Магия на каждый день
Шрифт:
— Ты что? — с трудом, хрипло, произнес Матвей.
— Нервное… — пошутила Саша.
— Вот черт… — произнес он, выпив стакан сока.
— Что? — удивилась Саша.
— Ты меня губишь, — ответил Матвей. — Это же просто невероятно…
Саша прижалась к нему и поцеловала в плечо — еще влажное, горячее. Он прижал ее к себе и закурил сигарету — странную черную сигарету без названия марки. Так они сидели минут двадцать — молча, но Саше представлялось, что они разговаривают — телами, энергиями, сексуальными флюидами. Это была близость, о которой она и не мечтала, даже несмотря на то, что в некоторые мгновения
Кравиц проводил Настю до лифта. Она поднялась к себе, быстро сорвала платье, впрыгнула в джинсы, нырнула в майку и бросилась вон из дома.
— Саш! — кричала она в телефон, находясь в лифте. — Ты где? Приезжай в тот бар, который на углу. На углу нашего дома, дурында! Жду! — И помчалась дальше.
— Текилы! — потребовала она, ворвавшись в бар.
Саша подъехала через пятнадцать минут — запыхавшаяся и немного не в себе.
— Что такое? — рассеянно спросила она у сестры.
— Ты не представляешь! — воскликнула Настя, у которой лихорадочно блестели глаза и вообще вид был перевозбужденный.
Несколько минут она довольно бессвязно: то слишком коротко, то вдруг в лицах, в подробностях — пересказывала встречу с Пашей, а когда закончила, бросилась Саше на грудь и разрыдалась.
— Ася… — Саша гладила кузину по голове. — Я так за тебя рада… Ну, милая, успокойся…
— Ой, ты не понимаешь… — бормотала Настя. — Это же такое счастье…
— Только зачем ты так уделалась? — спросила Саша, когда сестра потянулась за очередной порцией текилы.
— Саша! — воскликнула та, опрокидывая стопку. — Меня захлестнули чувства такой силы, что я бы сама с ними не справилась. Саш! — Она вдруг так громко окликнула сестру, что та подпрыгнула на стуле. — Напейся со мной, а! Пожалуйста…
Саша с сомнением посмотрела на Настю, на текилу, на свой вечерний наряд…
— Давай зажжем! — уговаривала Настя. — Ну, как мы любим!
Саша отвела глаза, уставилась куда-то на потолок, после чего, выпалив:
— Я сейчас, только переоденусь! — убежала из бара.
Вернулась минут через десять — в черных штанах в обтяжку, черной шифоновой рубашке и свободном мохеровом свитере, который едва держался на плечах.
— Ну, дорогая, — произнесла Саша. — За нас! За наш успех!
И они зажгли.
В стрипклубе Саша плясала на барной стойке. Вообще-то это было запрещено, но она не удержалась и кое-что нашептала управляющему, после чего получила индульгенцию. А Настя выделывалась у шеста, хотя и тут пришлось использовать магию. Но это был их вечер! Они наслаждались сексуальной энергетикой, которая кипела вокруг, — мужчины, красивые, молодые, стильные мужчины ходили за ними толпой, угощали шампанским, которое в сочетании с текилой давало удивительный эффект, дружили с полуголыми стриптизершами, потащили всю компанию в модный ночной клуб и произвели там фурор. Наверное, это пафосное местечко давно не видало такого веселья: стриптизерши отрывались на полную катушку, заведенные красавчики-яппи слетели с катушек… Ими любовались, их обожали, с ними хотели дружить, заведение угощало их махито… Все было отлично, чудесно, удивительно, феерично…
Под утро, часов в восемь,
— Как ты думаешь, там… — Саша ткнула пальцем в небо, — так же хорошо?
— Откуда я знаю? — Настя пожала плечами. — Может, да, может, нет.
— Я чувствую, начинается новая жизнь, — сообщила Саша. — Совершенно другая.
Настя отхлебнула из горлышка розового шампанского и осторожно спросила:
— Ты не передумала?
Саша отчаянно закачала головой:
— Мне никогда не было так хорошо. Ты… не понимаешь!
— Прекрасно понимаю, — спокойно ответила Настя. — Ты влюблена, тебе кайфово… Но скажи мне, почему ты хочешь пойти дальше? Это же так здорово — все время влюбляться, у тебя всю жизнь будут новые ощущения, ты используешь все возможности! Саша, у тебя ведь может быть такая интересная, такая яркая, удивительная жизнь! Жизнь, полная приключений, мужчин, открытий… У тебя разве никогда не было так: выходишь на улицу и чувствуешь, что ты красива, умна, талантлива и — главное — свободна? Свободна! И от этого чувства, от того, что впереди новые победы, новые страсти, новые влюбленности, кажется, что ты не касаешься земли ногами, что ты паришь над толпой, что… Ты меня понимаешь?
— Понимаю, — кивнула Саша. — Но я не хочу всю жизнь парить. Я хочу, как дерево, пустить корни. Я хочу постоянства, надежности и уверенности.
— Я последний раз скажу тебе это. Ты обманываешь себя. Ты не такая.
— А ты хреновая актриса! — расхохоталась Саша.
— Да я тебя… — замахнулась Настя, но Саша сорвалась с места, подпрыгнула и… полетела.
— О чем с тобой говорить! — крикнула ей вслед Настя. — Ты сумасшедшая!
— Сладких снов! — пожелала Саша сестре и понеслась вверх, к солнцу.
Но скоро она устала и осторожно, между деревьями, спустилась на землю. Затем поймала такси.
А Настя еще долго — пока не кончилось шампанское — смотрела на рассвет и думала о том, что старшим родственницам в одном уж точно можно позавидовать — они сохранили свои мечты в первозданном виде. Они не знали мук любви, горечь расставания и разочарования в том, что жизнь — совсем не такая, как ты себе представляешь в шестнадцать лет.
Прошло два месяца
Декабрь
Глава 17 Человек без прошлого
Тетка в соболиной шубе до пят исподтишка таращилась на нее. За два месяца беспробудной работы — съемок для журналов, интервью (иногда доходило до пяти за день), телешоу, сплетен в желтой прессе (все были тщательно продуманы, оплачены и размещены на выгодных местах пиар-отделом Кравица) — Настя привыкла к такому.
Например, в кафе, на улице или в недорогом магазине за спиной шептались, хихикали, подходили за автографами. В таких бутиках, как этот, к ней подмазывались только продавщицы — покупательницы делали вид, что не узнали, несмотря на то что тайком старательно исследовали: вдруг у «этой» прыщик на лбу или еще что-нибудь интересное, о чем можно рассказать… домработнице.