Мадрид и Толедо
Шрифт:
Особые чувства вызывает Дом почты, с историей которого связаны и мрачные, и курьезные моменты. Созданный французом Марке, он никогда не удостаивался положительной оценки у испанской критики. Более того, местные специалисты постарались унизить авторитет неплохого архитектора, однажды заявив, что в трехэтажном здании не предусмотрена… лестница.
Несмотря на комичность, это утверждение повторяется в трудах некоторых серьезных историков. Тем не менее почтамт действовал успешно и довольно долго; 66 служащих каким-то образом передвигались по этажам, причем выполняли свою работу исправно, о чем свидетельствует тот факт, что дилижансами XVIII века письма доставлялись быстрее, чем поездами или самолетами. Тихая жизнь в почтовом уголке площади закончилась в 1847 году, когда в «доме без лестницы» обосновалось министерство внутренних дел.
Начальники не слишком приятного
Немного позже беспорядки на площади обеспечили участники народного бунта. Толпы беснующихся горожан врывались сюда, чтобы выразить презрение Наполеону или посмотреть на торжественное сожжение конституции после возвращения короля Фердинанда VIII. Самые мрачные страницы истории почтамта связаны с франкистским режимом. С 1939 года в подвалах здания располагалась тюрьма, откуда заключенные отправлялись только на расстрел или в концлагерь.
Для возведения Дома почты строителям пришлось уничтожить два близлежащих квартала и проложить новую улицу. После следующей реконструкции перестал существовать монастырь, а затем по распоряжению властей была демонтирована Марибланка, украшавшая Пуэрта дель Соль около двух веков. Зато сама площадь стала шире, благороднее, обрела тротуары и очистилась с помощью подземных водостоков и гранитных плит, сменивших корявое каменное покрытие. Еще красивей она становилась в праздничные дни: жители окрестных домов украшали балконы цветами, вывешивали яркие ленты, наряжали Марибланку, а в ее отсутствие устанавливали статуи, изготовленные специально для торжественных мероприятий. Для большего эффекта временная скульптура соединялась огромной лавровой гирляндой.
Во времена Филиппа IV население Мадрида превышало 100 тысяч человек. Сорокалетие царствования этого монарха в хрониках часто называют Золотым веком, эпохой триумфа гениев, зарождения и пышного расцвета национальной культуры. Получив хорошее образование, благоразумный и способный к наукам, он часто пренебрегал государственными делами ради празднеств, охоты и прочих не слишком полезных дел. Тяготея к искусству, король обожал театр, разбирался в архитектуре, был непревзойденным знатоком живописи. Сумев оценить гений Веласкеса, он назначил его придворным художником, а тот в благодарность за доверие обессмертил государя в лучших своих полотнах. О тонком вкусе и щедрости Филиппа свидетельствует, в частности, возведенный по его распоряжению дворец в парке Ретиро. Приток населения в процветающий город повлек за собой острую потребность в жилье, что привело к активному строительству. Однако расширению кварталов все еще мешала крепостная стена, стоявшая на месте, где позже протянулись улицы Принцесса, Пасео дель Прадо, Сеговия, Толедо.
В пору царствования Бурбонов стали воплощаться в жизнь давно задуманные реформы. Столица стремительно росла, застраивалась новыми зданиями, постепенно обретая облик в духе барокко. Первые представители французской династии попытались вывести консервативную Испанию из Средневековья, что удалось в конце столетия, когда страна вошла в число передовых европейских держав. К началу XVIII века мадридские ученые добились организации академии наук и открытия большой библиотеки. Карл III, которого из-за деятельной заботы о столице называли «король-мэр», ввел закон о плановой застройке города. В пору его правления начали работать Королевские заводы по производству шпалер, фарфора и предметов из стекла, что значительно укрепило экономику Мадрида.
К началу XIX века население города увеличилось почти втрое, но мадридцы все еще теснились за крепостными стенами. Недостаток места на рыночной площади заставил в очередной раз пересмотреть планировку. После сноса церкви одна из сторон площади выпрямилась, а противоположная ей, наоборот, стала овальной. Новые, более высокие и современные здания были построены на деньги испанского промышленника Мансанедо, мечтавшего сделать «самый приятный район» столицы деловым центром. К 1870-м годам здесь открылись конторы, отели, рестораны и, конечно, кафе, где, по слухам, «заваривались все интриги и перевороты».
Жители тогдашнего Мадрида сверяли домашние часы по башенным, сконструированным Леоном Лосада – испанским пастухом, который, оказавшись в Англии, стал знаменитым мастером. В память о родине он подарил соотечественникам свою лучшую работу, а именно большие часы с башенкой в виде беседки и шаром, укрепленным на металлическом стержне. В полдень шар опускался, демонстрируя чудо техники толпе мадрицев, специально для того собиравшихся на Пуэрта дель Соль.
По доброй традиции прогресс приходил в Мадрид через ворота Солнца. Именно здесь зажегся первый газовый фонарь, отсюда протянулись первый маршрут конки и первая линия электрического освещения, а немного позже с главной площади города пошел первый трамвай. В конце прогрессивного века по ней торжественно проследовал первый испанский автомобиль, за рулем которого восседал прославленный тореро. Вскоре после окончания Первой мировой войны на Пуэрта дель Соль открылась первая станция метро.
По словам архитектора Хавьера Фречилья, «раньше мадридцы приезжали на центральную площадь не только по делам, но и для общения; если позволить себе театральное сравнение, она была сценой, где разыгрывался увлекательный спектакль». С появлением крупных магазинов торговое значение площади снизилось, а представление можно было посмотреть в одном из множества театров. Почти полвека Пуэрта дель Соль прозябала в ожидании реконструкции, начавшейся лишь в 1985 году.
Спустя несколько месяцев жители столицы, пришедшие на церемонию открытия, увидели обновленную площадь, которую окружали сияющие яркой краской дома. Строители сняли со зданий рекламные щиты, освободив витые чугунные решетки балконов. Единственный уцелевший плакат, прославлявший достоинства вина «Дядюшка Пепе», находился здесь слишком долго и потому был оставлен как неотъемлемая часть Пуэрта дель Соль. Главным событием дня стало возвращение Марибланки. Свергнутая с пьедестала 148 лет назад статуя долго переходила с места на место, утратила белизну, а потом почернела так, что не могло быть и речи о ее восстановлении. Кроме того, во время короткого пребывания на бульваре Реколетос знаменитое изваяние подверглось нападению: не совсем трезвые юнцы обмотали фигуру богини цепью и повалили на землю, разбив на куски. Отреставрированная Венера сегодня хранится в муниципальном музее, а на Пуэрта дель Соль вернулась ее копия, как прежде белоснежная, притягательная и очень удобная для тех, кто назначает встречи у несуществующего фонтана.
Разбойники с Пласа Майор
Изначально через Пласа Майор на полном скаку проносились всадники в широкополых шляпах, изредка громыхали золоченые кареты и постоянно тащились крестьянские повозки с овощами. Затем их сменили конки, потом появились автомобили, трамваи, а в конце XX века от былого великолепия остались только пешеходы. Как ни странно, площадь перед королевским дворцом до недавнего времени не входила в число исторических памятников, коими так богат Мадрид. Испанские поэты называли ее величественной, благородной, строгой, изящной, царской или народной, но всегда любимой и непременно значимой. Однако дифирамбы не отражали ни реального вида, ни состояния этого уникального места. Hа заре существования Пласа Майор выглядела неказисто, играя в общественном сознании роль более скромную, чем древняя Пуэрта дель Соль. Устроенная приказом Энрике II, Королевская площадь вначале была рыночной и располагалась вне крепостных стен. Горожане именовали этот участок Аррабаль (Предместье), отправляясь за покупками через ворота Гвадалахары только в крайнем случае, причем очень неохотно. Официальное ее название Платериас произошло от испанского обозначения серебра («плата»), поэтому нетрудно догадаться от том, что раньше здесь находились ювелирные лавки. Ремесленники населяли весь прилегающий к площади район, о чем свидетельствуют названия улиц. Так, на Кучильерос жили мастера по изготовлению ножей, на Тинторерос обитали красильщики, кузнецами была заселена Эррадорес, а вышивальщицами – Бордадерос.
Первая и не совсем удачная переделка площади состоялась в 1619 году, когда загородный базар привлек внимание Филиппа III. Торжественное открытие состоялось 15 мая следующего года, в день причисления благочестивого мадридца Исидро к лику святых. Тогда торжества продолжались две недели, но впоследствии лишь один день был объявлен нерабочим, что весьма удивило и огорчило горожан. Учитывая характер паствы, церковь очень часто устраивала праздники, в которых соединялись трагедия и веселье. Ритуал канонизации иногда касался сразу нескольких святых, группами поднимались на эшафот преступники, и никогда не были одиноки сжигаемые еретики. В день торжества после официальной части начиналось веселье: коррида, фейерверк, спектакли, музыка и танцы, сопровождавшиеся реками прекрасного испанского вина.