Людовик X, Филипп V, Карл IV. Последние Капетинги

Балуза-Лубе Кристель

Эти работы основаны на многочисленных и в основном опубликованных архивных документах, которые позволяют понять хронологию царствований, отношения с другими державами и функционирование институтов власти. Прежде всего, это акты королевской Канцелярии, хранящиеся в кладезях или регистрах Сокровищницы хартий Франции (Tresor des Chartes de France). Следуя этому примеру, другие государственные институты (Парламент, Счетная палата) также взяли за правило копировать изданные документы и принятые решения в реестры, которые предоставляют большой объем информации. Ордонансы королей Франции и финансовые документы также содержат интересные данные. Если добавить к этому корпусу документов источники, хранящиеся в ведомственных хранилищах или даже за рубежом, то станет ясно, что имеется богатая информация по институциональной и политической истории правления Людовика X, Филиппа V и Карла IV.

Их полезно дополнить хрониками, рассказывающими о главных событиях того времени. Среди них важное место занимают Большие французские хроники (Grandes Chroniques de France), написанные в аббатстве Сен-Дени. Этот обширный сборник исторических трудов, создававшийся в несколько этапов между XIII и XV веками, прослеживает историю королей Франции от самых истоков до 1461 года [21] .

Еще одним ценным свидетельством является универсальная хроника на латыни, или Хроника Гийома де Нанжи [22] . Это повествование, первоначально охватывавшее историю от Сотворения мира до 1300 года, было расширено продолжателями до 1340 года [23] . Другим примером может служить Рифмованная хроника (Chronique rimee), приписываемая Жоффруа Парижскому, написанная, вероятно, между 1313 и 1317 годами, 8.000 стихов которой охватывают период 1300–1316 годов [24] . Хронист Жиль ле Мюизи, аббат Сен-Мартен де Турне, автор Большой хроники, подробно описал ход войн во Фландрии [25] , также описанных автором Хроники Артуа (Chronique artesienne) [26] . Конфликты с фламандцами также освещены в Древних хрониках Фландрии (Anciennes chroniques de Flandre), написанных в XIV веке [27] .

21

J. Viard (ed.), Les Grandes chroniques de France, t. VIII: Philippe III le Hardi, Philippe IV le Bel, Louis X le Hutin, Philippe V le Long, Paris, Societe de l'histoire de France, 1934; t. IX: Charles IV le Bel, Philippe VI de Valois, Paris, Societe de l'histoire de France, 1937.

22

Moine de l'abbaye Saint-Denis, il y exerca les fonctions d'archiviste de 1289 a 1299 et mourut peu avant le 22 juillet 1300.

23

H. Geraud (ed.), Chronique latine de Guillaume de Nangis de 1113 a 1300: avec les continuations de cette chronique de 1300 a 1368, 2 vol., Paris, J. Renouard et Cie, 1843. дата последнего обращения 8 апреля 2019 г.)

24

Geoffroi de Paris, "Chronique rimee", op. cit.

25

H. Lemaitre (ed.), Chronique et Annales de Gilles le Muisit, abbe de Saint-Martin de Tournai (1272–1352), Paris, Renouard, 1906.

26

F. Funck-Brentano (ed.), Chronique artesienne (1295–1304) et Chronique tournaisienne (1296–1314), Paris, A. Picard, 1899. дата последнего обращения 8 апреля 2019 г.)

27

N. de Wailly (ed.), "Anciennes chroniques de Flandre", dans Recueil des historiens des Gaules et de la France, t. XXII, Paris, Impr. imperiale, 1865, p. 329–429. дата последнего обращения 12 мая 2019 г.)

Этот краткий и далеко не исчерпывающий обзор источников, показывает, что нет недостатка в сочинениях, рассказывающих о событиях между концом XIII века и 1328 годом. Однако это впечатление обманчиво, поскольку это документы, к которым историк должен относиться с большой осторожностью, особенно когда речь идет об описании характера или внешности королей и когда они появляются в трудах хронистов, то часто обладают сильно стереотипными чертами. Также трудно доверять средневековым изображениям королей, ведь книжные миниатюры или надгробные изваяния подчеркивают лишь их функцию как правителей, не обращая внимания на реалистичность.

Поэтому проследить биографию трех последних Капетингов — задача не из легких. Прежде всего, требуется разрушить их негативный образ, который создавался на протяжении нескольких столетий, используя очень обезличенные источники и литературные произведения, которые иногда серьезно вводят в заблуждение. Все это подразумевает отказ от любого точного знания об интимной жизни, мыслях и внешнем виде принцев, в связи с отсутствием их личных архивов и портретов. Следует смириться с тем, что некоторые аспекты их жизни навсегда останутся неизвестными. Тем не менее, имеющиеся источники позволяют довольно точно проследить жизни Людовика X, Филиппа V и затем Карла IV, сначала, в молодости, как членов королевской семьи, затем, с годами, все более индивидуально, по мере того, как они брали на себя властные обязанности. Их правление иллюстрирует три различных способа "быть королем" в Средневековье. Рассказ об их жизни, решениях и действиях, до и после их восшествия на престол, — это приглашение окунуться в эти первые годы XIV века, когда среди кризисов, войн, судебных процессов и интриг шло становление французского государства.

Глава 1.

В тени Филиппа IV

1289–1314 гг.

Хроники сходятся в том, что день рождение Людовика, первого ребенка, родившегося в браке Филиппа IV и Жанны Наваррской, приходится на 8 октября 1289 года [28] . Однако в текстах ничего не говорится о появлении на свет двух его младших братьев, которые тогда, похоже, не имели такого большого значения, как он. Что касается Филиппа V, то, опираясь на год его женитьбы, мы можем сделать некоторые выводы, и зная, что принцы крови обычно женились, как только достигали канонического возраста, определенного церковью, а именно 14 лет для мальчиков, мы можем обоснованно предположить, что Филипп, женившийся в 1307 году, родился, видимо, в 1293 году. Что касается Карла, чья свадьба была отпразднована в 1308 году, то 1294 год, как год его рождения, подтверждается документами судебного процесса, который он инициировал в 1322 году, чтобы расторгнуть свой первый брак [29] , таким образом он должен был родиться 18 июня 1294 года [30] .

28

В нескольких хрониках упоминается дата 4 октября (par ex., Grandes chroniques de France, op. cit., vol. VIII, p. 140; Chronique latine de Guillaume de Nangis, op. cit., p. 275) но E. Poulle показал, что это было 8 октября (E. Poulle, "L'horoscope de Louis X", dans Finances, pouvoirs et memoire: melanges offerts a Jean Favier, Paris, Fayard, 1999, p. 256–268).

29

Archives nationales, J 682; J. R. de Chevanne, "Charles IV le Bel et Blanche de Bourgogne", Bulletin philologique et historique, 1936–37, p. 315; E. Lalou, "Le souvenir du service de la reine: l'hotel de Jeanne de Navarre, reine de France, en juin 1294", dans Guerre, pouvoir et noblesse au Moyen Age: Melanges en l'honneur de Philippe Contamine, Paris, PUPS, 2000, p. 411.

30

Жанна Наваррская, кроме дочери Изабеллы, родившейся около 1295 года, также родила еще четвертого сына, который умер в детстве. (Grandes chroniques de France, op. cit., vol. VIII, p. 304). В своей книге "Histoire genealogique et chronologique de la maison royale de France" Ансельм де Сент-Мари упоминает в общей сложности семь детей, родившихся у Филиппа IV и Жанны Наваррской, включая сына по имени Роберт, который умер в возрасте 11 или 12 лет, и двух дочерей, Маргариту и Бланку, которые также умерли в младенчестве (t. I, p. 90–91).

Наречение принцев именами, традиционными для династии Капетингов, помогло вписать трех мальчиков в династическую преемственность и подчеркнуть их роль в продолжении рода. Это был также вопрос идеологического выбора: так, вопреки обычаю, который требовал, чтобы его назвали в честь его деда по отцовской линии (Филиппа III), Людовик был наречен в честь своего прадеда Людовика IX, память о котором была еще очень свежа во дворце и королевстве. Имя Филипп впоследствии было дано второму сыну, а младший, Карл, был назван в честь своего дяди и крестного отца и в память о династии Каролингов [31] .

31

Впервые именем Карл, в династии Капетингов, был назван брат Людовика IX, родившийся в 1277 году.

Чтобы узнать будущее своих детей, Филипп и Жанна заказали их гороскопы. Начиная с XII века, астрология распространилась в Западной Европе благодаря переводу с арабского научных трактатов и в связи с развитием астрономии. В то время среди семей монархов была широко распространена практика составления гороскопа новорожденного ребенка на основе изучения расположения планет Солнечной системы в момент его рождения. Гороскоп Людовика — единственный сохранившийся на сегодняшний день [32] , но он ссылается на гороскопы его родителей, которые, несомненно, обращались к астрологам при рождении каждого из своих детей. Этот документ, составленный в близком окружении короля и хранившийся в тайне, несомненно, имел большое политическое значение. Было принято считать, что соединение Сатурна и Юпитера — как это было, например, в 1285 и 1325 годах — предвещает политические или религиозные перемены. Поэтому гороскопы были инструментами прогнозирования и, несомненно, влияли на королей в некоторых их решениях [33] .

32

Bibliotheque nationale de France, ms. lat. 15971.

33

E. Poulle, "L'horoscope de Louis X", op. cit.

В конце XIII века будущее казалось безоблачным для трех принцев, которые родились в то время, когда монархия Капетингов находилась в руках "железного короля" и была как никогда могущественной. Поклонник своего деда Людовика IX, чьим преемником он хотел стать, Филипп IV был авторитарным и очень набожным королем, чье правление ознаменовало укрепление вертикали королевской власти. Именно в тени этого отца, о холодности которого ходили легенды [34] и росли три принца.

34

Для Бернара Саиссе, епископа Памье, одного из его самых яростных врагов, король Филипп "это не человек и не зверь, это статуя". (Denis de Sainte-Marthe (dir.), Gallia christiana in provincia ecclesiasticas distribute, t. XIII, Paris, 1785, p. 136, col. 2.)

Взросление при французском дворе

Рождение и крещение

Рождение наследника престола было важным моментом для монархии, возможностью вместе порадоваться этому событию и пообщаться со всеми подданными. Объявленное другим государям, баронам и городам королевства, оно сопровождалось крещением, которое служило публичным представлением новорожденного. В то время, когда младенческая смертность все еще была очень высокой — примерно три из десяти детей умирали в возрасте до одного года [35] , — необходимо было обеспечить ребенку возможность попасть в Рай в случае преждевременной смерти. Этот религиозный ритуал очищения и отпущения грехов, знаменующий вступление младенца в сообщество верующих, был также событием, позволявшим монархии продемонстрировать и подчеркнуть свой престиж [36] . Однако в хрониках об этом ничего не говорится, и если мы можем лишь догадываться, какими были крещения трех братьев, то только благодаря документам судебного процесса об аннулировании брака Карла и Бланки Бургундской [37] .

35

D. Alexandre-Bidon et D. Lett, Les Enfants au Moyen Age, Ve–XVe siecles, Paris, Hachette, 1997, p. 61.

36

Очищение новорожденного было необходимо, потому что он родился запятнанным первородным грехом (M. Gaude-Ferragu, La Reine au Moyen Age: le pouvoir au feminin, XIVe–XVe siecle, Paris, Tallandier, 2014, p. 85 sq.). Это состояние чистоты после крещения описано в Больших французских хрониках следующим образом: "они становились чистыми, непорочными, кроткими и освобожденными от всех грехов, как после крещения". (Grandes chroniques de France, op. cit., 1937, vol. IX, p. 324).

37

Archives nationales, J 682.

Эта процедура, начатая при обстоятельствах, к которым мы вернемся позже, имела целью доказать, что мать Бланки, Маго (Матильда), графиня Артуа, была крестной матерью младшего сына короля Карла. И если это так, то духовные отношения между графиней и ее зятем должны были оправдать расторжение брака. В ходе расследования были заслушаны многочисленные свидетели, присутствовавшие при крещения принца, и их показания дают нам представление о ходе этой праздничной церемонии [38] .

38

P. Bonnassieux, "Un bapteme royal au Moyen Age", Le Cabinet historique, 1881, p. 183–190; J. R. de Chevanne, op. cit.; E. Lalou, "Le souvenir du service de la reine…", op. cit., p. 411–426.