Маг-искуситель
Шрифт:
— Как интересно!
— А еще отец рассказывал…, — Турэлио вошел в азарт, и они так и сидели у камина, пока все дрова не прогорели и сквозь прореху в крыше не проскользнул луч восходящего солнца. — Уже и собираться пора.
Турэлио, прикрывая рукой глаза, чтобы ненароком не увидеть раздетую эльфийку, обошел ее боком и принялся доставать из рюкзака ценные вещички. Его вкус одобрила бы любая, настолько хорош был костюм стрелка, купленный им специально для Силимэри на базаре.
— Какая эротичная броня, — она стала за спину
— Надевай!
— Давай, — Силимэри взяла из его рук корсет черного цвета с зелеными металлическими пластинами, предназначенными не столько для декора, сколько для защиты. В виде ромбиков и треугольников они эффектно подчеркивали особенности фигуры и могли спасти жизнь, если вдруг стрела противника долетит до цели. — Какая застежка! — воскликнула Силимэри от восхищения крючочкам и пуговичками. Справиться с ними не составило труда, и корсет-броня сел поверх лифа, приподняв грудь. Две плетеные цепочки, как бретельки, пересекались на изумрудном воротничке из цепей, камней и кожаных шнуров, и визуально еще больше увеличивали грудь. В ложбинке поблескивали два амулета: один синий, второй красный.
— Наплечники, — Турэлио подал их, не оглядываясь. Такие же черные с зелеными вставками они отлично дополняли костюм. — Юбка, ремень, — Силимэри только и успевала, что застегивать ремешки и крючки.
— Какая короткая юбка! Я же в ней замерзну!
— На тебе будут сапоги выше колен: не замерзнешь!
— Ну, если только так.
В новом одеянии Силимэри чувствовала себя немного неловко: она предпочитала длинные юбки и свой любимый охотничий плащ.
— Наручи, сапоги, — Турэлио неугомонно доставал вещи так, будто рюкзак был бездонный, а Силимэри быстро одевалась, с каждой минутой ощущая в себе новые силы.
— Кажется, все!
— Мне можно повернуться?
— Я одета!
Турэлио развернулся и преподнес руку к своей маске, скрывающей все лицо, почесал сквозь нее подбородок и хмыкнул:
— Бедные несчастные варвары! Они очумеют, когда увидят тебя! Ты выглядишь потрясно!
Силимэри смущенно опустила глаза.
— Слушай, я совершенно не умею пользоваться косметикой, думаю, что у тебя получится намного красивее себя изрисовать, чем, если за твой макияж возьмусь я. — Он снова нырнул в рюкзак. — Это не то: твой колчан со стрелами, разборной лук. О, парик! Надень-ка!
Силимэри небрежно закрутила волосы и спрятала под предложенным париком.
— Тебя не узнать! — Турэлио ненадолго задержал на ней взгляд, и продолжил искать косметику. — Наконец-то! Эти тени не исчезают ни в полдень, ни в полночь: они продержатся минимум неделю, если не будешь слишком часто умываться со скрабом и загорать на солнышке. Предлагаю ярко накрасить глаза и брови. Ты видела, как красятся восточные красавицы? Черные стрелки на верхнем и нижнем веке, густые изогнутые брови, красные губы и румяна!
— Если ты так настаиваешь, я накрашусь ярко и вызывающе, — согласилась Силимэри. — Заодно поэкспериментирую с трехцветным макияжем. — Она взяла в руки круглое зеркальце и профессиональным движением распределила по всему левому веку темно-синий оттенок, затем на глазную складку нанесла фиолетовый тон и на подбровную часть — светлые перламутровые тени. Ту же процедуру повторила на правом веке. Растушевывать не стала, оставив резкие переходы цветов, и перешла к черной подводке и к туши. Глаза стали большими и выразительными, как у модели с обложки глянцевого журнала. Все лицо Силимэри покрыла пудрой с мерцающим эффектом и нанесла бронзовые румяна на скулы. Уже через десять минут ее облик кардинально изменился. Черные брови вразлет, искусно накрашенные глаза сделали свое дело. — А губы красить не хочу, пусть все акцентируют взгляд на глазах!
— Ну, вот и отлично! — сказал Турэлио и зашуршал в своем рюкзаке. — Здесь твой плащ и кинжал.
— О, мой любимый кинжал, — Силимэри сразу определила его в кармашек на сапоге и накинула плащ.
— Теперь ты по-настоящему готова, — Турэлио осмотрел ее со всех сторон. — Мы можем идти.
Силимэри взяла свой новый паспорт с краешка стола и ППП, прикасаясь к которому, снова подумала об Иглесиасе, положила все в потаенной кармашек плаща и, напоследок окинув хижину взглядом, вышла на порог вместе с Турэлио. Ее блузка и юбка так и остались висеть на веревке: в спешке ни Силимэри, ни Турэлио не подумали, что правильнее было бы сжечь всю одежду, чтобы не оставлять ни малейших улик на случай, если кто-то вдруг не поверит, что Силимэри сгорела в пожаре, и будет ее искать.
Прошло около двух часов, когда на горизонте появилась голубая полоска моря и портовые сооружения из гранитных плит и массивных колон, подпирающих круглые крыши. Сверху открывался живописный вид на зеркальную бухту, обрамленную величественными скалами. Солнечные лучи играли с волнами, над водой парили чайки, а корабли с белыми парусами стояли у причала, где грузчики сновали туда-сюда, перенося тяжелые ящики с заграничным товаром. Силимэри и Турэлио спустились по дорожке-серпантину с высокого холма и вышли на площадь святого Лотиона — покровителя города моряков Сарнатаурон, значит «ставший славным».
— Запомни, твое имя Ревекка Нэдивен. Ты дочь рыбака из Бравур-ле-Роз, — прошептал Турэлио, заметив на лице Силимэри легкое недоумение.
— Я запомнила, — ответила она, ища глазами ближайший лоток с выпечкой. — Я бы сейчас с огромным удовольствием что-нибудь съела.
— Идем, я знаю одно местечко, — тихо ответил Турэлио и взял ее за руку. — У нас еще есть немного времени.
В таверне «Три толстяка» с утра народу было немного, и Силимэри выбрала понравившийся ей столик с видом на море. За центральным столом сидела шумная компания танцующих с ветром, так называли эльфов-бойцов, которым не было равных в ближнем бою из-за отработанной ими тактики двойного удара. Они всегда имели при себе две сабли и считались мастерами своего дела. При виде Силимэри компания затихла. Ее провели восторженным взглядом и начали шушукаться, забыв про карты. Долетали лишь обрывки фраз: «незнакомка», «красивая», «Орошайо», «воевать».
Силимэри улыбнулась и, пока Турэлио разговаривал с трактирщиком, осмотрелась по сторонам. Пол был выложен каменными блоками различной формы, гладкий, будто каждый камень оттачивали на станке, хотя все они выглядели природно. Широкие дубовые балки шли по всему потолку, на них можно было разглядеть и сучки, и гвозди. На стенах Силимэри облюбовала рисунки масляными красками: эльфы, феи, изумрудные драконы, считающиеся древнейшими и мудрейшими жителями всего мира. В таверне вкусно пахло едой, а веселая компания эльфов пила пенное пиво, закусывая хрустящими ржаными сухариками.