Магический спецкурс
Шрифт:
Глаза предательски защипало, и в горле подозрительно заскребло, но я была полна решимости больше не реветь по пустякам. Поэтому плотно сжала губы, чтобы не дрожали, и старалась не опускать веки, чтобы скопившиеся в глазах слезы не полились по щекам.
— Рогатый демон!.. — в отчаянии выдохнул Норман. — Таня, ну что я опять сказал не так?
Я помотала головой, неожиданно рассмеявшись сквозь слезы. Внутри бушевал такой ураган эмоций, что я окончательно перестала их понимать. Поэтому скользнула руками по плечам Нормана и крепко обняла его.
— Ты раньше мне этого сказать не мог? — через силу спросила я, утыкаясь
— Да я же говорил… и не раз, — досадливо заметил он, прижимая меня к себе и гладя по волосам.
— Значит, до сих пор звучало не так убедительно!
Норман сдержанно рассмеялся.
— Рад, что мне все-таки удалось тебя убедить. Тогда у нас остался всего один вопрос, госпожа Ларина. Я обещал задать его, когда наши отношения перестанут считаться незаконными, и собирался сделать это на выпускном, но… не сложилось. Поэтому я спрошу сейчас. Ты окажешь мне честь, став моей женой?
У меня перехватило дыхание. Еще недавно я так ждала и предвкушала этот момент. Не знала, каким он будет, и, наверное, все получилось бы куда красивее и романтичнее, если бы этот вопрос Норман задал, как и планировал, во время выпускного бала. Но какая разница? Все же в предложении руки и сердца важно не то, как оно сделано, а кем оно сделано.
Я отстранилась от него и, сдержанно улыбаясь, ответила:
— Нет, не окажу.
На его лице отразилось замешательство, но прежде, чем оно успело перерасти во что-то еще, я поторопилась добавить:
— Стать твоей женой будет честью для меня.
К счастью, он рассмеялся, оценив мое мелкое хулиганство. И поцеловал, заставляя забыть обо всем на свете. Учитывая наличие кровати и уединенной комнаты, наш поцелуй грозил перерасти в нечто гораздо большее. Рука Нормана уже скользнула под одеяло, пытаясь найти край моей ночной сорочки, но тут дверь в палату распахнулась и на пороге показался ректор Ред собственной персоной. Я успела по привычке испугаться, но вспомнив, что уже имею право целоваться с кем захочу и в магическом мире, только смутилась.
— Я прошу прощения, что прервал вас на самом интересном месте, — пряча ухмылку, сказал ректор, — но там притащился канцлер и с ним дюжина легионеров. Все серьезные такие. Вам придется ответить на их вопросы.
Норман разве что не зарычал, а я нервно рассмеялась.
— Мы сейчас выйдем, — пообещал он. — Дай нам две минуты.
— Ян, имей совесть! — возмутился ректор. — Если тебе хватает двух минут, это еще не значит, что их хватает девушке…
— Абрахам! Прокляну!
— Все, понял, скажу, что вы уже идете.
И ректор закрыл за собой дверь, а я снова рассмеялась. Надо было как-то взять себя в руки, но меня била нервная дрожь. Слишком много событий, слишком много эмоций.
Я растерянно посмотрела на Нормана.
— Что мы будем делать?
Он улыбнулся и пожал плечами.
— Это тебе решать. Но что бы ты ни решила, знай: я всегда буду рядом.
И, пожалуй, большего я бы у судьбы и не попросила.
Эпилог
Я смотрела на себя в зеркало и не узнавала. Если в день Бала Развоплощенных я чувствовала себя принцессой, то сейчас моя самооценка поднялась до уровня королевы. Жемчужного цвета платье с пышной юбкой в пол и небольшим шлейфом сзади выглядело сказочно, хоть и казалось немного тяжелым из-за расшитого мелким жемчугом корсета. Зато этот корсет красиво поднимал грудь и делал талию непривычно тонкой. Главное — не задохнуться. Мне немного не нравилось, как выпирают ключицы, но тут уж виновата сама: надо было меньше нервничать и лучше питаться. Зато за обнаженные плечи и руки не было стыдно. Я сама себе напоминала сейчас точеную фарфоровую фигурку балерины, которая когда-то стояла у нас дома.
— Ты думаешь о том же, о чем и я? — хитро улыбаясь, спросила Хильда, появляясь рядом со мной в зеркале.
— Зависит от того, о чем думаешь ты.
Я смущенно коснулась волос, желая их поправить, но тут же остановила себя: рыжие локоны профессиональный магический парикмахер усмирял добрых пятнадцать минут, где-то подвивая, где-то вытягивая, потом закалывая и украшая булавками с жемчужинами покрупнее, поэтому каждый волосок лежал на своем месте и трогать такую красоту не стоило.
— Я думаю о том, как ты во всем этом офигительном великолепии сегодня весь день в туалет ходить будешь.
Мгновение я смотрела в глаза ее отражению, а потом мы одновременно рассмеялись. Хильда в своем репертуаре, хоть и надела сегодня пристойное платье. Я была благодарна ей за эту шутку, которая немного сбила градус серьезности предстоящего мероприятия.
— Ну что, ты готова? — спросила она, доставая экспресс-портал, выданный моим отцом.
Я отрицательно помотала головой, но за свою половинку сферы взялась. От перемещения такими порталами каждый раз кружилась голова, поэтому Хильде пришлось взять меня за плечо, чтобы удержать равновесие, когда мы оказались у дверей Дома Риддик в Аларии.
Как и говорила мама, это место мало чем отличалось от церквей в нашем мире, что лишний раз подтверждало: как бы маги ни дистанцировались от людей, как бы ни отгораживались от них Занавесью, они все равно оставались людьми. Разве что христианской атрибутики здесь не было, а по своей архитектуре здание походило на уменьшенную Орту.
— Так, ну я пошла, а ты давай, держись. — Хильда обняла меня. — Не трясись так! И смотри не наступи на подол. Если упадешь, будет очень неловко.
Захотелось ее стукнуть, но она проворно скрылась за дверями, оставив меня одну.
Я сделала глубокий вдох и медленный выдох, стараясь унять бешеное сердцебиение и дрожь в руках. Скорее бы все это закончилось!
Двери Дома распахнулись, приглашая меня войти. Я приподняла юбку, чтобы действительно не наступить на край длинного подола, и медленно двинулась навстречу своей судьбе. И хотя накануне я проделала это несколько раз в рамках репетиции, все равно оказалась не готова к тому водовороту эмоций, что захлестнул меня сейчас.
Стоило ступить на порог, как из-под стрельчатого свода полилась торжественная, почему-то немного печальная и довольно медленная мелодия, против обыкновения сопровождаемая хоровым пением. Все присутствующие в зале поднялись со скамей и повернулись ко мне. Людей было так много, что я даже не могла понять, сколько их. Сотни? Тысячи? Они смотрели на меня, улыбались, кивали, словно хорошо знали, словно я была их близким другом. А я не знала никого, но все равно улыбалась в ответ и кивала, неосознанно ускоряя шаг, хотя накануне мне несколько раз настойчиво повторили, что нельзя идти к хозяину Дома слишком быстро. Только музыка останавливала меня от того, чтобы побежать вперед.