Мачеха для дочки снежного короля
Шрифт:
– Давайте я переночую с Лялей,– быстро произнесла я.
Предложение вырвалось само собой, я не обдумала ни причины, ни последствия.
Никита смотрел на меня изумленно.
– А ты, Ник, пожалуйста, позаботься о Таське. Я не могу ее сейчас отправить к
своей бабушке. Потом расскажу почему.
Мужчина встряхнулся.
– Если ты... хочешь.
– Я и правда хочу,– уверенно перебила я любимого,– а
наверное, боится.
Ольга Павловна метнулась к дверям.
– Ева, я приведу твою дочь, чтобы вы попрощались.
Она вышла в коридор. Ник сел к нам на кровать, погладил мое колено.
– Я не знаю, как тебя благодарить,– сказал он,– только тебе я со спокойной душой
могу доверить дочку.
Я улыбнулась.
– Даже мама, кажется, смирилась,– продолжил он.
– Просто сейчас напряженный момент, - покачала я головой.
Ник не согласился.
– Она понимает, что ты нужна нам.
Мужчина приблизился и, стараясь не задеть Лялю, дотронулся губами до моих губ.
Жадный поцелуй позволил нам хоть немного напитаться друг другом. Ник
оторвался, поцеловал мою щеку, висок, коснулся уха.
– Ева.
К нам заглянула Ольга Павловна. Я унесла Лялю в кроватку и вышла к дочери.
Таська смотрелась спокойной.
– Бабушка Оля не злая, - заявила она, и я ахнула.
– Тась, это Ольга Павловна.
Но мама Никиты махнула рукой.
– Ладно тебе, Ева. Пусть ребенок чувствует себя свободно. Мне очень совестно за
этот инцидент с картинами. Я правда не знала, что думать, и Тасю мы так напугали.
Прости.
Слова Ледянской удивляли. Хотя воспитание Никиты не могло взяться из неоткуда.
– Это вы простите, что так... вышло.
Мы замолчали.
– Мама! Мы поедем домой?
Кнам вышел Ник.
– Поедем с тобой, принцесса,– сообщил он, - только сначала заедем за пиццей с
сыром.
– Ого!—Таська была в восторге от идеи нашего снежного короля.
– Милая, поезжай домой с Никитой,—мягко попросила я дочку,– а мне нужно
остаться с Лялечкой, она болеет.
Тася сделалась серьезной.
– А она скоро поправится?
Я выдохнула.
– Скоро, родная.
Таська взялась за руку любимого.
– Тогда поехали за пиццей!
Глава 19(1)
Никита
Я очень волновался за Ляльку, но верил в Еву. Рядом с ней моя малышка
себя лучше всего. Возможно, она ощущает что-то родное. Ведь именно эта
женщина носила ее девять месяцев под сердцем. А отношение Евы к моей дочке
видно невооруженным взглядом. Абсолютная теплота и, я бы даже сказал, любовь.
Ее чувства к Ляле явно выходят за пределы обязанностей няни или эмоций
суррогатной матери. Ева воспринимает Оленьку как родную.
Пока любимая взяла на себя заботу о маленькой Оле, я должен был присмотреть
за ее дочкой. И хоть на душе скребли кошки, одолевали тягостные мысли о
здоровье Ляли и поведении ее родной матери, я взял себя в руки и отправился с
Тасей за пиццей. Девочку нужно отвлечь, чтобы она не скучала по маме. Хотя
радовать эту малышку мне было в принципе в удовольствие. По пути мы завезли
домой мою матушку. Раз уж нам пришла подмога в виде Евы, пусть пожилая
женщина наберется сил в привычной обстановке.
Я уже как обычно взял Таську на руки и проводил маму до квартиры. Отец,
вышедший в прихожую, подарил мне долгий взгляд. Он никак не прокомментировал
то, что со мной дочка Евы. Принялся расспрашивать про внучку, Есению. Лишь в
конце моей речи осторожно заметил: - Наверное, оно и к лучшему. Я за свою жизнь
насмотрелся на беспризорных детей.
Я не стал отвечать на его фразу, старик тоже больше не откровенничал. Таська,
спущенная с рук, уже гладила их черного кота.
– Езжайте, Никита, что теперь говорить,– спустя несколько минут велела мне мама,
– девочку нужно кормить и укладывать спать. Ты сам справишься?
Я пожал плечами.
– Думаю, да.
Мама кивнула.
– Пока, Тасенька.
Девочка поднялась на ноги, улыбнулась.
– Пока, бабушка Оля.
Отец усмехнулся, покачал головой.
– А дедушке ты пока не скажешь‘?
Он смотрел на дочь Евы с добром. Таисия хихикнула.
– Пока.
– Сынок, если что, сразу звони!—напоследок велела мама.
Мы с малой купили пиццу, мороженое. Остальные продукты дома были, завтраком
я смогу ее покормить, а потом– в сад. Завалили в дом, шурша пакетами. За
заботами о маленькой я немного отвлекся, почувствовал домашний уют. Да еще и
Ева отзвонилась—температура у Ляльки уже не поднималась выше 37.4.
В их бывшей комнате остались кое-какие вещи Таськи, они были в стирке, когда
Ева уезжала. Я решил отправить мелкую купаться и, на всякий случай, поставил на