Люся, которая всех бесила
Шрифт:
— Ну-у, даже не знаю, найду ли время.
— Бесишь, — рыкнул Ветров, засмеялся и куснул ее за подбородок.
И, втягивая носом острый перечный аромат, Люся вдруг поняла, что ночь еще только начинается.
В три ночи они все-таки допили шампанское и доели всю еду, что нашли в холодильнике.
— Люсь, а Люсь?
— Ммм.
— А у тебя спина белая!
— А?
Спать хотелось — зверски.
Соседняя подушка еще хранила ветровский запах, но сам он уже бодро что-то насвистывал, видимо, бреясь. Люся давно заметила, что по утрам у него повышенная музыкальность.
Гудела электробритва.
Жужжала
Утро, блин.
Вот бы еще заставить себя открыть глаза и сползти с кровати.
— Люсь, а Люсь?
— Ммм?
— Сказать, что неправильно в нике УотсонХYХолмс?
— Ммм?
— То, что Уотсон идет впереди Холмса, а ведь он не главный герой.
— Спорно, — возразила Люся и все-таки села. — Он рассказчик. Без Уотсона никто бы вообще не знал о Холмсе.
— А еще у него нет чувства юмора. Он совершенно не считывает контекст.
— Кто? — спросила Люся, совершенно не понимая, о чем идет речь.
— Только посмотри на себя, — вздохнула Нина Петровна. — С тех пор как мой внук перестал спать на диване, ты выглядишь по утрам очень уж расхристанно. Такая шалавистая гетера.
— Да отстаньте вы от своего внука, — рассердилась вдруг Люся. — Ну родился он мареном, так что теперь, не человек больше?
Она сделала несколько шагов к коридору и наткнулась на острый взгляд Ветрова, который задумчиво смотрел на нее из распахнутой ванной.
Евгений Крылов, основатель центра нейропсихологии «Явь» и скорбящий вдовец, явно нервничал. Люся его понимала: любому было бы не по себе уже от одной повестки в управление видовой полиции, а при виде угрюмого Ветрова в качестве собеседника и вовсе немудрено было испугаться.
Люся наблюдала за этой встречей с монитора ноутбука, куда выводилась трансляция с камер. Качество было так себе, но волшебных окон-зеркал, как в сериалах про ФБР, в местной полиции не было.
Устроившись в кабинете Ветрова, она немного погоняла его секретаршу Верочку, требуя то кофе, то булочек, — просто потому, что могла.
— Итак, Евгений Николаевич, — Ветров казался скучающим и раздраженным одновременно, будто ему не нравилось тут зря терять время, — расскажете, что такое «Явь» и для чего она была создана?
Крылов сцепил пальцы в замок, закрываясь. Его украшала хипстерская бородка, модная стрижка, и весь он — молодой, нервный, холеный — был неуместен в этих казенных стенах.
— Моя жена, — сказал он чуть дрожащим голосом и тут же поправился, — моя покойная жена была арх-волчицей. Это очень своеобразный вид, даже не знаю, как вам объяснить. Архи сами по себе очень закрыты, у них множество табу — например, они никогда не обсуждают свои архаичные формы или не выносят даже мысли о том, что кто-то увидит, как они перекидываются. Это для них нечто настолько ужасное, что другим сложно понять, в чем суть трагедии.
Тут Люсе показалось, что Ветров задумчиво поднял глаза на камеры, но кто его знает.
— Большинство архов замкнуты, подозрительны и не любят рассказывать о себе. И Вера была такой же, только в квадрате. Из-за своей сути. Вы наверняка слышали о том, что арх-волки находятся на границе миров, эту видовую мифологию поверхностно проходят в школе. Но знаете ли вы о том, что у них особые отношения со смертью, она не страшит их, а манит? Вот и я не знал, и психолог моей жены — тоже. Мы оба упустили тот момент, когда Вера перешагнула невидимую черту и ушла… по ту сторону. Моя жена покончила с собой и не стала после этого навью, понимаете? Она не пожалела о своем решении даже на мгновение. Это стало тяжелым потрясением.
— Наверное, вы очень злились на такого бесполезного психолога, — небрежно обронил Ветров.
— Я его чуть не убил, — простодушно признался Крылов и шумно вздохнул, вдруг испугавшись такого признания. — Не в смысле… Ну то есть я пришел пьяным в его офис и наорал на него, вот. И мы несколько часов проговорили, не в том плане, что это была терапия. Мне просто хотелось увидеть, как шла их работа с Верой, по какому плану, какие методы использовались и какие результаты были достигнуты. У меня инженерное образование, это значит — системное мышление. И я вдруг понял, что вся современная психология начисто игнорирует видовые особенности. В свое время вышло несколько скандальных работ Фрейда, который выдвинул теорию, что терапия для арха и кимора должна радикально разниться между собой. Но эта теория была признана негуманной, потому что в первую очередь мы — люди, с общечеловеческими ценностями. И с тех пор вся научная база в этой области строилась по общим канонам. Так мне и пришла идея создать «Явь» — нейросеть, которая учитывала бы видовые особенности каждого пациента.
— Как это было технически?
— Технически? — Крылов растерянно моргнул, будто бы не понимая, насколько подробно нужно описать весь процесс. — Первая проблема, которая встала перед нами, — это база данных практикующих психологов, которую необходимо было залить в «Явь».
— Перед вами? — тут же спросил Ветров. — Перед вами — с кем?
— С моим напарником и бета-тестером. Его ник — Гриффин.
— Гриффин? Как человек-невидимка в романе Уэллса?
Знание этих подробностей так поразило Люсю, что она едва не опрокинула кружку уже остывшего кофе. Ветров что, читал роман? И запомнил имя героя?
— Может быть, — Крылов хлопнул ресницами. — Не знаю.
— А что вы знаете о своем напарнике?
Тут Крылов засмеялся:
— Ну, он интеллектуал. Очень внимательный и даже дотошный. Идеальный бета-тестер, способный ловить баги и прописывать скрипты. Это очень кропотливая работа, требующая большого терпения и внимания.
— Имя? Фамилия? Адрес? — скучным голосом проскрипел Ветров.
— Ну что вы, я даже не знаю, мужчина это или женщина. Мы познакомились в интернете на форуме для тех, кто недавно потерял своих близких.
— Кого потерял Гриффин?
— Друга… вроде бы. Он вообще не особо о личном рассказывает. Мы сошлись на том, что знание видовой психологии необходимо современному обществу. Тогда я написал первого бота для того, чтобы продвинуть «Явь» среди психологов, а Гриффин взялся доводить его до ума. Бот искал нужных нам специалистов и вступал в переписку, предлагая пополнить нашу базу своими наработками.
— Взамен на что?
— Мы обещали протоколы ведения терапии под каждый вид с учетом индивидуальных запросов и особенностей пациентов, — Крылов горделиво выпрямился. Видно было, что он ступил на твердую почву и способен рассуждать о своем детище часами. — И выполнили свое обещание. Сегодня каждый психолог, участник нашего центра, с помощью искусственного интеллекта может сформировать весь курс лечения — от общего направления до конкретных методик и сценария бесед. Кроме того, «Явью» могут пользоваться и обычные люди, которые не доверяют людям-специалистам. И правильно делают! Наш ИИ не совершает ошибок, не поддается эмоциям и совершенно объективен. Пока «Явь» бесплатна для обычных пользователей, мы существуем за счет членских взносов психологов, но «Явь 2.0» будет доступна только по платной подписке, за исключением трех первых триал-сеансов.