Мафия
Шрифт:
— Знаю, вы говорили это по телефону из Москвы.
— Для этого нужны двое понятых.
— Одна уже есть, — показала Фаина Моисеевна в окно на Паолу, которая забавлялась с эрдельтерьером. — А второй, — она на минуту задумалась, — позову кого-нибудь из соседей. — Хозяйка поднялась.
— Но это еще не все. Нужен переводчик.
— А я на что? — улыбнулась синьора Фальконе. — Не скажу, что говорю по-итальянски, как Данте, но меня уже принимают за свою…
— Увы, Фаина Моисеевна, вы переводить не имеете права.
— Почему? —
— Потому что вы потерпевшая сторона. Совмещать нельзя.
— Господи, к чему такие формальности?
— Ничего не поделаешь, закон есть закон… Чтобы не было ни малейшего повода ставить под сомнение результаты опознания. Как говорят киношники, второго дубля не будет… Вы бы знали, с каким трудом я выцарапала эту поездку…
— Что же делать? — растерянно посмотрела на следователя Фаина Моисеевна. Та тоже была в большом затруднении.
— Может, у вас есть здесь знакомые, кто знает русский язык? — спросила она.
— Да вот думаю…
— Или эмигранты из Союза?
— Таких в Монделло не встречала. — Хозяйка взяла толстую телефонную книгу. — А если позвонить в туристические фирмы?
— Нет-нет, — поспешно сказала Дагурова. — Переводчику нужно платить, а эта статья расходов не предусмотрена.
— О! — вдруг просияла Фаина Моисеевна. — Что мы голову ломаем? Здесь же делегация советских писателей. Вчера их показывали по телевизору. Переводчик был свой. Правда, говорил по-итальянски с большим акцентом.
— А что, это мысль! — ухватилась за идею следователь. — Но как их найти?
Синьора Фальконе засела за телефон, и минут через пять они уже знали, что писатели из Советского Союза живут в отеле «Палас Монделло», здесь же, в городке Монделло…
Фаина Моисеевна вывела из гаража свой малолитражный «фиат» и повезла Дагурову в отель.
— Я уже в который раз встречаюсь сегодня с названием Монделло, — сказала Ольга Арчиловна, когда они ехали по загородному шоссе.
— Это теперь курортный городок, — пояснила Фаина Моисеевна, поведя рукой вокруг. — Между прочим, когда-то было болото. А сейчас, как видите, райский уголок. Место знаменито еще тем, что тут на горе стоит старинный замок. Прямо над пропастью. Проклятые эсэсовцы во время войны устроили в замке свой штаб. Теперь там школа, где готовят работников для гостиниц… Ваши писатели тоже, видимо, не бедные…
— Почему вы так решили?
— «Палас Монделло» самый лучший и дорогой отель в этом городе. Пять звездочек! А вот и он.
Синьора Фальконе припарковала свой «фиат» у гостиницы, заперла машину, и они отправились в вестибюль.
— Насколько я поняла из интервью с писателями, — сказала Фаина Моисеевна, — они приехали на торжество по случаю вручения международной премии. Опять же — Монделло…
Между синьорой Фальконе и портье состоялся недолгий разговор.
— Часть русских поехала в Палермо, — передала она его содержание Ольге
— Узнаю соотечественников, — улыбнулась Дагурова. — А делегации из других стран?
— Поехали в университет на встречу со студентами… Ну что, подождем?
Ольга Арчиловна развела руками: выхода не было. Вдруг портье окликнул Фаину Моисеевну и что-то проговорил по-итальянски, указывая на мужчину, который входил в холл из внутреннего двора, похожего на парк, где из-за экзотических деревьев виднелся просторный плавательный бассейн.
— Грациа, — поблагодарила Фаина Моисеевна портье и негромко сказала спутнице: — Русский переводчик.
Дагурова глянула на него и смешалась: это был… Рэм Николаевич Мелковский. Загорелый, в цветастых шортах, пляжных сандалиях, с целлофановой сумкой в руке и полотенцем через плечо.
Ситуация складывалась весьма щекотливая. Уж кто-кто, а Мелковский меньше всего годился для участия в опознании. Его отношение к делу Киреева было совершенно определенным, и свою не последнюю роль он уже сыграл. Но посвящать в закулисные тайны Фаину Моисеевну было нельзя.
Как выйти из положения, не смутив синьору Фальконе и не выдав ничего подпевале Киреева с компанией?
— Здравствуйте, Рэм Николаевич, — шагнула навстречу ему Ольга Арчиловна.
— Приветствую, — машинально ответит тот, всматриваясь в незнакомую женщину с дежурной улыбкой на устах. — Извините, не припоминаю…
— И не старайтесь, — тоже официально улыбаясь, сказала Дагурова. — Мы не имели чести быть знакомыми. Разрешите представиться? Следователь по особо важным делам при Прокуратуре РСФСР Ольга Арчиловна Дагурова.
Прогреми с ясного голубого сицилийского неба гром, Мелковский, вероятно, поразился бы меньше, чем словам Ольги Арчиловны.
— Очень приятно, — с трудом выдавил он из себя. У Рэма Николаевича на лбу выступили капли пота, явно не от местной жары. Он протянул следователю руку. Она была влажная.
«От испуга или от купания?» — подумала Дагурова.
— Простите, — продолжал журналист, — вы и есть та самая Ольга Арчиловна, что ведет дело в Южноморске, начатое Чикуровым?
— Совершенно верно.
— Но, собственно, почему вы здесь?
— Служба, Рэм Николаевич, служба. Сами знаете, куда может она забросить следователя…
— Да-да, — еще больше стушевался он, вытирая полотенцем побледневшее лицо.
— Так вы еще, оказывается, и переводчик?
— От случаю к случаю, — ответил Мелковский. Он был растерян и, видимо, напряженно пытался разгадать, что нужно служителю закона. — Я ведь заканчивал институт международных отношений. Изучал английский и итальянский. Спасибо Союзу писателей, не забывают… Изредка посылают с делегациями. Ну и заодно родная газета дает задание, как своему спецкору, привезти очередной очерк…