Лютица
Шрифт:
— решено! — хлопнул я в ладоши, и мы пошли наверх собирать вещи в путь.
На следующий день мы вчетвером выехали ранним утром и делали целых два привала, пока добирались к большому портовому городу. Дорога была долгой, целых пятьдесят километров. По пути туда природа не особо изменилась, но ставало чуток теплее. Фесалонники располагались на берегу средиземного моря и были очень протяжным по ширине городом. В целом добрались мы без проблем и когда въезжали в город, то мне сложно было оценить масштабы его размеров. Вездесущие огоньки ламп и факелов на улицах вводили в заблуждение. А огоньки за береговой линией означали, что в порту стояло порядка десяти кораблей. Мы ехали на уставших лошадях по узким улицам греческого города, и по речи прохожих стало ясно — мы точно не в Болгарии! Никто не говорил на других языках, только греческий, изредка латынь.
— наконец-то моя родина! Сейчас вы не в силах оценить всю красоту города, хотя даже сейчас если выйти на пирс, то вы ужаснётесь красоте, увидите безграничные возможности этого города!
— и в чём же они заключаются? — спросил я пожилого грека.
— в том, что только на береговой линии лавок по продаже всех мирских товаров больше, чем во всей вашей Болгарии!
— Дионисий, а вы я смотрю, ни разу не скромны!
— это чистая правда Любомир! Скоро вы и сами в этом убедитесь!
— а куда мы сейчас едем?
— к моему товарищу Феопоклу, там мы присядем на ночь. У вас будут свои комнаты на эти два дня отпуска, что я вам уготовил! — улыбаясь во весь рот, похвалился грек.
— отлично, а вы тоже будете с нами?
— Любомир, давайте не будем обсуждать, что я буду делать! У меня есть одно незаконченное дело, после которого я непременно вернусь!
— сейчас? Ночью?
— именно! — искоса поглядывая на меня, ответил грек. Потом подмигнул, и всё стало ясно.
— ну ладно, поехали уже к вашему Феофоклу…
— Феопоклу! Смотрите не перепутайте, а то хозяин обидится! Греки любят свои имена, как свои знания!
Через десять минут мы прибыли к какому-то зданию покрашенному в светло-оранжевый цвет. Оно было трёх этажным, и почти в каждом окне горели огоньки света. Мы загнали лошадей в ставни и прошли внутрь. Внутри нас встретил толстый и такой же пожилой мужик с круглыми щеками и длинным носом. Его кучерявые чёрные волосы были явно крашены какой-то смолой, потому что он явно должен был быть полуседым. Он обнялся со своим земляком и начал о чём-то бубнить на греческом.
— хозяин говорит, что ваши комнаты на самом верху. — объяснил Дионисий.
— а он что не умеет говорить на болгарском?
— к сожалению, нет, его дела цветут только здесь, и ему нет надобности учить языки. Ступайте за ним, он вас проведёт. А я должен срочно отклониться.
— ну что ж, спасибо Дионисий и приятных вам ночных прогулок! — бросил я последнюю улыбку греку, который спешно покинул помещение.
Внутри, здание не представляло собой, какой бы то ни было дороговизны. Все стены было вскрыты какой-то краской или известью с красителем. Они имели желтоватый цвет, напоминающий стены из песка. Картин почти нигде не было. Только внизу на постаментах с оливковой ветвью стояло пару гипсовых бюстов каких-то носатых греков. С трудом поднявшись на третий этаж толстяк весьма запыхался. Он ткнул пальцем на две комнаты, одна предназначалась нам с девушкой, а вторая матери. Он вручил нам ключи и что-то пробубнил на греческом.
— спасибо вам господин Феопокл! — сказала Радка на нашем языке. Услышав своё имя, грек только улыбнулся и слегка уклонился, потом потопал вниз.
— ну что ж! Пора бы и поспать. Завтра нас ждёт длинный, познавательный день!
Мы заснули почти сразу вымотанные после длинной поездки. Но, с утра когда я проснулся, меня ждала не прогулка, а Дионисий, который разволновавшись, ждал меня внизу.
— доброе утро господин торговец всея Греции!
— и вам доброе, как спалось?
— хорошо, так хорошо, что Радка и мама ещё не проснулись.
— вот и славно! Пускай спят, когда они встанут, я позаботился, чтобы их накормили, а нам нужно выехать срочно по одному делу.
— куда это ещё? Только не говорите, что опять по бабам!
— в порт мой дорогой. Больше никаких женщин!
— а я там обязательно требуюсь?
— будете моей моральной поддержкой.
— оружие брать?
— не нужно! Просто накиньте что-то по теплее, на улице прохладный ветер.
До порта ехать было минут пятнадцать неспешной конной трусцой. Пока мы ехали, я разглядывал действительно огромный город, испещрённый лабиринтами тонких улиц. Они кружились иногда забредая в тупики. Не зная город, в нём было проще простого потеряться. Дом Феопокла располагался выше по уровню, чем береговая линия. Сама береговая линия как будто впадала как раковина вниз. Поэтому с самого начала пути я смог лицезреть количество домов и улиц. Их было не счесть! Ивайловград по сравнению с этим монстром казался деревней. Самое интересное было то, что по длине от берега до конца города он был не так велик, но огибая море, не возможно было определить где его конец, а где начало. Наконец прибыв в порт, я увидел три огромных корабля, которые стояли в метрах двухстах от берега. Возле самого пирса, качались на волнах тысячи лодок и яхт. Судя по всему, дно было не очень глубокое возле самого берега, поэтому весь товар необходимый для перевозки сначала переправлялся на маленьких лодках, также как и людей. Мы остановились возле огромной по площади области, где стояли бочки. На каждой из бочек было написано краской одни и те же слова с цифрами. Моряки таскали эти бочки и укладывали в лодки, после чего те управляемые четырьмя гребцами уплывали к кораблям. На линии лавочек я видел здания со складами, которые были пронумерованы на латинский лад. Возле кучи бочек на краю пирса стояло два мужика, худых как стебель папоротника. Дионисий метил подойти прямо к ним. Мы привязали коней за ободок забора и те начали наблюдать за морской гладью, а сами проследовали к мужикам. Увидев Дионисия, один из них гневно выругался и сплюнул на пол. Дионисий обратился к нему и после этого тот начал говорить на болгарском с ещё худшим акцентом, чем наш грек
— какого дьявола ты припёрся Дионисий? Тебе что с первого раза не дошло? Это что твой кредитор? Или это убийца, которого ты привёл для переубеждения? Я наслышан о болгарских головорезах, спасибо за твоё доверие за многие годы взаимовыгодного труда! — худой торгаш с очень смуглой кожей явно был не рад видеть нашего грека.
— ну чего ты опять заладил! Я пришел предложение тебе сделать!
— какое к чёрту предложение? Дионисий ты или тупой или… тупой! Я сказал тебе тогда, а сейчас ты снова пришел сюда, и скажу тебе в лицо — я не буду везти твой товар в Византию! Даже не проси!
— почему ты такой упёртый, я тебе предлагаю вдвое больше сумму за перевозку! В чём проблема?
— Дионисий ты, что на базарах у людей новостей не спрашиваешь? Или же у тебя от звона монет мозги высохли?
— и что же я пропустил такого? — переходя на крик, спросил наш грек, который думал, что это поможет.
— а то мой дорогой, что весь Константинопольский канал, что ведёт к Понту, перекрыт венецианскими судами! Там пару недель назад высадились чёртовы крестоносцы!
Дионисий посмотрел сначала на своего товарища по торговле, потом на меня. Я вообще был шокирован этой новостью. Я понятия не имел кто такие крестоносцы. Когда ты живёшь в глухой глуши, и там пол твоей жизни идёт война, то все новости, которые ты можешь слышать это вербовка мертвецов на войну и горе людей, которые пострадали от войны. Совсем не знать кто они такие — я знал! До войны отец как-то упоминал, что проходил какой-то третий крестовый поход с какими-то королями, но это было так давно и мне было так плевать на эту информацию, что я ничего толком и не запомнил.
— Авдий ты сейчас не шутишь? Посмотри мне в глаза и скажи, что это единственная причина, по которой ты не хочешь плыть в те земли!
— Дионисий ты точно дурак. Никто туда больше не плавает. Византия и все окружные государства отрезаны навалой крестоносцев. Это не просто опасно, это всё равно, что подарить корабль с товарами этим якобы набожным подонкам. Если тебе не жалко твоего товара, то поищи других перевозчиков, но я тебе даю гарантию — никто не согласится туда плыть.
— погодите! — начал я. — Я не очень просвещённый человек в этих делах, вы не могли бы вкратце объяснить, почему все боятся плыть в сторону этих крестоносцев? Разве они не вершители правосудия и веры от лица папы римского? — это пожалуй были единственные мои знания о крестоносцах.