Маг, связанный клятвой
Шрифт:
— Похоже на то.
Иверна судорожно глотнула воздуха, глядя через голову Мэта.
— Ничего не говори, я могу и сам догадаться, — сказал Мэт, медленно поворачиваясь, чтобы увидеть призрак, который парил теперь прямо перед ним. Похоже, желание пообщаться не покинуло его.
— Подслушивал, да?
Призрак радостно закивал головой.
— Ты все слышишь, но не можешь говорить, так что ли?
Призрак помотал головой, а потом снова закивал.
— Послушай, — продолжал Мэт, — но, если ты можешь
Призрак открыл рот, пытаясь произнести слово, но Мэт услышал лишь шелестящий выдох, как будто легкий ветерок зашуршал листьями деревьев. Он расстроенно замотал головой.
— Ничего не получается. Может, я смогу прочитать по твоим губам, если...
Совершенно очевидно, призрак что-то пытался сказать, его рот открывался и закрывался, но каждый раз губы складывались в букву «О» — очевидно, одно из ограничений для призраков в этой вселенной. — Давай теперь попробуем язык жестов, — предложил Мэт.
— Пока вы этим занимаетесь, я прошу прощения, — прервал их Фадекорт, — мы займемся нашим ночлегом.
— А? Что? Да, конечно, давайте. — Мэт присел на ближайший пенек, по правде говоря, ему уже было все равно, что говорил Фадекорт. Предстояло решить новую загадку, и все остальное потеряло для него значение.
— Ладно. Попробуем так: поднимай один палец на каждое слово, которое ты попытаешься произнести.
Призрак показал десять пальцев, затем сжал руки в кулаки и снова показал десять пальцев, потом снова десять, десять, десять...
— Так, давай придумаем что-нибудь покороче, — остановил его Мэт.
Часом позже, когда настало время поесть, Фадекорт с трудом оттащил его от призрака.
Как Мэту удалось выяснить, призрак не знал, что такое «слог», «предлог», и он не представлял, что такое «артикль», а такое понятие, как «неопределенная форма глагола», могло его просто доконать. До него почти дошло понятие «ключевые слова», но, похоже, его понимание слова «ключевой» радикально отличалось от того, к чему привык Мэт. Он еще немного повозился с возможными вариантами найти общий язык с призраком, но Иверна протянула ему плошку с едой, и Мэт с извиняющейся улыбкой принялся жевать. Наверное, в конце концов был какой-то смысл и в изучении грамматики...
Но призрак был чрезвычайно настойчив, он маячил перед глазами Мэта все время, пока тот нес ночное дежурство. Он жестикулировал, пытаясь заставить его хоть что-то понять, но все напрасно. Он, похоже, крутился вокруг Мэта, даже когда тот уснул, потому что, проснувшись, друзья увидели его на прежнем месте.
— Твой дружок тебя ждет, — заметил Фадекорт, разбивая яйца куропатки и выливая их на раскаленный плоский камень. — А разве дневной свет не прогоняет духов?
Мэт поднял глаза и различил лишь слабый, едва видимый контур.
— Я думаю, солнечный свет
— С чего бы это ему торчать на солнце? — заметил Пак. — Неужели ты не видишь, что он испытывает боль, находясь на свету?
Мэт внимательно присмотрелся, потом покачал головой:
— Нет, я не настолько хорошо его вижу. А как тебе удалось понять?
— Родство душ. — Пак вздрогнул. — Можешь мне поверить, он действительно страдает, может, не так уж сильно, но боль не оставляет его ни на минуту.
— А что же тогда его заставляет так настойчиво крутиться вокруг нас? — поинтересовался Нарлх.
— Да он явно что-то хочет сказать нам. — Мэт мотнул головой, неожиданно для себя испытывая жалость к призраку. — Прости меня, призрак. Но уж ничего не поделаешь, мы так и не смогли найти способ поговорить с тобой.
Было видно, как плечи призрака тяжело поникли, и его очертания стали медленно исчезать.
— Бедный парень, — вздохнул Мэт.
— И все же это лучше, чем страдать бесцельно, — заметила Иверна.
— Наверное, — вздохнул Мэт. — Ладно, пора раздуть угли. Хлеба не осталось?
— Да у нас его никогда и не было, — фыркнул Нарлх.
— Напомните, что нужно поискать пшеничные зерна. — Мэт присел у костра. — Мне приходилось есть яйца вот так, безо всего, но, кажется, я впервые ем с таким удовольствием.
Фадекорт передал ему плошку:
— Приятного аппетита.
— Попробуем. — Мэт вытащил свой кинжал и попытался подцепить болтунью, действуя очень осторожно.
— Ты, конечно, понимаешь, — сказал Пак, — что опять мне задолжал.
Мэт тяжело сглотнул, потом повернулся, чтобы посмотреть на человечка.
— За что?
— Да я же тебе сказал, что призрак страдает.
Губы Мэта уже готовы были произнести «нет», его взгляд не сулил ничего хорошего для эльфа.
— Я тебя ни о чем не просил.
— Просил не просил, не имеет значения, — беспечно заметил Пак. — Я тебе оказал услугу, и все тут.
— Ну и ну, — потряс головой Мэт. — Так нечестно! Я не покупаю этой услуги.
— Купил не купил, не важно, главное — дело сделано. — По лицу Пака скользнула лукавая улыбка. — В конце концов, кто отмечает моих должников? Только я сам!
Мэт побагровел:
— И кто же ты такой, как ты думаешь? Судья...
Тут Мэт заметил, как Пак вдруг напрягся, вглядываясь через плечо Мэта. Конечно, это могла быть его очередная уловка, но тут взгляд Мэта упал на Иверну и Фадекорта — те тоже напряженно всматривались во что-то за его спиной.
— Маг, — рыкнул Нарлх.
Мэт резко повернулся и увидел призрак, по теперь он был таким же ярким, как ночью, он снова улыбался и звал к себе Мэта. Рядом с ним вертелась искорка света, настолько яркая, что на нее было больно смотреть.