая сочувствия. Только любопытство, презрение, равнодушие... Ни слова не говоря, чтобы в голосе ее никто не услышал слез, она схватила Мари за руку и выбежала из лавки.
– Пойди, у своего любовника попроси, он тебе, небось, должен, за услуги!
– крикнул Юджин ей в след. Колокольчик на двери пронзительно звякнул. Владелец лавки злобно чертыхнулся и сплюнул, а потом, вновь нацепив приторно-сладкую улыбку, обернулся к следующему покупателю.
Глава VIII. Конец пути.
Просторный нижний зал "Клубничного поля" был забит людьми так, что места за столами хватило не всем, многие стояли и даже сидели на полу, и народ все продолжал прибывать. В основном это были работники и наемники с "Ленивой М", праздновавшие победу. Несмолкаемый гам наполнял помещение: в нем смешались шум голосов, шарканье ног и звон стекла. Бармен едва успевал поворачиваться. Многие курили, над толпой плыли рваные клочья дыма. Кто-то притащил скрипку и теперь терзал ее в углу. Джонатан Линдейл беседовал то с одним, то с другим, ему жали руки на каждом шагу, и хозяин салуна никак не мог добраться до стойки, чтобы уединиться в своем кабинете и промочить, наконец, горло по настоящему хорошей выпивкой. Дойдя до середины зала, он встал на цыпочки и, сложив руки рупором, крикнул, перекрыв своим голосом все звуки:
– Каждый может выпить один стакан бесплатно! Угощаю! Только оставайтесь на местах, вам принесут! Бобби, займись!
Бармен раздал выпивку ближайшим людям и, составив полные стаканы на поднос, полез в толпу.
Кто-то тронул Линдейла за рукав, и он обернулся довольно резко. Перед ним стоял Райли.
– Пойдем в кабинет, - негромко сказал Джон. Они начали проталкиваться к бару. Очутившись за стойкой, Линдейл открыл дверь и пропустил Райли в свой кабинет. Оказавшись там, хозяин заведения сел за стол и, усадив гостя рядом, налил из бутылки отменное шотландское виски себе и ему. Из-за двери доносился приглушенный шум гулянки.
– Перейдем сразу к делу, - сказал Линдейл, подвигая парню стакан.
– Скажи мне, что ты сделал с дикой кошкой?
Райли рассмеялся и поднял руку, демонстрируя запястье с отчетливыми следами зубов.
– К стулу привязал, сэр, - ответил он, улыбаясь.
– С ней ухо востро надо держать, а то мигом глаза выцарапает.
– Она такая...
– Линдейл задумчиво потер лоб.
– Надеюсь, ты ее развязал?
– Да, как только все закончилось...
– глубоко вздохнул Райли.
– А она мне пощечин надавала и плюнула. Будь она мужиком... А, черт! Женщинам чересчур многое позволено.
– Ну, я надеюсь, это поможет тебе скорее залечить раны, - усмехнулся Линдейл, он пригубил виски, свободной рукой открыл ящик стола и, вытащив пачку банкнот, кинул ее Райли.
– Ты неплохо поработал. Браво.
Парень аккуратно пересчитал деньги, убрал их в свой бумажник и поднял свой стакан.
– За успех, - сказал он.
Линдейл улыбнулся и поднял свой.
– За успех, - повторил владелец салуна. Они выпили.
– Как ты думаешь, - задумчиво спросил Линдейл, - зачем мы воевали?
Этот вопрос застал Райли врасплох. Он пожал плечами и поглядел в пустой стакан.
– Не знаю, - сказал он.
– Я жил на ферме и ничего больше не знал. Война, несмотря на все лишения, дала мне возможность увидеть другие места. Я прошел тысячи дорог и, наверное, это доказало мне, что страна, о которой так много спорили и судачили, все же существует. Видел ее своими глазами, сэр. И теперь, если меня спросят, не скажу что я из Южной Каролины, как когда-то, скажу из Штатов, сэр.
– Да...
– протянул Джон и замолчал.
– Теперь я могу считать себя в отпуске?
– уточнил Райли. Линдейл кивнул.
– Абсолютно верно. Как здоровье брата?
Внедрение Мортимера в сообщество Сванн-Вэлли не принесло желаемого результата. Вместо того, чтобы смотреть и слушать парень ухитрился получить пулю в самом начале, но в других случаях он выполнял свою работу хорошо, и Джон решил заплатить 50 долларов, причитающиеся ему за отработанную неделю, когда он поправится.
– Худшее позади, - ответил Райли.
– Но я хочу отвезти его в Денвер, к врачу. Собственно, для этого и нужен отпуск.
– Понимаю...
– Линдейл кивнул.
– Жду тебя здесь через неделю.
Парень взял свою шляпу и начал подниматься, но потом вдруг сел, почти упал обратно, в его глазах сверкала нескрываемая тревога.
– Еще одно, сэр, - сказал он, немного колеблясь, - пока меня не будет в городе, просчитывайте каждый свой шаг, будьте предельно осторожны.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Линдейл вздрогнул.
– Есть кое-что, что меня беспокоит...
– Райли облизнул пересохшие губы.
– Хотя на сто процентов я уверен быть не могу...
– Что случилось?
– настороженно спросил Джон, чувствуя, как холодеют пальцы.
– Мистер Черрингтон, сэр, - сказал Райли негромко, изучая доски пола под своими сапогами.
– Это не была шальная пуля. Его застрелили из снайперской винтовки, сэр.
– Господи, Райли!...
– выдохнул Линдейл, страшась поверить услышанному. Он откинулся на спинку кресла, закрыв лицо руками и тяжело дыша.
– Почему ты так думаешь?
– спросил он через минуту, все еще не отрывая ладоней от глаз.