Мадьярский рикошет
Шрифт:
– Еще раз соболезную.
Полковник вернулся к наблюдателям.
Майор Майер спросил:
– Фрау Ланг жаловалась, господин полковник?
– Нет, она просто рассказала мне свою историю.
– Мне передать вам ее досье?
– Не надо. Уверен, она выполнит то, что требуется.
– Вне всякого сомнения, господин полковник, как и остальные члены группы. У них у всех есть причины ненавидеть советский режим.
– Это хорошо, Дитер, это очень хорошо. Но… экзамен не завершен, я хочу посмотреть, каковы бойцы группы «Фаркас» в рукопашном бою, а также убедиться, что они имеют навыки борьбы с бронетехникой врага в условиях города.
– Мы будем жечь Т-34 и бронетранспортер?
– Ну зачем же? Вместо «коктейля Молотова» подойдут бутылки с обычной водой, имитационные гранаты. У вас есть учебные гранаты?
– И советские, и немецкие, и американские…
Полковник прервал майора:
– В Венгрии группа будет работать советским оружием.
– Я понял, господин полковник.
– О'кей! Рукопашный бой. Упражнение, защита от угрозы применения пистолета при попытке вероятного задержания. Группы разбить на пары. Ланг поставить с Сивко.
Этим требованием Майер был немного удивлен, но задавать вопросов не стал. Если полковник отдал подобный приказ, значит, на это у него есть веские причины. К тому же приказ отдан сразу же после разговора с Ланг.
Полковник и Грин отошли к двери, закурили, глядя на подготовку диверсантов к рукопашному бою.
Краузе доложил о готовности.
Выбросив окурок, полковник подошел к бойцам. Грин присела за металлический столик, достав блокнот и ручку.
Рукопашный бой первых двух пар Колман смотрел без интереса. Все это он видел тысячу раз. И сейчас ничего особенного. Один боец в роли полицейского, другой в роли мятежника. Полицейский пытается обезвредить нарушителя порядка, тот отбивается. Затем обратная ситуация. Мятежник нападает на полицейского с целью завладения оружием. Бойцы делали захваты, наносили удары, падали, подсекали противника, били в положении лежа, использовали перекаты и прыжки. Обычный рукопашный бой по методике подготовки подразделений спецназа.
И только когда на середину зала вышли Ланг и Сивко, Колман оживился:
– Для вас нестандартная задача. Сивко – полицейский, Ланг – мятежница. Сивко требуется задержать Ланг, уложить, связать и поднять на ноги. Контакт полный, правил нет. Но бой не на поражение.
Сивко, злобно ухмыляясь, бросил Ланг:
– Может, ляжешь сама на пол? Я свяжу тебя и не попорчу твою физиономию.
– О своей побеспокойся, – огрызнулась Ланг.
– Исходная, – продолжал полковник. – Женщина смотрит в сторону выхода, полицейский сзади приставляет к спине пистолет. Начали!
Бойцы встали на исходную позицию.
Колман махнул рукой.
– Бой!
И тут же женщина молниеносно дернулась в сторону, уходя с линии огня. При этом она нанесла удар левой рукой по запястью противника. Пистолет полетел в сторону. Сивко на секунду оторопел. Ланг схватила запястье и рванула руку Сивко вперед, выкручивая ее. Бывший каратель УПА взвыл от боли. Американский полковник довольно улыбнулся. Он уже знал, что последует дальше. Ланг нанесла удар ногой в пах. У Сивко перехватило дыхание, он начал опускаться на колени. Женщина ударила его в голову, и «полицейский» рухнул на пол. Ланг оседлала его и начала методично бить в челюсть, в переносицу, в лоб, в губы…
Еще минута, и она изуродовала бы его.
Майер крикнул:
– Брейк! Отставить! Ланг, прекратить!
Женщина неохотно поднялась на ноги, повернулась к американцу:
– Бой закончен, господин полковник.
С трудом поднялся Сивко. Глаза начали заплывать, нос и рот разбиты. Но серьезного увечья удары Ланг ему не нанесли. Все же она умела сдерживать себя.
– Как, Сивко? – спросил американец.
– Виноват, господин полковник, но если бы у меня были патроны, я бы успел пристрелить мятежницу.
– Чего полицейские не делают. Ваша ошибка, что вы не лишили противника возможности уйти с линии огня. Надеюсь, обиду на коллегу не держите?
– Никаких обид, господин полковник, мы одна команда, а среди своих всякое бывает.
– Правильный ответ. Краузе, отправьте Сивко в медпункт, пусть ему окажут помощь.
Он вновь повернулся к Ланг:
– А вы коварная женщина. Если вы так бьете коллегу, нетрудно представить, что вы сделаете с настоящим врагом.
– Я уже говорила, я готова стрелять, резать, вешать всех подонков, кем бы они ни были для власти, которая убила моего мужа.
– Достойно, Дуки, достойно.
Колман обратился к Майеру:
– Ведите группу на объект «Город».
– Мне вызвать механиков-водителей танка и бронетранспортера?
– У вас они есть?
– Да, мы подготовили экипажи, техника заправлена и на ходу.
– Прекрасно. Ведите людей в «Город», вызывайте механиков на место очередной задачи. И не забудьте прихватить муляжи гранат и бутылки с водой.
– Еще скажу, чтобы взяли тент.
Полковник улыбнулся:
– Понимаю. Для ослепления экипажей.
– Так точно!
– Берите все, что может потенциально остановить бронетехнику и уничтожить ее вместе с экипажем либо сам экипаж при попытке эвакуации.
– Тогда я вызываю экипажи.
– Действуйте.
Майер перевел группу на окруженный «колючкой» объект «Город», полковник подошел к Грин:
– Твои мысли по уровню подготовки боевой группы, Натали?
Женщина ответила:
– Мое мнение: уровень достаточно высокий для применения группы в реальных боевых условиях.
– Кто впечатлил тебя больше всего?
– Командир группы.
– Да? А меня Дуки Ланг.
Помощница полковника скривилась:
– Конечно, кто бы сомневался. Она же женщина, и к тому же смазливая дамочка с неплохой фигурой. Чем-то напоминает твою жену.
– Прекрати, я оцениваю Ланг как бойца, невзирая на пол.
– Кому ты это говоришь, Джеймс? Я тоже женщина. Извините, господин полковник, у нас еще дела.
– Верно – дела, а насчет Ланг ты больше не заикайся. И она, и все остальные боевики, что готовятся здесь, всего лишь пушечное мясо. Ни в Лэнгли, ни в Вашингтоне серьезно не рассчитывают, что нам удастся свергнуть действующие режимы восточного блока. Поднять смуту, взрастить радикальную непримиримую оппозицию, внушить ненависть – это да, но свержение не пройдет. Советский Союз сейчас силен, как никогда, его руководство никому не даст выйти из-под своего влияния. Наша задача, повторяю, создать условия, которые в будущем станут детонатором народных восстаний, подавить которые Советы будут не в силах.