Магия большого города. Журналистка
Шрифт:
— Что вы так увлеченно обсуждали с мистером Мейсли? — не выдержал, наконец, гнетущего молчания журналист. — Имей в виду, у него репутация неудержимого развратника. Обещает золотые горы и мировую известность, но максимум, на что ты можешь рассчитывать — роль в массовке за спиной мисс Коллинс.
— Меня подобное не интересует! — возмутилась я. — Что за странные намеки? Я просто хотела выяснить, кто автор того снимка.
— Зачем? — прищурился мистер Хэмнетт. — Только не рассказывай мне про фотосессию и восхищение
— Мне правда она нравится. Как актриса, — промямлила я, пойманная на горячем, и отвела глаза, сделав вид, что увлечена мелькающими за стеклом столичными огнями.
— Так что насчет фотографии? — не унимался журналист. — Чем она тебя так заинтересовала?
Я неопределённо пожала плечами. Сил выдумывать очередную небылицу не было. Чувство, что я уперлась в каменную стену и продолжаю по инерции долбиться в нее головой, не проходило. Впрочем, мистер Хэмнетт недаром получал свою зарплату и быстро сложил два и два.
— С чего ты взяла, что это работа того же автора, что и наши анонимки? — остро глянув на меня в полумраке авто, поинтересовался он.
От того, что мистер Хэмнетт вот так, мимоходом, объединил нас в команду, на глаза навернулись слезы. Поспешно сморгнув их, я снова пожала плечами. Объяснить ему все, а тем более рассказать правду я не могла.
— Считайте женской интуицией, — промямлила я, когда пауза совсем уж затянулась. Журналист почуял сенсацию и явно не собирался отступать.
Кто знает, до чего бы довела нас светская беседа, если бы мы не приехали.
— Я провожу, — заявил мистер Хэмнетт, галантно открывая для меня дверцу.
— Не нужно. Благодарю, — махнула рукой я и была за нее ухвачена, бережно, но цепко. Не вырваться.
— Нужно. Так положено, — отрезал мужчина, а во мне не осталось энергии на бурное сопротивление.
В самом деле, ну проводит он меня до дверей, что такого?
Мисс Поллет проследила за нами поверх конторки пристальным подозрительным взглядом, но смолчала. Не иначе, из уважения к журналисту. Будь я одна, закидала бы вопросами, и попробуй не ответь!
«А вот и причина, по которой мистер Хэмнетт решил подняться вместе со мной», — с облегчением и долей сожаления поняла я. Ему хотелось оградить меня от приставучей заведующей. Трогательная забота с его стороны.
Признаться, я не знала, что и думать. Будь здесь Саманта, она несомненно прыгала бы до потолка и скандировала: «Хватай!», но рациональная часть моего разума подсказывала, что ничего хорошего из этого не выйдет. Если я начну принимать знаки заботы и внимания со стороны начальника за нечто большее, влюблюсь моментально.
А подобные отношения добром не заканчиваются.
Нет уж.
Активно мистер Хэмнетт не пристает, ничего противоестественного не требует, на том спасибо. Буду держаться за место и стараться
— Вот и пришли, — улыбнулась я через силу, останавливаясь у нашего жилища.
— Заходи, — журналист скрестил руки на груди и остановился, всем видом демонстрируя, что не сдвинется с места, пока я не скроюсь в квартире.
Пожав плечами, я протянула к скважине руку с ключом…
И поняла, что дверь не заперта.
Сердце застучало в удвоенном ритме. Я дернула на себя ручку, чуть не ударившись о косяк, метнулась внутрь и замерла на пороге.
Квартира была перевёрнута вверх дном. На покосившейся, раскачивающейся на сквозняке дверце шкафа восседал, гордо нахохлившись, скворец. Шейд беззаботно играл с уже неопасным пером, то подбрасывая, то снова прибивая его лапой к полу.
Перьев было целое море, и, судя по цвету, в основном из подушек, а не птицы. Белый пушистый ковер, укрывавший гостиную, взметнулся вверх от моего резкого движения, отчего сидевшая в кресле Саманта неудержимо расчихалась.
— Что здесь произошло? — медленно и веско вопросил мистер Хэмнетт.
— Меня пытались похитить. — сообщила Саманта удивительно спокойным тоном. Причина ее флегматичности быстро обнаружилась — рядом с ней в кресле устроилась пузатая бутылка дешевого рома. Где только взяла?
Глава 19
Мистер Хэмнетт взял себя в руки первым. Подвинул меня, как мебель, глубже в квартиру, закрыл за нами дверь и обратился к моей соседке:
— И кто это был?
— Не знаю я, кто это был. — Саманта снова глотнула успокоительного прямо из горлышка и икнула. — У него на лице было что-то черное, что мешало рассмотреть его черты. Как бы не женский чулок!
Она пьяно хихикнула и снова икнула.
«Толку от нее как от свидетеля не будет», — поняла я. Стараясь не взбивать колышущуюся от малейшего движения перьевую пену, пробралась сначала в комнату Саманты, где стало ясно, откуда перо. Половины подушек отчего-то не было на кровати.
— Я ими отбивалась! — пояснила безо всяких вопросов с моей стороны соседка. Кажется, она уже в той стадии, когда начинается беспричинное веселье и песни. — А твои зверики молодцы, помогали!
Мы с Бенджи молча переглянулись. Учитывая смертоносность хэмпширских скворцов, удивительно, что похититель ушел живым. Скорее всего, птиц сдерживался, чтобы не зацепить Саманту, зато от души проредил запас ее подушечек. Каждым взмахом крыла он мог послать веером в воздух до десяти острых, как бритва, перьев, которые теряли свои атакующие качества спустя пару минут после того, как были сброшены. Даже ворвись сюда сейчас полиция, доказать ничего не смогут. Ну, ощипанная несчастная птица. Что поделать…