Магическое бюро Майкла
Шрифт:
Я задумался. Что-то в этом предложении было не то. Похоже, Петор пользовался теми нормами права, к которым привык много веков назад.
Я уточнил у стражников, которые подошли к нам, но не торопились вмешиваться:
– А что по нынешним законам полагается за попытку кражи?
– Если мелкая кража – клеймление и бичевание. Повешение, если стоимость похищенного выше двенадцати копеек. Что у твоего конструкта в кошеле?
Петор
Воришка притих. По его лицу катились крупные слезы. Толпа тоже притихла. Ждала, чем кончится.
– И что, его реально повесят? – удивился я негромко, обращаясь к стражнику.
– Конечно. Прямо сейчас отведем на набережную, к виселице и вздернем, если ты подтвердишь слова конструкта.
– Так ему и надо! – вскрикнула толстая женщина. – У меня такой же ворюга все деньги, заработанные за месяц, умыкнул!
– Точно, пусть ногами подергает на веревке, – загоготали трое парней.
Я глянул на воришку. Тот размазывал по лицу сопли. Ребенок, лет десяти, выглядел тощим, но чистеньким. Одежда латанная, но стиранная, волосы подрезаны ровно.
– А ты что скажешь?
– Мамка умирает, а нас с квартиры гонят… – зарыдал малец.
Я повернулся к стражнику:
– Значит, если я подтвержу обвинение, что мальчишка вор, вы его отведете к виселице и повесите. А если не стану выдвигать обвинения?
– Тогда не повесим.
– Можно я парой слов перекинусь со слугой?
Мы с Петором, у которого в руке всё еще болтался мальчик, отошли чуть в сторону.
– Ты зачем его притащил? Попытался украсть, но не украл. Отпустил бы – и всех делов. В крайнем случае на рынке страже отдал бы.
– Я думал, себе его взять. Рабом. Пусть нам служит, воду носит, дом убирает.
– Отменили же вроде рабство давно?
– А пусть он добровольно станет твоим слугой, а ты обвинения против него не выдвигай.
Я в любом случае не собирался выдвигать обвинения, но идея Петора была не так уж плоха. Мальчишка мелкий, но воды принести из фонтана способен, убираться и помогать на кухне – тоже. Хоть бы и посуду помыть, оттирать песком нагар с котелков – та еще забота… Опять же – в моем доме мальчишка будет сыт и одет, а иначе попадет на виселицу не сейчас, так в следующий раз. А жаль, он бойкий, раз не побоялся к странному воину полезть.
– Мелкий, станешь служить мне?
– А мамка и сестра как же?
– Что с мамкой?
– Умирает. Чахотка у нее. Кровью кашляет и уже не встает с кровати.
– А сестре сколько?
– Восемь.
Выбор у меня простой – либо выдвигать обвинение, либо нет. Если выдвигать – мальчика повесят, мать его умрет, сестра станет сиротой и тоже, скорее всего, умрет, не сейчас, так зимой. Если не выдвигать, то с мальчишкой надо что-то делать. Просто отпустить – это как мимо пройти. Понятно же, что выхода у него нет, опять полезет воровать и попадется, если стражники не повесят, конкуренты или пострадавшие забьют до смерти. Брать в слуги – неплохой вариант. Но тогда надо что-то с родными его делать. Иначе сбежит мой слуга.
* * *
Я объявил, что выдвигать обвинения не буду. Мол, кражи не случилось, вешать не за что.
Публика разошлась. Большая ее часть осталась разочарованной. Хотели зрелища, а его нет. Хотя кое-какое зрелище получилось – мой мертвый слуга открыл забрало, чтобы не мешало, если придется отбиваться, и теперь кумушки обсуждали новость – появление в квартале некроманта, у которого имеется настоящий живой мертвец.
– Теперь весь квартал будет о Петоре судачить, – рядом с ухом подал голос невидимый Мартель.
– А ведь оно и неплохо… Любые разговоры – это моя известность, а известность – это потенциальные клиенты. Я ж хотел организовать какое-то дело – это хороший повод начинать быстрее.
– А с этим что делать будем? – Петор приподнял руку, в которой всё еще болтался мальчик.
– В дом заноси.
* * *
Мы со скелетом сидели в гостиной. Рядом висел призрак. Перед нами переминался мальчик. Он прятал глаза и сутулился.
Мы молчали. Осматривали наше приобретение.
Приобретение почесалось.
– Вы зачем этого оборванца притащили? – не выдержал Мартель. – Он же вшивый!
Мальчик невозмутимо поймал что-то в прически, поднес к глазам и раздавил ногтями.
– Петор, быль любезен, принеси амулет от насекомых.
Скелет принес. Нацепил золотой медальон на шею воришке. Тот, как завороженный, стал разглядывать блестящую цацку. Возможно, это было первое золото, которое он держал в руках.
– Есть хочешь? – вспомнил я о человеческих потребностях.
Мальчишка закивал.
Конец ознакомительного фрагмента.