Магеллан
Шрифт:
Вскоре да Коста пытался завязать тайные переговоры с самим Магелланом. Он говорил моряку, что тот готовится совершить великий грех перед богом и королем, и предлагал ему вернуться, соблазняя высокими наградами. Но Магеллан отвечал, что дал слово королю Карлосу и слову своему не изменит.
Тогда да Коста вспомнил предложение епископа Ламего. По Сарагоссе поползли слухи о том, что на Магеллана готовят покушение. Епископ Фонсека не на шутку встревожился. Теперь, когда, несмотря на сопротивление фламандских советников короля, ему, Фонсеке, удалось вырвать у Карлоса I согласие на организацию экспедиции, Магеллан был ему нужен. Епископ стал осторожнее: если моряк поздно засиживался у него, Фонсека заставлял его ночевать в своем доме или отправлял домой в сопровождении отряда факельщиков и телохранителей. Он принимал все меры, чтобы сохранить его жизнь.
Снаряжение экспедиции
«…Они очень ветхи и покрыты заплатами. Я побывал на них и заверяю ваше величество, что не решился бы плыть на них даже до Канарских островов».
В конце июля или в начале августа 1518 года Магеллан и Фалейро вновь появились в Севилье. Здесь их ждали неприятные вести. Чиновники «Casa», которым была поручена подготовка экспедиции, работали с прохладцей. Почти ничего не было сделано: кораблей еще не купили, не заказали снаряжения и товаров, нужных для обмена.
Когда Магеллан жаловался на медлительность, на ненужные проволочки, чиновники «Casa» находили тысячи оправданий, а дело не двигалось с места. Они писали королю, что армаду никак нельзя отправить за море в срок, то есть 25 августа. Интересно, что в те же дни и Альваро да Коста уверял Маноэля, что армада не сможет отправиться в путь в 1518 году.
Денег было мало, и казначей «Casa» просил у короля разрешения взять для нужд экспедиции часть золота, прибывшего из Америки в Севилью. Но и эти деньги были быстро истрачены, а снаряжение экспедиции подвигалось вперед очень туго.
Хуан де Аранда купил в Кадиксе для экспедиции Магеллана пять кораблей: «Тринидад», вместимостью в 154 тонны, «Сан-Антонио» — в 145 тонн, «Консепсион» — в 126 тонн, «Виктория» — в 120 тонн и «Сант-Яго» — в 105 тонн.
Все корабли армады Магеллана были очень маленькие. Вспомним, что в армаде д’Альмейды, на которой Магеллан отплыл в 1505 году в Индию, были корабли в 800, 1000 и даже 1400 тонн. Но это были транспортные суда. Испанские и португальские открыватели новых земель обычно плавали на небольших судах: на них удобнее было исследовать берега, входить в устья рек и узкие заливы. В армаде де Солиса в 1515 году было два корабля по 50 тонн и одно в 110 тонн. У Пинсона во время его плавания к берегам Южной Америки вместимость самого крупного корабля равнялась 78 тоннам.
Хуже было другое: чиновники «Casa» купили для армады Магеллана старые, уже потрепанные в прежних плаваниях суда. К тому же подрядчики ремонтировали их явно небрежно.
Магеллан горячился, доказывал, умолял, грозил. Сначала ему в голову не приходило, что во всех этих, казалось бы, случайных недоделках и упущениях повинны могущественный португальский посол в Испании Альваро да Коста и Себастиан Альвареш — севильский агент короля Маноэля. Лишь позднее у Магеллана возникли подозрения.
Фалейро, неуравновешенность характера которого постепенно перешла в нервное заболевание, не оказывал никакой помощи Магеллану. Его недуг быстро развивался. Все чаще переходил он от ярости к буйному веселью. К тому же, как только мечта португальца стала превращаться в действительность, астролог охладел к проекту Магеллана. Хлопоты и суета, связанные с подготовкой экспедиции, раздражали его; он вновь углубился в свою любимую «науку». Он решил перед отъездом составить новый гороскоп, и на этот раз звезды предсказали ему смерть во время плавания. Рюи Фалейро наотрез отказался ехать. Астролог обещал, что он возглавит следующую экспедицию на острова пряностей.
Зато Дуарте Барбоса оказался верным другом и дельным помощником в эти трудные для Магеллана дни. Он знал толк в мореходном деле и, как никто другой, мог говорить с корабельщиками, плотниками и матросами. Дуарте стал правой рукой Магеллана.
Вскоре испанское правительство решило привлечь к снаряжению экспедиции Кристобаля де Аро — человека, имевшего большой опыт в этих делах. Переговоры с де Аро были окружены тайной. Самое письмо, которым король 20 июля 1518 года вызывал к себе де Аро, составлено в туманных и неясных выражениях: «Епископ Бургоса [49] уже просил вас встретиться с ним, чтобы поговорить о некоторых делах, касающихся нашей службы, так как мы чрезвычайно желаем вас видеть здесь… я приглашаю вас и говорю вам, чтобы вы выехали тотчас же, как получите это письмо… совершите ваше путешествие со всей возможной скоростью».
49
Фонсека.
Де Аро явился к королю, и королевский совет не только поручил ему снаряжение экспедиции, но предложил ему на определенных условиях взять на себя финансирование плавания.
Де Аро охотно согласился дать деньги на снаряжение экспедиции. В те времена прибыли купцов, финансировавших армады, плававшие в восточные страны, были огромны. Купцы, снаряжавшие первые армады в Каликут, получали четыреста процентов прибыли. Сам де Аро исчислял свои вероятные прибыли от экспедиции Магеллана в двести пятьдесят процентов. Крупнейшие немецкие купцы того времени Фуггеры тоже принимали участие в финансировании экспедиции Магеллана. Но Фуггеры не хотели ссориться с португальцами и давали товары и деньги через де Аро. Сам де Аро скоро испытал месть Маноэля. Португальские власти приказали агенту Кристобаля де Аро немедленно покинуть Лиссабон, его контора была закрыта, а товары конфискованы. Король Маноэль наложил строжайший запрет на заключение контрактов с его фирмой.
После вмешательства де Аро подготовка экспедиции пошла живее. Ремонтировали и чистили корабли, купленные для Магеллана, заготовляли снасти, припасы, оружие, паруса, канаты и веревки, запасные реи, якоря и цепи, бочки для воды, порох, свинец, копья, мечи и щиты, длинные ружья, маленькие пушки. Огнестрельное оружие не было тогда в большом ходу. Магеллан взял в плавание всего шестьдесят кулеврин [50] , десять фальконетов [51] , десять больших бомбард, пятьдесят аркебуз. Но зато холодного оружия было взято много: тысяча копий, двести пик, тысяча двести метательных копий, шестьдесят луков с тремястами шестьюдесятью дюжинами стрел, много мечей, лат, шлемов и кольчуг.
50
Кулеврина — разновидность бомбарды (см. бомбарда).
51
Фальконет — старинное артиллерийское орудие, стрелявшее свинцовыми ядрами. Наряду с бомбардой, чаще всего употреблялось для вооружения боевых кораблей.
Сооружение каравеллы. Фрагмент гравюры XVI века.
Для водителей армады в Севилье были заготовлены двадцать три пергаментные карты, двенадцать компасов, двадцать один деревянный квадрант [52] , семь астролябий, тридцать пять компасных иголок, восемнадцать песочных часов.
На корабли привозили провизию: сушеную и соленую рыбу и сало, бочки уксуса, вина и растительного масла, круги козьего сыра, сушеные винные ягоды, лук, чеснок, чернослив, муку, бобы и рис.
52
Квадрант — прибор, служивший для определения высоты небесных светил.
Магеллан не забыл погрузить на корабли и товары для обмена. Он знал, что жители дальних островов охотнее всего меняют свои золотые украшения на яркие тряпки, бусы, зеркала, бубенчики, браслеты и ножи.
Для закупки этих товаров Дуарте Барбоса ездил в Бильбао, а потом во Фландрию, где, кроме того, он закупил порох.
Казалось, все шло своим порядком, а между тем Магеллан и Барбоса то и дело чувствовали какие-то непонятные срывы: то мука, купленная у надежной фирмы, оказывается затхлой или попорченной крысами, то сахар подмочен, то пришлют гнилые паруса и канаты, то привезут неисправное оружие.