Лживый язык
Шрифт:
— Думаю, вы без труда тут сами разберетесь. Книги о школе главным образом на этой полке. — Она показала на высокий деревянный стеллаж. Я услышал, как открылась библиотечная дверь и мальчики начали входить в помещение. — Школьные журналы на той, а альбомы начинаются… — она показала на самый низ стеллажа, — …да, примерно здесь.
— Еще раз большое спасибо, — опять поблагодарил я библиотекаршу.
— Подойду к вам через час, — сказала она.
На прощание миссис Фаулз улыбнулась мне, и ее глаза, такие печальные еще некоторое время назад, просияли от удовольствия. Видимо, мало было тех, кто ценил ее услуги. Мне было приятно, что я доставил ей радость.
Я пробежал глазами по книгам на полке. Водя пальцами по их корешкам, стал читать названия: «История Уинтерборн-Эбби»; «Уинтерборн-Эбби: школа и аббатство»; «Браун Большие Возможности и садово-парковая
28
Певзнер, Николаус (1902–1983) — англо-немецкий историк искусства. В серии книг «Здания Англии» (46 томов), написанных в 1951–1974 гг., дал описания каждого значительного здания в стране.
Я наклонился, собираясь ознакомиться с содержимым неозаглавленных больших альбомов в переплете из голубой кожи, стоявших на нижней полке стеллажа. Взял один из них, не выбирая. На передней стороне обложки золотыми буквами было вытеснено: «Школа Уинтерборн-Эбби в фотографиях. 1957 г.». Когда я открыл альбом, из него выпали два черно-белых снимка. На одном была запечатлена группа учеников, по виду шестиклассников, стоявших перед главным входом в здание школы; на втором — широко улыбающийся кудрявый мальчик, прижимающий к груди какой-то приз. Я положил обе фотографии на пол возле себя, намереваясь вернуть их на место, как только увижу, откуда они выпали, и принялся просматривать альбом. Под каждой фотографией стояла исполненная черной тушью аккуратная подпись — буквально несколько слов, объясняющих суть запечатленного на снимке действа: назначение старосты, итоги успеваемости каждого класса, лучшие спортсмены, музыканты и актеры школы. В самом конце был небольшой групповой снимок учителей и учеников, сфотографированных на зеленой лужайке на фоне здания школы.
Медленно водя пальцем по матовой поверхности снимка, я всматривался в десятки лиц, глядящих на меня с фотографии. В последнем ряду, с краю, зажатый между худым пожилым мужчиной в очках в тонкой металлической оправе и дородной женщиной в твидовом костюме, стоял Крейс. Было трудно увязать тонкие черты мужчины на фотографии — обладателя пышной шевелюры, красивого лица, молодой кожи и веселой улыбки — с тем человеком, которого я знал в Венеции, но, вне сомнения, это был он.
Я вернул альбом на место и взял другой, стоявший рядом, за 1958 год, где нашел аналогичную подборку фотографий: победы в соревнованиях по регби и крикету, музыкальные концерты и драматические представления, в том числе «Сон в летнюю ночь» и «Конец путешествия». Из отпечатанной на пишущей машинке программки к пьесе Шерифа [29] я узнал, что этот спектакль поставил Крейс, однако во всем альбоме нашлась только одна фотография, где он был запечатлен: опять-таки групповой снимок на последней странице альбома, на котором он выглядел почти так же, как и в предыдущем году.
29
Шериф, Роберт Седрик (1896–1975) — английский драматург, прославившийся своей антивоенной пьесой «Конец путешествия» (1928).
Я открыл последнюю страницу альбома с фотографиями за 1959–1960 годы и стал всматриваться в лица, ища Криса, мое второе «я». Крейс на этом снимке был, смотрел в объектив с довольным выражением на лице, а вот Крис отсутствовал. Равно как и его отец. Я посмотрел на дату фотографии: 6 июня 1960 года. К тому времени Джон Дэвидсон был уже семь месяцев как мертв.
Я стал листать альбом и через пару страниц увидел фотографию человека в мешковатом дешевом твидовом пиджаке, стоящего на сцене. Вид у него был смущенный, даже удивленный, будто он никак не ожидал, что кто-то, тем более фотограф, может проявить интерес к его ничтожной персоне. Надпись под фотографией гласила:
«Джон Дэвидсон, органист и учитель музыки в школе Уинтернборн-Эбби, после исполнения „Прелюдий“ Баха.
Октябрь 1959 г.».
Трудно было найти сходство между Крисом и его отцом. Судя по тем фотографиям, что показал мне Шоу, Крис был красивым мальчиком с массивной челюстью, белокурыми волосами и умными глазами. А этот мужчина выглядел так, будто из него высосали все жизненные соки: под его глазами залегли темные круги, кожа имела нездоровый землистый оттенок.
Только я собрался закрыть альбом и взять следующий, как на одной из быстро перевернутых страниц мой взгляд выхватил слова «дискуссионный клуб». Я вернулся на эту страницу. Вместо фотографии туда была вклеена заметка, сообщающая о том, что дискуссионный клуб Уинтерборн-Эбби одержал победу над командой Пембертон-Колледж. В заметке перечислялись участники клуба. В числе них были мальчики, о которых Крис упоминал в своем дневнике: Мэтью Ноулс, Тимоти Флетчер, Адриан Левенсон и Дейвид Уорд. Обсуждалась тема, предложенная командой Уинтерборн-Эбби: «О человеке судят по манерам». В конце заметки были такие слова:
«Мистер Гордон Крейс также выражает особую благодарность Кристоферу Дэвидсону, великолепно справившемуся с обязанностями секретаря команды».
Я переписал в свой блокнот интересующие меня данные и взял альбом за следующий год. В конце альбома я увидел то, что искал, — групповую фотографию, на которой фигурировали и Крейс, и Крис. Наставник и ученик стояли, глядя в объектив; их разделяли несколько человек. Вид у Крейса был загадочный, даже немного насмешливый; у Криса — страдальческий и неуверенный. Казалось, он прикусил изнутри щеку.
Снимок был сделан после очередной победы дискуссионного клуба, 7 марта 1961 года — спустя два года после гибели отца Криса и за шесть лет до его собственной смерти.
Из библиотеки донеслись голоса мальчиков. Я выпрямился и осторожно выглянул из-за стеллажа, проверяя, не идет ли ко мне миссис Фаулз. Ее нигде видно не было. Я взял альбом с фотографией Крейса и Криса и, просовывая указательный палец правой руки под каждый приклеенный уголок снимка, аккуратно отделил его от альбомного листа, на котором остались четыре белые отметины. Я положил фотографию в свою сумку, спрятав ее между страницами блокнота. Мне было немного стыдно за свой поступок, ведь миссис Фаулз была так добра ко мне; хотя, с другой стороны, я лишь выполнял свою работу: собирал материал любым доступным способом. Я был уверен, что при написании книги мне понадобятся все добытые сведения, каждый незначительный факт.
Я повернулся к полке, на которой, как сказала миссис Фаулз, лежали школьные журналы. Взял одну картонную папку, открыл ее, поднял механический прижим, придавливавший стопку документов. Первые несколько страниц оказались разрозненными выдержками из старого ежегодного бухгалтерского отчета — листы с колонками цифр, обозначающими затраты на строительные работы. Под ними лежала желто-коричневая папка, в которой находился тонкий журнал с гербом школы на обложке, выпущенный осенью 1960 года. Кто-то — вероятно, один из учащихся — придумал весьма грамотный дизайн обложки, расположив буквы названия «Взрыв» вокруг украшения на верху гербового щита так, что казалось, будто они вылетают из герба. Я стал быстро листать журнал, бегло просматривая отрывки высокопарной прозы, стихотворение какого-то мальчика, в стиле Вордсворта повествующего о прогулке на лоне природы, сонет о горечи утраты и смерти, из последней строчки которого явствовало, что автор горюет о своей собаке. Но имени Криса я нигде не встретил, а Крейс упоминался только в отпечатанном на внутренней стороне обложки тексте из двух предложений, в котором ему выражали благодарность за помощь в издании журнала.
Я стал просматривать другие журналы, листал страницу за страницей, выискивая нужные мне сведения, но не находил ничего интересного. Это была скучная, нудная, утомительная работа. Подавив зевок, я закрыл первую папку и сел за стол. По крайней мере, теперь я знал несколько фамилий, которые можно будет проверить по официальным школьным спискам. Конечно, я скажу, будто бы выбрал их произвольно во время просмотра альбомов и журналов. Надеюсь, никто не усмотрит между ними скрытой связи, не заметит, что все мальчики были участниками дискуссионного клуба Крейса.