Маэстро, ваш выход!
Шрифт:
Он был уверен, что ментам никогда не добраться до него, и вдруг появился этот майор, и вместе с ним для Маэстро закончилась свобода. Она всегда такая желанная, особенно, если человек находится там, по ту сторону колючей проволоки. Только разве понять это ментам, как и не понять, что такое для настоящего вора в законе жизнь, и как умеют люди ценить миг, который не заменят годы.
Алексей Каренин пытался вспомнить тот свой миг, перечеркнувший всю его жизнь. Умный, дерзкий, молодой и сильный, он был одним из авторитетных воров в законе, пока его не разыскал старый приятель Ленька
Каренин всегда завидовал сопливому интеллигенту. А тут случилось невероятное, сидя за столиком в ресторане, куда Розовский пригласил Маэстро, он удивил его признанием, сказав, что серая будничная жизнь давно наскучила ему и он, как Каренин, хотел бы стать бандитом.
Выпив водочки и закусив кусочком копченой семги, Маэстро поправил бывшего приятеля, сказав:
– Леня, я не бандит. Я вор в законе.
Захмелевший Розовский безразлично махнул рукой.
– А, какая разница. Все равно – пиф, паф, – он вытянул указательный палец, прицелившись им в проходившего мимо официанта. Тот, как и всякому клиенту, улыбнулся Розовскому, принимая его жест за шутку, хотя и предпочел побыстрее уйти. – Мне бы пистолет, – с завистью проговорил приятель Леня.
Настроение было хорошее. Кругом сытые и вполне довольные жизнью лица. Приличная публика, отличающаяся от серой массы людей достатком. Одним словом, обстановка такая, что располагает к шутке. И почему бы ни пошутить? Все сказанное Розовским, Маэстро принял за шутку. Может, не совсем удачную, но все же шутку. И потому в шутливом тоне спросил:
– И чтобы ты тогда сделал?
Розовский перестал улыбаться.
– Я? – посмотрел он серьезно на друга.
Маэстро кивнул, почувствовав в недоговоренности Розовского некую подоплеку, которую тот пока тщательно скрывал, не договаривая.
Чуть наклонившись к Маэстро, Розовский проговорил тихо:
– Ну, например, осуществил бы свою мечту.
Маэстро никогда никого не тянул за язык. Умение выслушать человека, не перебивая, вызывало к нему у собеседника огромное уважение. Остался, он верен себе и в беседе с приятелем. И Розовский, довольный тем, что его не перебивают, продолжил:
– Так хочется подержать в руках миллион долларов.
Каренин причмокнул. Лично он никогда даже не помышлял помечтать о подобном, о чем прямо и заявил Розовскому. Тот, как показалось Маэстро, поглядел на него с нескрываемым сожалением. Потом спросил:
– Скажи, ты не хотел бы заработать двести тысяч долларов? Вот так, сразу.
Маэстро призадумался. Мокрухой не гнушался. Но чтобы вот так в легкую, срубить двести тысяч «зелеными». Предложение было заманчивым.
– Говори, – проговорил Маэстро.
Розовский огляделся по сторонам. Лично ему вся эта ресторанная публика не нравилась. Официанты снуют как муравьи. А одна рыжеволосая дама сидящая с молодым кавалером за соседним столиком, так и вовсе не спускает с них глаз. Шлюха ресторанная. Сидит, ушами водит.
Дальнейший их разговор проходил в машине Маэстро – черной «Ауди».
Когда Розовский уселся на сиденье, Каренин заинтересованно спросил:
– Ну чего там у тебя? Выкладывай?
– В этом месяце к нам на предприятие должна поступить большая сумма денег – миллион долларов, – проговорил Розовский, следя за выражением лица приятеля. Заметил, что тот хоть и делает вид, будто это все ему безразлично, на самом же деле, услыхав о миллионе долларов, Маэстро заинтересовался. Вон как глаза заблестели. И Розовский схватив Каренина за рукав пиджака, оживленно заговорил:
– Леша, мне нужна твоя помощь. Подумай только, с этого миллиона, двести тысяч чистаганом твои. Больше такой возможности не будет. Хозяин нашего предприятия, решил обновить кой какое оборудование. Ну и часть денег, на зарплату. Все вместе – миллион. Леша?! Нельзя упускать такую возможность, как ты не поймешь. – Розовский засмеялся. А Маэстро призадумался. Розовский не рассказал о самом главном, об охране, видно, посчитав это делом второстепенным. Хотя для самого Маэстро, это было наиглавнейшим.
Но сам Розовский на это только махнул рукой.
– Обычно за деньгами у нас ездит кассир, мужик пенсионер. И с ним один из охранников. Да даже, если охранников будет двое, разве это так страшно? У них на двоих, один пистолет. А пенсионера кассира и вовсе не в счет. У него оружия нет. Да, если хочешь знать, эти охранники – ссаные. Им ствол покажи и скажи, что это ограбление, так они тебе деньги сами отдадут. Решайся, Леша. Все детали, я уточню. Узнаю поточнее, когда прибудут деньги. Тебе останется только подъехать и навести побольше страху. И дело сделано. Решайся, Леша, – проговорил Розовский. Вроде бы, прозвучало как предложение, но сейчас они были не на равных. Розовский прекрасно понимал, что будь он трижды гениальным и обдумай все хорошенько, все равно без такого человека, как Маэстро, ему не обойтись. В отличие от него, человека умственного труда, Маэстро владел другими способностями, и осуществить это ограбление для него ничего не стоит. К тому же, у него есть помощники, преуспевшие в грабежах и убийствах. Теперь Розовскому важно было хорошенько убедить приятеля, что дело это для него пустяковое. И, кажется, у него получилось.
– А что, пожалуй, я соглашусь, – сказал Маэстро после некоторого раздумья.
Довольный Розовский заулыбался.
– Я знал, что на тебя можно положиться, – сказал он с улыбкой. А Маэстро все тем же тоном добавил:
– За четыреста тысяч долларов…
Услышав это, Розовский перестал улыбаться. Не ослышался ли он?
– За сколько? Леша, я не ослышался? Четыреста тысяч? – спросил он.
– Видишь ли, я должен поделиться со своими ребятами. Ты ж понимаешь, один я все это провернуть не могу. Поэтому, четыреста, и не меньше.
Розовский отрицательно помотал головой и, не прощаясь вылез из машины.
– Как хочешь, – улыбнулся ему вослед Каренин, уверенный, что не позднее следующего дня Розовский ему обязательно позвонит. В одиночку он сам никогда не осуществит такого. А на то, чтобы для этого подыскать кого-то со стороны, нужно время, но его-то как раз и нет, потому что деньги должны прибыть ни сегодня, завтра. Да и вряд ли станет Розовский вот так запросто доверяться кому-то незнакомому. Он всегда отличался осторожностью.