Магические взаимодействия
Шрифт:
Глава 3
О ментальной магии и опрометчивых обещаниях
Расписание МАН при всех его минусах, обладало и некоторыми плюсами, в частности тем, что большую часть недели занятия начинались не с утра. Чем магистр Малькольм ир Ледэ, доцент кафедры прикладной менталистики АПиС, уже полгода преподающий ещё и на непрофильном факультете Международной академии некромантии, и пользовался.
— А неплохо ты тут устроился, — оглядев пока ещё довольно скудно обставленный, но уже уютный домик магистр Дерек ир Сардэ, у которого по пятницам первой недели пар не было.
— Всяко лучше съёмной квартиры и тем более комнаты в общежитии для сотрудников, — сделав приглашающий жест в сторону кухни, кивнул новоявленный
— Если бы мы с тобой не были менталистами, я бы поспорил.
— На тему расположения? — сразу разгадал намёк приятеля ир Ледэ. — Лив тоже поворчала, но с моими аргументами согласилась.
— Потому что менталистка, — авторитетно заявил ир Сардэ, уже пару лет как живущий с иллюзионисткой. — Была бы агрономом или иллюзионистом, послала бы тебя лесом с такими инициативами. Через весь город каждый день ездить намучаешься. Или оставишь кругленькую сумму у пространственников.
— Поверю твоему опыту, — усмехнулся Малькольм. — Мне же важнее, что наконец-то можно жить без оглядки на соседей. Да и к МАН, если что близко.
— Всегда говорил, что первый, да и второй курс — потенциальные самоубийцы, — кивнул опытный преподаватель, прекрасно сообразивший, что скрывается за последней фразой. — Выучили пару схем и уже уверены, что способны на всё.
— Мы такими же были, — справедливости ради напомнил ир Ледэ, АПиС закончивший годом позже приятеля.
— Этого я и не отрицаю. Как, заметь, и того, что пару раз от последствий меня спасало только наличие в общаге дежурных менталистов-лекарей. Ну и старшекурсников, конечно. — На этом он решил сменить тему, потребовав: — Давай лучше рассказывай, что там с твоим разбирательством. Я слышал, Лейель воспользовался правом неприкосновенности?
Ир Ледэ помрачнел:
— Воспользовался. Но это не значит, что я его не дожму. — По закону подозреваемый, если разбирательство не касалась тяжких и особо тяжких преступлений, мог отказаться от считывания воспоминаний. А так как существовала презумпция невиновности, в этом случае его вину требовалось подтвердить иным способом. То, что я считал в воспоминаниях того абитуриента, я ир Тике предоставил, но этого мало. Тем более что Лейель упирает на то, что ошибку допустили составители билетов.
— То есть официально заведующие, включая самого ир Тике? Всегда знал, что этот эльф — тот ещё змей! — в голосе Дерека звучало восхищение.
Малькольм кивнул:
— Вот-вот. Так что мы уткнулись в проблему возможной вовлеченности ир Тике и на этом разбирательство приостановили.
— Магистр взял время на подумать, как выкрутиться, не говоря, что к составлению билетов он отношение имеет очень косвенное?
— Именно. — О том, что далеко не всегда составителями учебных планов, методичек и т.п. на их кафедре являются те, кто написан на титульной странице, знали все и давно. Но молчали, поскольку истинные авторы свою выгоду обычно тоже получали (иногда в виде автомата по предмету, иногда в виде премии). — Да и конфликт интересов опять же. В общем, пока мы в тупике. Полагаю, как минимум до тех пор, пока наше начальство не отыщет исходный экземпляр метод. рекомендаций, с которого делали копии. Ну и мне рекомендовали найти ещё одного-двух свидетелей и желательно предоставить не считанные воспоминания, а их самих.
— А того, чьи воспоминания ты им предоставил, ты вмешивать не хочешь? — прозорливо предположил приятель. Ир Ледэ кивнул. — Его все равно можно отследить по протоколам с номерами билетов. Даже если Лейель не помнит, кто какой ему рассказывал. Или по таблице с результатами.
— Я смотрел списки, это нереально. За те два дня, которые вступительные принимал Лейель, экзамен сдали больше сотни человек. Тут и с эльфийской памятью всех не запомнишь. Кроме того, похоже, что с протоколами он тоже мухлевал: номер билета из воспоминаний не совпадает ни с тем, что стоит в протоколе, ни с тем, что находится в методичке, хотя в подлинности воспоминаний я уверен, сам знаешь, схема «Алиас» дает максимальную точность. И вряд ли в том, как именно он их менял, есть система.
— Только и энергии она жрет прорву, — не преминул заметить ир Сардэ. Тут спорить было глупо. — Но какой смысл все запутывать?!
— Вот я задаю себе этот же вопрос, — вздохнул его коллега. — И, кажется мне, что здесь есть что-то, чего мы просто не видим. Но я в этом разберусь.
— И всё же осторожнее с этим. — Менталки плохо передавали эмоции, но с опытом менталисты к этому привыкали, так что сейчас Малькольм прочёл в словах приятеля искреннюю тревогу. — Я понимаю, ты рассчитываешь на защиту некромантов и, надеюсь, вполне обоснованно, потому что эти ребята своих не бросают, но что если за этой подтасовке результатов действительно скрывается что-то большее, чем просто желание протолкнуть своих или нагреть лапки?
— Например? Заговор вроде леонского? — с усмешкой предположил ир Ледэ. — Мне кажется, ты излишне драматизируешь, Дерек.
— Очень на это надеюсь.
К выбору обуви для практик Кос и Сандра подошли основательно: прежде чем остановиться на конкретной паре, они пересмотрели и забраковали десятка три в четырёх разных лавках (благо расположены они были неподалеку). Что-то не нравилось им из-за скользкой подошвы, что-то из-за слишком высокого неудобного каблука, что-то внешне.
— Обувь для практик должна быть удобной! — объяснила их разборчивость некромантка. — Иначе мозоли неизбежны.
— У нас же не так часто практики, как у вас!
— Поверь, одной пары беготни по полигону тебе за глаза хватит, чтобы намозолить ногу, — авторитетно заявила Кос.
Кроме того, каблук не должен был быть высоким, чтобы не мешал бегать, а, чтобы не набивался снег, предпочтительнее была сплошная подошва, но с подъемом, плюс она не должна была скользить. Голенище стоило выбирать плотно прилегающее к ноге, но при этом мерять следовало на шерстяной носок. Финальным требованием явилась нормальная реакция на заклятье сушки. Когда они наконец нашли модель, соответствующую всем условиям, Иль готова была просить пощады. Да, она была не против походить по магазинам, но не три же часа кряду?! Тем более когда в общаге ожидает домашка, а до академии ещё нужно добраться. По счастью, идеал всё-таки был обнаружен. Без споров расставшись с довольно солидной по студенческим меркам суммой — благо, вот-вот должны были выдать стипендию — Ильда уговорила подруг оставить остальные покупки на потом и всё-таки заняться домашкой.
Как оказалось, со стипендией она угадала: об этом им сообщил попавшийся навстречу Ник, как раз направляющийся её получать. Разумеется, девушки тут же изменили маршрут на попутный третьекурснику.
Выдавали стипендию в бухгалтерии, расположенной на втором этаже главного корпуса, рядом с преподавательской. Обычно для каждого курса и факультета назначалось своё время, но в этот раз, видимо, из-за недавних праздников и загруженности проректора, который традиционно занимался собственно распределением по времени, все перемешались. Однако даже несмотря на это, очередь оказалась не такой уж длинной: многие здесь уже побывали, пока подруги были в городе, да и после сессии некоторые нахватали троек и поощрительных выплат лишились, так что ажиотажа не было. Кто-то предпочитал получать деньги в банке, благо такой вариант имелся — нужно было всего лишь написать заявление и приложить реквизиты. Но чтобы снимать наличность, в банк нужно было ездить — около МАН было представительство только одного, наиболее популярного, а сбережения Иль, полученные ей в наследство от прабабки, хранились в другом, более мелком. Так что она, как и многие — кто-то по тем же причинам, кто-то из-за отсутствия счета в банке или нежелания тратиться на его обслуживание, кто-то по личным соображениям — предпочитала организованный хаос очереди, предвкушающей даруемые стипендией возможности.